Грязные отношения
Шрифт:
— Потом я приволок ее домой! Не оставлять же ее на улице? Я должен был убедиться, что с ней все нормально.
— И? После того как ты убедился, что с ней все нормально? Ты трахнул ее?
— Трахнул, — не вижу смысла увиливать от правды. Но про некоторые подробности я умалчиваю. — Это еще не все! — делаю глоток.
— Ты ее еще раз трахнул?
— Да!
— А потом еще раз! — уточняет Гера, но его интонация больше походит на утверждение.
— Да. А где-то в промежутке между тем как я ее трахал, я узнаю что она лучшая
— Во мир тесен! — Гера не сдерживается и начинает ржать как конь. Хочется прихлопнуть его. — И что же в ней такого, что Бойцов так вцепился? — немного успокоившись продолжает он.
— Без понятия, — пожимаю плечами и делаю очередной глоток.
— По той реакции, которую я видел — ты имеешь понятие. У тебя чувства к этой малолетке?
Я сам не понимаю как это происходит. Просто злость окатывает с головы до ног… в ушах звенит и в эту же секунду, я ощущаю осколок толстого стекла, который прорезав мою ладонь намертво впился в плоть.
Я раздавил стакан. Пиздец…
Гера выкатив глаза смотрит, как моя рука истекает кровью и сам приходит к выводу:
— Понял, — не отрывая глаз, забыв как моргать, он до сих пор пялится на руку. — Ты хочешь обеспечить ее безопасность. Я подумаю над этим… Только мой стакан не ломай, — хмыкает и я будто бы оживаю.
Смотрю на руку, ловя себя на мысли, что Лу что-то значит для меня.
Глава 26
Когда-то очень много лет назад Новый год был моим самым любимым праздником. Это было тогда, когда родители «забрасывали» меня к бабушке, а сами исчезали на несколько дней.
В доме маминых родителей я всегда была желанным гостем. Ко мне относились как к настоящей королеве, а самое главное — только там мне дарили те немногочисленные подарки, которые мне пришлось принять за всю жизнь. В детской памяти то время отпечаталось как самое лучшее и незабываемое и вот сейчас, когда я смотрю на это коробку, мне почему-то вспомнился тот Новый год в кругу моих самых любимых людей.
Мне так отчаянно захотелось вернуться в прошлое, где мы в обнимку с дедушкой смотрим новогодние мюзиклы, в то время как бабушка колдует над праздничным столом, готовя мою любимую сельдь под шубой…
Мне хочется вернуться в то беззаботное время, где я чувствовала себя в безопасности… счастливой. Пряталась в объятиях бабули от жестокого мира. Я бы сейчас все отдала, чтобы она меня еще хоть раз погладила по волосам…
Сейчас, наверное, бабуля не гордилась бы своей внучкой, а дед точно бы дал обещанного «леща», которым пугал, когда я переходила грань вседозволенности и «садилась на шею». Хотя бы потому, что я до сих пор не выкинула подачку Ильяса.
Наоборот. Я почему-то продолжаю разворачивать слой за слоем плотно запакованного целлофана, пока не добираюсь до упаковки.
Эта подачка напомнила мне о времени, где было так спокойно и легко, а
Хотя я могу гордиться собой, подарок пришел вчера, а окончательно я его распаковала только сейчас. Вечером.
На часах практически восемь вечера. Я одна в пустой общаге. Сейчас Новый год…
Внутри меня зреют разные, противоречивые чувства. Я не хочу оставаться одна по многим причинам, а основная это та, что вчера находилась на парковке общежития. Огромная грязная металлическая причина с двумя свиными рылами внутри.
На вечеринку я точно не пойду. К родителям тем более не поеду. Бабушка и дедушка давно умерил…
Остался один вариант и непослушные пальцы уже во всю бьют по монитору ища деловое такси.
Что я ему скажу, явись у него на пороге? Что я проиграла? Только в этот раз причина моего появления не желание сексуального характера, а невыносимое чувство одиночества? А если его нет дома? Если эту ночь он проводит с тетей Ларисой? Это же логично… но мой юный вспыльчивый разум отказывается в это верить, ведь он зачем-то мне подарил телефон? Ведь зачем-то он мне говорил все эти слова…
Решено! Я еду к Ильясу. А если что-то пойдёт не так, я кину в лицо телефон и уйду. Осталось только незамеченной выйти из общежития. Я сегодня не видела тот джип, но меня не покидает липкое ощущение, что за мной до сих пор следят. Это оказывается самой сложной частью моего внезапно вспыхнувшего плана.
Приходится надеть на себя старые вещи, волосы спрятать, а лицо закрыть под козырьком кепки. Этот наряд благополучно летит в сумку, когда я оказываюсь в такси. А когда я поднимаюсь на лифте на этаж к Ильясу, мне еще удается накрасить губы.
Я готовилась к нескольким развитиям событий. Например, что мужчины все-таки не окажется дома или что он откроет и будет в плохом настроении. Но то, что мне дверь откроет совершенно незнакомый мужчина сомнительной не внушаемой доверия наружности, я совсем не ожидала.
— З-здрасьте, — теряюсь я. — А…
— Лу! — радостно восклицает мужчина. — Ты ведь Лу?
— Да, — отвечаю и на всякий случай отступаю назад.
Откуда он меня знает?
— Ну, проходи, чего зависла? — незнакомец хватает меня за рукав и мгновенно втягивает в квартиру.
Я не успеваю даже пикнуть, как оказываюсь в знакомой стерильной прихожей.
— Кто там? — в прихожей появляется хмурый Ильяс в переднике и огромной металлической вилкой для протыкания мяса в духовке.
Сейчас Ильяс выглядит так… по-домашнему. Словно между нами никогда и не было унижений, оскорблений и дикого секса.
— Привет, — тихо шепчу, сжимая телефон в руках.
Теперь совсем не хочется запускать его в Ильяса. У меня даже проскакивает мысль, что он искренне хотел сделать мне приятное.