Грядет царь террора
Шрифт:
— Слава Аллаху!
А потом перешел на русский.
— Выйди из машины!
— А ты кто? Я тебя здесь еще не видел… — заупрямился шофер. — Позови Мусу!
— Мусы нет! Я за него, — снова произнес Николай, открывая дверцу машины. — Выходи!
— Что тебе нужно, брат? — спросил водитель по-чеченски, вылезая из кабины.
— С тобой хочет поговорить большой начальник, — сказал Семиречный и кивнул в сторону Краснова, стоявшего у блокпоста. — Подойди к нему.
— Ты начальник? — удивился водитель «газели», подходя к Краснову. — А где же Абдулаев? Где все его люди?
— Их
— Они поскользнулись на мокрой дороге и упали в пропасть! — довольно цинично пошутил лейтенант Осетров, показываясь из укрепленного строения.
— Вы — русские! — догадался пожилой чеченец. — Как вы здесь оказались?
— Тебя ждем, — снова влез Осетров. — Хотим вместе погулять в горах, полюбоваться на красивые пейзажи…
— Отставить треп! — приказал Краснов, а потом снова повернулся к чеченцу. — Как вас звать-величать?
— Зови меня просто Казбек, начальник, — ответил водитель «газели».
— Какое у тебя достойное имя! — похвалил Краснов. — Вот только почему ты, такой достойный человек, помогаешь врагам своей веры?
— Как это? — не понял Казбек.
— Ты работаешь на человека по имени Нгомо, а он руководит сектой «Дети Шивы», которая призывает людей бороться против священного для всех мусульман «Корана», против устоев шариата. Разве ты этого не знал?
— Нгомо… Я в первый раз слышу такое странное имя, — пожал плечами Казбек.
— Это фамилия… — пояснил Краснов. — А кому же ты тогда доставляешь каждый день продукты и почту?
— Это научная база. Там делают какие-то опыты… Я в этом мало что понимаю.
— И ты ничего о тех «ученых» не знаешь?
— Нет. Они мне хорошо платят, и большего мне знать не нужно.
— А кого из них ты знаешь лично?
— Только своего родственника, который работает завхозом. Он мне дал эту работу.
— А еще?
— Есть там один хороший человек. Его зовут доктор Знаменский. Он помог мне избавиться от постоянных головных болей. Это очень хороший врач…
— Да, это хороший врач, — задумчиво проговорил майор, осознав, что они находятся на верном пути. — Ты сможешь помочь нам туда добраться? Мы должны охранять эту горную лабораторию от врагов.
— Там уже есть охрана, — уклончиво ответил Казбек.
— Большая? — как бы между прочим уточнил лейтенант Осетров.
— Пять воинов ислама. Это очень достойные люди!
— Вот мы и хотим с ними познакомиться поближе, — хмыкнул Осетров.
— А что будет со мной? Что будет с моей семьей? Если в Шатое узнают, что я помогаю неверным, то… Нет! Я не стану вам помогать!
— Как хотите. Обойдемся без вас, — проговорил Краснов. — Только тогда уж не взыщите. Вас придется ликвидировать.
— Я много пожил, много повидал. Я не боюсь смерти!
— А как насчет твоих близких, которые живут в двухэтажном особняке на улице Шамиля? — поинтересовался Семиречный, неслышно подошедший сзади.
Казбек вздрогнул, как от удара кинжалом в спину, при этом его лицо перекосилось, словно от зубной боли.
— Ты разве знаешь, где мой дом?
— Да, я это знаю.
— И ты его разоришь, если я вам не помогу?
— Обязательно, —
— Тебе я верю, а вот ему — нет! — сказал Казбек, ткнув пальцем в сторону лейтенанта Осетрова.
— Так вы поможете нам? — в последний раз спросил майор.
— Помогу… — ответил чеченец.
А Николай Семиречный шепнул так, чтоб его мог услышать только один майор:
— Не верь ему! Он тебя обманет…
Краснов знал, что Николай прекрасно изучил нрав людей, рядом с которыми прожил всю свою жизнь, но другого выхода не видел. Только Казбек мог указать спецназовцам дорогу, ведущую в высокогорную лабораторию.
В чем заключался коварный замысел Казбека, Краснов понял только тогда, когда «газель» чеченца, в кузове которой кое-как разместились все участники боевой группы, оставив позади развилку дорог, свернула на узкую дорогу, больше напоминавшую скальный карниз, и медленно подкатила к площадке-тупику. Дальше можно было пробираться только пешком. «Где-то здесь должен находиться еще один пост-засада, — подумалось Краснову. — Как только мы выйдем из машины, нас тут же перещелкают по одному чеченские снайперы…»
— Из машины никому не выходить! — быстро прокричал майор, доставая из кобуры пистолет и направляя его в сторону кабины, в которой сидел Казбек. — Ты тоже не двигайся! — приказал он ему, а Николая Семиречного, все еще переодетого в «абрека», предупредил: — К машине должны подойти!
И как в воду глядел. Из-за камней показалась голова, особым образом повязанная зеленой косынкой, и пристально вгляделась в подъехавшую машину.
— Эй, Казбек! Ты кого там привез? — спросил обладатель зеленой косынки, неторопливо спускаясь вниз. — Мне Аслан ничего не сказал о гостях…
— Подойди ближе! — крикнул по-чеченски Николай, добавив по-русски: — Поможешь мне перетащить мешок с продуктами…
— Погоди, я еще и этого соню Курбаши захвачу. Пусть разомнется… Эй, Курбаши! Тут для тебя работенка есть…
— Иду-иду! — нехотя проворчал бородатый бугай, обвязанный крест-накрест пулеметными лентами, спускавшийся с противоположной стороны со своего наблюдательного поста. — Ну где там твои мешки?..
Больше он не сумел промолвить ни слова, поскольку обнаружил, что ему в грудь смотрят сразу несколько стволов короткоствольных автоматов неизвестной ему конструкции. Это произошло как раз в тот момент, когда его приятеля уже сбили с ног и теперь «паковали» по всем правилам милицейского задержания.
— Подойди ближе! — приказал Николай тому, кого назвали Курбаши, вылезая из кабины. — Еще ближе! Руки не опускать! Что ж ты автомат оставил наверху? Вояка! — презрительно процедил Семиречный, сноровисто обыскивая боевика. — Ладно уж, придется мне самому за ним сходить…
— Остаетесь здесь! — приказал майор группе лейтенанта Осетрова. — Я, Семин, Семиречный и двое бойцов отправимся в гости. С нами пойдет Казбек…
— Ой, майор, я бы на вашем месте не рисковал с этой гнидой. Пустил бы его в распыл прямо здесь! — проговорил Осетров, с ненавистью глядя на Казбека. — Предаст, как пить дать предаст! При первом удобном случае… Это сейчас ему не повезло…