Грустная сказка
Шрифт:
– Я могу идти, Артур Григорьевич?
– Да, конечно, Светочка.
Сью стояла, немного растерянно глядя на Артура. Он встал со стола, на котором сидел, и подошел к ней.
– Что с тобой случилось?
– Ничего, – Сью смутилась ещё больше. – И всё-таки, сколько стоит эта форма и всё остальное? Артур, я же не с ёлки упала, чтобы ничего не понимать.
– Я же сказал, что для тебя всё здесь ничего не стоит.
– Из-за того, что я Артуровна?
– Если я скажу, что да, ты же всё равно не поверишь. Ладно, идем к Славику, заждется ведь.
Они вдвоем пришли в зал. Славик принес для Сью ту ракетку, которую
Вот так же на скамейке сидела в зале Лена, когда он тренировался. Он знал, что она следит за каждым его движением, переживает все его неудачи, и радуется, когда его начинает хвалить тренер. Точно так же она сидела и в танцевальном зале. Не сидела только в ТОТ день… Самым страшным для неё было, когда Артур начинал улыбаться партнерше, с которой танцевал. Она никогда не говорила об этом, но Артур это знал. Однажды он, случайно оглянувшись, увидел её глаза, полные отчаянья. Тогда улыбка автоматически сползла с его лица, а Ольга Ивановна прикрикнула:
– Артур! Улыбку держи! Ты не с бревном танцуешь, а с девушкой! Что у тебя лицо такое убитое горем стало?!
– Да не могу я всё время улыбаться! Я не клоун! – Артур остановился. – Оставьте меня в покое!
– Дашевский, ты что, не с той ноги встал? – у Ольги Ивановны глаза стали, как два блюдца.
– С той, с той, – огрызнулся Артур. – Просто я не могу всё время улыбаться!
Лена поднялась и вышла из зала. Артур проводил её взглядом, у него сжалось сердце. Он опустил руку, которой всё ещё держал за талию свою растерянную партнершу, и сказал, направляясь к двери, за которой скрылась Лена:
– Извините, я сегодня устал.
Что происходило в зале после его ухода, его не интересовало. Потом он узнал, что его партнерша – Вика, разрыдалась, репетиция была сорвана. На следующий день ему пришлось объясняться с Ольгой Ивановной и просить у Вики прощения. Но тогда, когда он вышел из зала, для него не было на свете ничего важнее, чем догнать Лену. Он догнал её уже на улице. Её лицо было грустным, и эта грусть была невыносима.
– Леночка, постой! – Артур взял её за руку.
– У вас что, репетиция окончилась? – у Лены дрогнули губы.
– Нет, я ушел.
– Зачем? – у неё в глазах стояли слезы.
– Я не хочу ей улыбаться! Я не хочу улыбаться никому кроме тебя! Понимаешь?
– У тебя теперь будут неприятности. Ваша Ольга Ивановна такая строгая…
– Мне всё равно, что будет. Я не могу оставаться там, если не вижу тебя. Прости меня за то, что мне приходится ей улыбаться, – он даже не назвал Вику по имени.
– Дашевский, какой ты всё-таки глупый! – Лена покачала головой.
– Пусть глупый, пусть последний дурак, но я тебя люблю и никто другой мне не нужен! Ты мне веришь?
– Верю, – Лена, наконец, улыбнулась. – Только ты больше не будешь вытворять таких номеров. Обещай.
– Попробую, – он тоже улыбнулся. У него отлегло от сердца.
Солнечный зайчик – Сью – остановился и с трудом перевел дыхание. Она отдала тренеру ракетку, что-то ему сказала и пошла к Артуру.
– Наигралась? – спросил
– Да. Давно так не бегала и не прыгала. Завтра даже ноги, наверное, тянуть будет. Но, здорово! – её глаза искрились восторгом. Она потянулась на цыпочки и поцеловала Артура в щеку. – Спасибо!
Глава 17
Сью начинала злиться. Что-то не ладилось. В последние две недели она почти каждый день виделась с Артуром, но дальше целомудренных поцелуев в щеку дело никак не продвигалось. Он будто бы держал дистанцию. Даже, когда инициативу проявляла Сью, пытаясь его поцеловать, он отшучивался. Если же ей это удавалось, то реакция с его стороны была совершенно не такая, какой бы ей хотелось. Он краснел, начинал явно испытывать какой-то дискомфорт и пытался её отвлечь.
Самым ужасным в этой ситуации было то, что он нравился Сью всё больше и больше. Она видела, что тоже нравится ему, но между ними что-то стоит. О том, что она встречается с Артуром, узнал Дэвид. Он был просто шокирован этой новостью.
– Сью, крошка, что ты нашла в этом старикашке?! – изумленно спросил он. – Что в нем есть такого, кроме денег и относительно классной внешности? Ты что думаешь, что он, стоя на коленях, будет молить тебя выйти за него замуж? Да ему только потрахаться с тобой нужно!
– Ты помешался на постельных делах, Дэвид! – в этот день Сью была не в самом лучшем расположении духа, и была похожа на динамитную шашку с подожженным шнуром. – Ты же, милый, думаешь только головкой! Что ты о нем, вообще, знаешь, что так говоришь?!
– Можно подумать что-то знаешь ты! – Дэвид тоже разозлился не на шутку.
– Побольше, чем некоторые, – соврала Сью.
Дэвид был прав, она, по-прежнему, ничего об Артуре не знала. Он иногда рассказывал маленькие смешные истории о том, что с ним было в детстве и в молодости. На этом всё обычно и заканчивалось. Он предпочитал слушать Сью. Слушать и смотреть на неё. Порой Сью казалось, что он готов смотреть на неё часами, смотреть не отрываясь. Она сама никак не могла понять этого взгляда, но плохого в этом ничего не видела. Иногда ей казалось, что он смотрит на неё почти так же, как в своё время смотрел Гия – ласково, даже с нежностью. Если она рассказывала что-нибудь забавное, он улыбался. Улыбка была теплая, и черные глаза становились очень веселыми. Если рассказ был серьезным, то он смотрел задумчиво, и в глазах появлялась печаль. Пожаловаться на то, что хотя бы раз он посмотрел на неё равнодушно или с вожделением, Сью не могла. Хотя… хотя иногда, очень редко, взгляд становился несколько странным, будто Артур пытался что-то вспомнить, но у него ничего не получалось.
– Между прочим, – едко улыбаясь, сказал Дэвид, – про фуражку и очки я не соврал.
– Про какую фуражку? – не поняла Сью.
– Помнишь, когда мы утром у него завтракали?
– А, тогда, – она недовольно наморщила носик. – Ну и что с того? Очки, фуражка?
– Ничего. Просто я тогда действительно случайно вошел в ту комнату. Секретер я, правда, открыл сам. Там ключ в дверце торчал. Так вот, там лежал, кроме фуражки и очков, классная кожаная плеть и какие-то видеокассеты. Я тогда про плеть сказал вроде бы в шутку, но он меня прекрасно понял. Похоже, твой обожаемый Артур страдает садистскими наклонностями и подыскивает себе девочек-мазохисток.