Грустный мотылек
Шрифт:
— Так как, вам нравится мой папа, а?
На щеках Лесли выступил яркий румянец.
— Твой папа очень хороший человек, но, как я уже сказала…
— Колин! — послышался снизу голос Хью.
— Он хочет, чтобы я оставила вас в покое, — пояснила девочка, недовольно морщась. — Но ведь у нас еще будет время поговорить, правда?
— Конечно.
Лесли почувствовала головокружение, словно ее подхватил вихрь и она не знала, когда и в каком месте опустится на землю.
Да, нельзя было не полюбить эту девочку, дочь Хью. Она была такой
— Отлично, значит, мы вскоре продолжим наш разговор.
— Хорошо, — согласилась Лесли.
Через пятнадцать минут Лесли спустилась по лестнице в кухню. Хью и Колин уже сидели за столом, а женщина средних лет с толстыми косами, уложенными на голове в высокую корону, наградила девушку приветливой улыбкой.
— Здравствуйте, — поздоровалась Лесли.
— Лесли, это Бетти, — представил Хью. — Она у нас кухарка и экономка.
От Лесли не ускользнул энергичный взгляд, которым обменялись Колин и Бетти. Девочка не переставала улыбаться с того самого момента, как обнаружила спящую Лесли в постели своего отца. На лице экономки тоже сияла довольная улыбка.
— Бетти у нас всю жизнь работает, — сообщила Колин и протянула через стол руку с вилкой, чтобы подцепить горячий блин.
Экономка хмыкнула.
— Я, конечно, не такая старая, как считает Колин, но и не молодая. Садитесь, я дам вам блинов погорячее, прямо со сковородки.
Хью и двух слов не произнес во время завтрака, и у Лесли возникло ощущение, что он уже жалеет о том, что привез ее к себе на ранчо. Но она не винила его за неразговорчивость. Ведь любое его слово могло быть расценено, как намек — например, замечание о погоде Колин расценила бы как признание того, что лето — это лучшее время для свадьбы. Похоже, девочка твердо вбила себе в голову, что должна женить отца. И в данном случае присутствие Лесли только усугубляло ситуацию.
После завтрака Хью предупредил, что ему потребуется несколько минут, чтобы дать указания своим работникам. А Лесли тем временем позвонила на ранчо Бартонов, чтобы узнать, как у них дела. Ральф сообщил, что все в порядке, что приехала мать Полли, и еще раз поблагодарил Лесли за помощь.
— Вы готовы? — спросил Хью, когда девушка положила трубку.
— Да, конечно. Только хочу попрощаться с Бетти и Колин.
Через несколько минут Лесли вышла во двор. Колин остановилась на крыльце и увидела, что отец стоит возле пикапа.
— Ты что, собрался везти ее в город на этой страшной развалюхе? — возмутилась она.
— Именно так, — отрезал Хью тоном, не терпящим возражений, однако девочку это не смутило.
— Лесли ты мог бы отвезти и на «каддилаке».
— Все в порядке, Колин, — успокоила девочку Лесли, распахивая дверцу пикапа.
Она опять не могла самостоятельно забраться в кабину, а Хью на этот раз помог ей с явной неохотой. Лесли подумала, что он, возможно, уже и жалел и о том, что не прислушался к совету дочери относительно «каддилака».
Когда
Ранчо Хью было огромным. Они проехали уже несколько миль, а его владения все еще не закончились. Чтобы нарушить затянувшееся молчание, Лесли задала Хью пару вопросов, но он только что-то буркнул в ответ. Вероятно, он просто не выспался, подумала девушка и решила оставить его в покое.
Когда до города оставалось минут десять езды, Хью откашлялся, прочищая горло, словно намеревался объявить о чем-то важном.
— Надеюсь, вы не приняли всерьез болтовню Колин?
— Вы имеете в виду ее слова о восстановлении моего доброго имени?
Хью фыркнул.
— Вот именно.
— Разумеется, не восприняла.
— Вот и хорошо.
Все в этой ситуации смешило Лесли, кроме серьезного тона Хью.
— И поцелуй тоже? — спросил он, нахмурившись.
— Поцелуи, — уточнила девушка.
Она пришла к выводу, что вчера они оба были переполнены эмоциями, вызванными рождением Альфреда и осознанием роли, которую каждый из них сыграл в этом знаменательном событии. И то, что в этих обстоятельствах их потянуло друг к другу, было вполне объяснимо. Этими поцелуями они как бы отметили рождение нового человека, которому помогли появиться на свет. В этом не было ничего сексуального, разве не так?
— Давайте считать их недоразумением, — предложил Хью.
— Ладно. — Если ему нравилось это объяснение… что ж, пусть будет так.
Всю оставшуюся дорогу они ехали молча, и Лесли погрузилась в собственные мысли. Она поймала себя на том, что в принципе согласна с Хью. Да, наверное, они вели себя неразумно, и все же она испытывала смутное разочарование. У нее появилось ощущение, словно она стояла на пороге великого открытия, но внезапно оказалось, что все это фикция.
Небольшой любовный опыт Лесли никогда не приносил ей радости. Даже во время романа с Хэмфри Стоктоном она понимала, что не испытывает к нему огромной любви, а сейчас, вспоминая о взаимоотношениях четы Бартонов, только сильнее утвердилась в этой мысли.
И вообще, о любви Лесли знала ничтожно мало. Четыре года назад в Тонопе она стала свидетелем того, как сестры Бронкс обрели счастье в течение одного короткого лета. Кимберли и Хэмфри давно тянуло друг к другу, но они старались бороться со своими чувствами. Мужчина, который встречался с Лесли, давая понять, что им движут серьезные намерения, все же вернулся к своей первой любви, и девушка поняла, что ей самой бы хотелось вот так же потерять голову.
Потом вернулась из Греции сестра Кимберли Дороти. Она после трехлетней разлуки встретилась со своим женихом Дагом, и их чувства вспыхнули с новой силой. Они поженились всего через несколько недель после свадьбы Кимберли и Хэмфри.