Груз
Шрифт:
Скоро мы добрались до первой развилки. Я посмотрел вверх, и увидел камеру. По стенам были закреплены провода, они тянулись вдаль, освещение тоже было, тусклые диоды внутри плафонов. А если их вырубит кто-то, то что нам делать? Понятное дело, что оптика может даже темную безлунную ночь превратить в обыкновенные сумерки, но ведь не при полном отсутствии источников света.
Сами мы себе злобные дураки, конечно, кто нам мешал взять с собой подствольные фонари, тем более, что и оружие планками увешано по самое не балуй. Даже на дробовике у Рыси «спрут» стоит.
— Куда нам? —
— Налево, — ответила Крисси.
Подумав, я провел рукой по земляной стене, нацарапав пальцем стрелку. Если связь прервется, и выбираться наружу придется самим, то пусть хоть какие-то ориентиры остаются. Ну или если нас зажмут, и срочно понадобится подкрепление с поверхности.
— Ну они тут накопали, — сказал Шелк. — И ведь не проходческий комбайн шел, тут либо вручную все, либо легкие машины.
Я протиснулся мимо столба, который поддерживал потолок. Такие были примерно каждые десять метров. Да, разумно, без них земляной потолок давно обвалился бы.
Мы прошли еще метров сто, и оказались около пролома в стене. Острые обломки бетона торчали во все стороны, за арматуру легко можно было зацепиться и порвать одежду.
Медведь жестом показал, что идет внутрь, вскинул пулемет, вдавливая приклад в плечо, присел, и гуськом двинулся вперед. Я тоже взял автомат наизготовку, и двинулся за ним, как за живым щитом.
Послышался выстрел, пуля прилетела в грудную пластину бронежилета нашего тяжа, заставив его громко выматериться. Он покачнулся, но пошел вперёд, поливая кого-то длинными очередями. Секунду спустя, я тоже увидел врага: трое сидели за какими-то агрегатами и стреляли по нас.
Я высадил несколько коротких очередей по укрытию одного из них, заставляя человека Кары залечь. Медведь выругался еще громче, стрельба прямо над ухом ему явно не понравилась. Слуховой имплант, конечно, регулирует громкость, уменьшая ее до минимума, но тут ведь и вспышка огня, и горячий воздух, и свистящие рядом пули. Все равно неприятно.
Решив, что так дело не пойдет, я достал вторую гранату, утопил кнопку и, наклонившись, закатил гранату в подвал.
Из помещения послышались крики боли. Мы ворвались внутрь, я перескочил через один из агрегатов, упер ствол «калашникова» ко лбу корчащегося на полу наемника, и утопил спусковой крючок.
Пулевое ранение головы, повреждение мозга. Мгновенная смерть.
За спиной послышались еще два выстрела, наемников добили. Я перезарядил автомат, сунув полупустой магазин в карман разгрузочного жилета. Перед глазами появилось число тридцать один. А вот гранат больше нет, это плохо. Очень уж они полезные, особенно в замкнутом пространстве подвалов.
— Секунду, — сказала Рысь, достала из кармана жилета гранату и моток проволоки.
Через несколько секунд спуск был перекрыт растяжкой. Конечно, сомнительно, что на ней кто-нибудь подорвется, но так мы хотя бы услышим, что со спины кто-то идет. И то неплохо.
С противоположной стороны был такой же пролом.
— Трое, идут в вашу сторону, — услышал я голос Крисси. — Секунд через тридцать будут внутри. Встречайте.
— Медведь, пулемет на сошки, через пролом сейчас
Медведь тут же занял позицию за одним из агрегатов, установив свою ручную машину смерти на сошки. Я занял позицию за лестничным спуском. Если осколочную забросят, то она меня прикроет, глушанет, правда в замкнутом-то пространстве. Другое дело, что может и нелетальная у них оказаться, болевая или аналог светошумовой. Вот тогда да, жопа.
Прошло несколько секунд, и наш тяж открыл огонь. Высадил весь магазин, не жалея боезапаса. Да, тем, кто был в коридоре, точно не поздоровилось.
Так и вышло, когда мы выскочили наружу, на земляном полу оказалось три трупа, буквально нашпигованных свинцом. Бронежилет был только у одного, но это ему не помогло. У остальных из ран торчали ошметки подкожной брони. Но она-то исключительно пистолетную пулю держит, это для уличных разборок приспособа, а не для полноценной войны.
Мы вошли в коридор, и двинулись дальше. Добрались до следующей развилки, повинуясь указаниям Крисси свернули направо, а потом сразу же налево. Туннель пошел под уклон, идти, конечно, стало легче, зато голос хакерши стал периодически пропадать. Глубоко забрались, сеть уже толком не ловит. Это плохо.
Что-то глухо щелкнуло, и Медведь, шедший первым вдруг повалился на землю. Я, не думая долго, тоже бросился, завалился на спину, закрыл руками голову, захлопнул уши, открыл рот. Взрыв прозвучал ожидаемо громко, голова закружилась, перед глазами поплыла пелена. Приподнявшись, я увидел на лежащих на земле наемников, оглушенно крутящих головами. А вот тяж наш не двигался, лежал на земле.
Я попытался подняться на ноги.
— Не вставать! — сквозь шум в ушах послышался крик Чеха. — Всем лежать, блядь!
С чего бы это, ему ведь помочь надо, вдруг живой еще? Хотя не дергается, не орет. Сознания лишился? Может быть и так.
Остальные стали отползать назад, я вытащил из кармана брюк ингалятор с «шоком», зажал мундштук зубами, вдохнул. Стало легче, зрение прояснилось, сердце заколотилось, разгоняя по организму кровь. Но этого явно было недостаточно, поэтому я принял решение принять вторую дозу.
И тут раздался второй взрыв. Кто бы ни устанавливал эти ловушки, он явно был неплохим психологом. Если кого-то поранило, какая первая реакция? Подойти помочь, ну или хотя бы выяснить, жив или нет. И тут, когда все собрались вокруг раненого, второй взрыв, который накрывает всех остальных.
Взрывной волной меня опрокинуло обратно на землю, в грудь ударило, вышибая из легких весь воздух. Я судорожно дернулся, пытаясь вдохнуть, пусть он и сырой, наполнен запахами земли, крови и сгоревшего взрывчатого вещества, но все равно необходим для жизни.
Кое-как продышавшись, я выдернул из нагрудной пластины осколок, и пополз вперед. Я знал, что может произойти и третий взрыв, но делать было нечего, нам все равно нужно двигаться. Медведь лежал на земле, передний слой бронежилета оказался прорван в множестве мест. Но проблема была не в этом, из головы его торчал здоровенный, сантиметров десять в длину, осколок.