Группа «Нада»
Шрифт:
– Сволочь Пепито, – заметил Эполар, – он поклялся, что она выжимает сто сорок.
– На такой дороге это не пройдет, – сказал д'Арси, – так что ограничимся стами.
Они сошли с автострады в Лонжюмо, взяли направление на Париж, петляя по узким улочкам, чтобы проверить поведение машины на виражах, на мостовой и при торможении. Наконец они вернулись в Париж через Орлеанские ворота.
– Без двадцати пять, – сообщил Эполар, – надо поторопиться, чтобы не попасть в пробку.
В пять часов "ягуар" стоял уже в третьем ярусе автомобильной стоянки на Елисейских Полях. Приятели поднялись на лифте,
– Ты хорошо устроился, – заметил д'Арси, – в двух шагах от посольства.
Все разместились в кабинете и стали играть в "фак-ю-бади" [4] , используя спички вместо жетонов.
По мере того как шло время, игроки все более нервничали. В конце концов д'Арси и Мейер вышли из-за стола и перешли в спальню Эполара. Алкоголик молча курил, поднося сигарету ко рту дрожащими руками. Мейер лежал на кушетке, оперевшись на локоть и пытался читать "Мертвым наплевать" Джонатана Латимера. Эполар и Буэнвентура остались в кабинете и играли теперь в "сыпучие пески". Каталонец все время выигрывал.
4
"Fuck-you-buddy" (англ.) – малоприличное название азартной игры.
– Это уж слишком, – сказал Эполар.
– Покер – моя вторая профессия, – объяснил каталонец. – Мой единственный источник честного заработка.
– И ты называешь это честным! Буэнвентура осклабился.
– Что ты ноешь? Мы ведь играем не на деньги. Из комнаты вышел д'Арси.
– Семь часов, – сообщил он. – Может, пойдем поужинаем?
– Если тебя интересует мнение эксперта, – сказал Эполар, – то нам вредно ужинать. Если попадет пуля в живот, то лучше чтобы он был пуст.
– У тебя просто дар успокаивать, – сказал д'Арси.
Эполар выровнял кучку спичек.
– Три валета.
– Черт!
Каталонец забрал спички. Д'Арси, видя, что на него больше не обращают внимания, что-то проворчал и вернулся в комнату. Через час, ровно в восемь вечера, Эполар объявил, что пора приниматься за работу. Д'Арси вышел из квартиры, вооруженный отверткой и несколькими сменными лезвиями. Он остановился на углу улицы, влил в себя "Рикар", затем пошел в сторону площади Согласия и дальше – к площади Звезды, изучая стоящие здесь автомобили. Неподалеку от Малого Дворца он обнаружил "брейк-консул" со спущенным стеклом. Он проник внутрь и провозился там целых десять минут, снимая блокировку со сцепления. Наконец машина тронулась с места и, влившись в еще довольно интенсивное уличное движение, повернула на юго-восток, в сторону улицы Риволи. Д'Арси припарковался, отпил еще глоток "Рикара" и вернулся к Эполару.
– Пошевеливайтесь! – посоветовал он. – Я оставил машину на стоянке такси.
– Дурак, – сказал Эполар, протягивая ему пистолет, который алкоголик сунул в карман.
Все были готовы: с пистолетами в карманах курток, в кроссовках, кроме Эполара, надевшего кожаные ботинки. Они быстро спустились по лестнице, поеживаясь от холодного воздуха, дошли до улицы Риволи, сели в "консул" и поехали
Девять часов десять минут.
Доехав до площади, "консул" свернул на авеню Клебера. Эполар считал светофоры.
– Следующий направо.
– Я знаю, – сказал д'Арси.
Эполар прищурил глаза, внимательно изучая машины на стоянках и людей на тротуарах.
– Стоп!
"Консул" замигал указателями поворотов и остановился на переходе. Эполар и Буэнвентура вышли из машины.
– Войдешь ровно через пять минут, – сказал Эполар Мейеру – Через десять минут ты остановишь машину на маленькой дорожке перед заведением, – сказал он д'Арси.
– Я знаю, – ответил д'Арси.
Дверца захлопнулась. "Консул" тронулся с места. Эполар и каталонец направились к борделю. Первая дверь, к которой вели три ступеньки, была из коричневого мореного дерева и с вырезанным в ней окошком. Небольшие, едва заметные буквы из позолоченного металла указывали: "Клуб Зеро". Эполар нажал на кнопку звонка и тут же отпустил палец.
В пятидесяти метрах от двери, сидя в "триумф-доломите", который американский посол использовал для своей еженедельной вылазки, агент Банкер оторвался от чтения "Рампара" и внимательно осмотрел двух мужчин, появившихся в дверях борделя. Он заметил, что один из них был в кроссовках, и ткнул локтем агента Левиса; дремавшего на сиденье, указав ему на заинтересовавшую его деталь туалета.
– Голубые, – решил агент Левис.
Окошко в дверях открылось, и в нем появилось лицо чернокожей девушки с тщательно уложенной прической, подведенными глазами и пухлыми губами.
– Что угодно господам?
– Я не был здесь целую вечность, – произнес Эполар светским тоном. – Вы меня не знаете, и я подозреваю, что не захотите даже впустить, так как я не член клуба. Но у меня есть рекомендации друзей, имена которых хорошо известны мадам Габриэль.
И для подтверждения своих слов, он назвал прозвище одного сенатора, под которым тот являлся сюда еще в пятидесятые годы, когда и Эполар посещал это заведение.
– Прошу вас подождать минутку, господин, – сказала черная девушка и закрыла окошко.
Эполар взглянул на часы. Прошло сто десять секунд. Еще через тридцать секунд дверь открылась, и к ним вышла дама в костюме от "Шанель".
– Я не помню вас, – заявила мадам Габриэль, – но поскольку вы друг господина Бишона, то я могу принять вас в баре, если угодно, господин...
– Люка, – сказал Эполар, – а это Жорж, мой протеже.
Буэнвентура поцеловал даме руку.
– Хорошо, – сказала она. – Проходите.
Они вошли в холл в стиле Людовика ХV, куда вела винтовая лестница.
Мадам Габриэль проводила гостей в бар, размещавшийся на первом этаже. В баре царил полумрак. На столиках в вазах стояли лилии, на стойке бара – красный телефон. За стойкой суетился бармен в белом кителе. Своей лысиной и пышными усами он напоминал известного саксофониста Ги Лафитта. За стойкой на высоком табурете сидел молодой белокурый парень и читал книгу на английском языке.
Прошло уже две минуты с тех пор, как Эполар и Буэнвентура вышли из "консула". Мадам Габриэль посмотрела оценивающим взглядом на каталонца. Его жалкая одежда вызывала у нее недоверие.