Грязные Чернила
Шрифт:
Когда Генри замолкает, класс разражается аплодисментами. Он предоставляет следующее слово девушке с короткими каштановыми волосами и изумрудными глазами, сидящей слева от меня.
Её зовут Эмма Стюарт, она фотожурналист из Бруклина. Ей двадцать восемь лет, и её страсть – это уличная фотография.
Следующим подаёт голос Эдвард Гиллум. Высокий харизматичный мужчина с чёрными волосами и бородой, в свои тридцать пять он считает себя ветераном в области модной фотографии. Он уже успел поработать со многими известными моделями и брендами, так как живёт в Лос-Анджелесе и старается не пропускать ни одной звёздной
Сара Ли – очень миниатюрная милая азиатка из Сан-Франциско. Графический дизайнер-фрилансер с ярким взглядом на современные тенденции и искусство. Она на год старше меня, и я радуюсь, что в нашей группе есть мои одногодки.
Майкл Браун – сорокалетний спортивный мужчина из Денвера, с проседью в коротких тёмных волосах. Фотограф природы и путешественник, работавший в экстремальных условиях.
И тридцатилетняя Люси Грин из Чикаго, худощавая блондинка с длинными волосами и яркими голубыми глазами. Фотокорреспондент, сосредоточенная на социальных проблемах и активизме.
Когда очередь доходит до меня, я смущённо хмыкаю, и Генри ободряюще мне улыбается.
– Меня зовут Саммер Рид. Я из Сисеро, маленького городка в штате Иллинойс, и я тут самая младшая, мне двадцать два года.
– Прекрасный возраст, расскажешь историю своего имени? – Генри присаживается на край стола и смотрит крайне заинтересованно, как в принципе смотрел на каждого из ребят, но я всё равно смущаюсь от такого пристального внимания.
– О, тут ничего интересного. Так назвал меня отец, потому что я родилась в один из самых жарких июльских дней, ну и лето его любимое время года. Он особо не заморачивался. – Я усмехаюсь, и Генри с ребятами смеются.
– Очень незаурядный выбор. Какой жанр предпочитаешь?
– Основное направление – это портрет, но также люблю пейзаж и уличное фото. Я стараюсь не зацикливаться на чём-то одном, мне интересно попробовать всё.
– И это правильно! – Генри хлопает в ладоши и отталкивается от стола. – Какие вы все талантливые и классные ребята. Я очень рад с вами познакомиться! Итак, за этот месяц я постараюсь научить вас создавать такие кадры, которые обязательно оставят след в истории. Мы изучим гармонию света и тени, и я поделюсь с вами ещё многими полезными и интересными приёмами. Также мы будем посещать фотовыставки и музеи, чтобы развивать художественное восприятие окружающего мира. Надеюсь, что наша школа станет для вас местом, где ваш творческий потенциал раскроется на максимум. Добро пожаловать!
Глава 6
Саммер
После знакомства и обсуждения рабочих планов на ближайшие дни, мы подписали договор и нам выдали фирменные бейджи и футболки школы. Так началась одна из самых трудных и потных недель в моей жизни.
Теории было много, практики – ещё больше. Практиковались мы чаще всего на улице, если погода позволяла, а позволяла она почти всегда. Один раз я даже прошла целых шесть миль с рюкзаком полным оборудования, чтобы успешно выполнить задуманный проект.
Генри задавал очень много домашней работы, и вообще он довольно требовательный, но всегда готов помочь и дать конструктивную критику. Я старалась изо всех сил, чтобы не ударить в грязь лицом, и часто задерживалась до самого закрытия
Наш талантливый наставник нашёл подход к каждому из ребят и уделял достаточно внимания всем ученикам. Несмотря на разницу в возрасте, все в группе быстро сдружились, отчего учёба протекала в удовольствие. Домой я приходила уставшая и голодная, но довольная и наполненная вдохновением и новыми идеями. Почти каждый день звонила Сэму, он был моей отдушиной, рассказывала ему о Генри и учёбе, обо всём, что я узнавала.
С Сашей мы практически не виделись. Когда я ухожу, она обычно спит, а когда возвращаюсь, её ещё нет. Времени у меня ни на что больше не оставалось, я отдавала обучению всю себя, по-другому я не умею.
Когда наступает пятница, я облегчённо выдыхаю. Генри отпускает нас на час раньше и желает отличных выходных. Я прощаюсь с ребятами и сажусь в такси, закрывая глаза. Ноги так гудят, что я точно сегодня уже никуда не дойду, очень устала. Первая учебная неделя вымотала меня сильнее, чем я думала. Что же будет дальше?
Всё, чем я хочу заняться первым делом на выходных – это хорошенько отоспаться. В дороге меня то и дело вырубает, и когда я в очередной раз распахиваю глаза, осознаю, что мы уже приехали.
В гостиной горит свет. Ого, неужели Саша в кои-то веки дома так рано?
– Привет! – Я кричу прямо из коридора, в ответ – тишина. Пожав плечами, снимаю кеды и иду в свою комнату, как вдруг слышу из комнаты Саши какой-то шум и приглушённые голоса.
– Какого хрена? Мы же договаривались! – Голос принадлежит мужчине. Сердитому мужчине. – Ну да… да… Достала ты!
С кем это она ругается? У неё вроде нет парня. В этот момент я понимаю, что стою, нагло подслушивая их разговор, и быстро ухожу к себе. В любом случае, это меня не касается, просто не ожидала, что у неё будут гости.
Разобрав свою сумку, я иду в ванную. Ноги еле плетутся, я давно так не уставала. Стоя под струями тёплой воды расслабляю напряжённые мышцы, смываю с себя липкий пот и думаю о том, чем же мне заняться завтра. Сначала высплюсь, а потом пойду на пляж. Поброжу вдоль берега, возьму с собой iPad, набросаю несколько эскизов. Лос-Анджелес такой красивый, что всю неделю, когда Генри отправлял нас на улицу для выполнения заданий, я только и делала, что вдохновлялась местной архитектурой и живописными видами океана и холмов. Надо будет спросить у Саши про её планы, может, она тоже свободна завтра, и мы сходим с ней куда-нибудь, пока она мне истерику не закатила. Ещё надо позвонить маме, последний раз мы общались три дня назад. Она звонила мне вчера, но я была так занята, что не успела ответить, а потом благополучно забыла перезвонить. Разберусь с этим завтра.
Широко зевая и кутаясь в полотенце, я выхожу из ванной, мечтая о чашке крепкого кофе. Не лучшая идея разгонять нервную систему на ночь, но я хочу ещё немного посидеть над снимками в редакторе, а для этого кофе мне жизненно необходим.
Я иду в гостиную и включаю музыкальный центр, чтобы немного развеять тишину. Из колонок раздаётся песня Эда Ширана – «Shape of You». Ох, опять он. Саша просто помешана на нём. Невольно начинаю ему подпевать, но не потому, что он мне нравится, а потому, что просто люблю петь, хоть и не очень умею, несмотря на то, что мой непутёвый отец – музыкант. Мне-то медведь на ухо наступил.