Грязный спорт
Шрифт:
– А потом?
– Потом? – Рубаев налил себе еще коньяку. – Потом все будет идти как обычно. Ваша команда… Простите, НАША команда отправится на выездную серию – и там набирайте очки, радуйте Кириллова, огорчайте местную публику поражением их клубов. Только, умоляю вас, сохраняйте привычную схему, Игнат Артемьевич. Одно ударное звено, второе на подхвате и две пятерки разрушителей. Иначе мы вызовем подозрения.
– А потом? – вновь произнес Трофимов.
– Если вы спрашиваете о том, какая следующая игра окажется слитой, то на этот вопрос у меня пока нет ответа.
– Я могу отказаться от следующей сделки, – ввернул Трофимов, не сводя глаз с улыбающейся физиономии вице-президента.
Улыбка не погасла. Рубаев остался столь же невозмутим, как и прежде.
– Не получится, Игнат Артемьевич. После игры с «Кристаллом» вы окажетесь повязаны с нами одной веревочкой. Или хотите, чтобы Кириллов узнал о намеренно слитой вами игре? Он узнает. И, конечно, даст вам доработать год по контракту. А вот что дальше, Игнат Артемьевич? Вопрос даже не в вашей карьере… Вы-то, я уверен, найдете применение своим недюжинным талантам. Вопрос в карьере вашего сына. Я слышал, большие боссы из Ванкувера уже готовят его на драфт отказов в следующем сезоне.
– А ты порядочный сукин сын, Антон! Пройдоха!
Рубаев отмахнулся:
– Это все эмоции. А мы с вами ведем речь о бизнесе. Чувствуете разницу?
– Чувствую, – мрачно отозвался Трофимов. – Я могу увидеть жену?
– Можете. В среду вечером, сразу после игры. Если она, конечно, пройдет так, как я вам только что изложил.
– А если нет?
Рубаев неторопливо допил коньяк, поднялся и прошел к окну. Чуть сдвинув штору, он выглянул на улицу и молча стоял так, наблюдая за движением мелких снежинок, плавно опускающихся на прикрытый тентом бассейн.
– Не искушайте судьбу, Игнат Артемьевич, – наконец произнес он, не оборачиваясь к собеседнику. – Не советую. Если мы и делаем что-то противозаконное, то при этом даем возможность и заработать другим людям. Вот вам, например. Это вполне искренний жест, поверьте… Но мы можем быть и жестокими, если нужно.
– Как в случае с Агафоновым? И с Осиным?
Рубаев потеребил подбородок.
– Агафонов все сделал сам. Человек предполагает, как говорится, а бог… Бог он тоже все видит, Игнат Артемьевич.
– Кто бы говорил о боге! – буркнул себе под нос Трофимов.
– С Осиным другая история. – Антон Степанович словно и не слышал его, хотя рука, удерживающая штору, слегка дрогнула. – И я до сих пор сожалею об этой невосполнимой потере. Впрочем, сейчас… – Рубаев заставил себя встряхнуться, но начатой фразы так и не завершил. Его блуждающий взгляд будто споткнулся обо что-то. – Какого черта? Или… Не может быть!
Перемена, произошедшая с вице-президентом «Стальных Беркутов», удивила Трофимова. Антон Степанович отскочил от окна, метнулся к рабочему столу и нажал кнопку включения стоящего перед ним монитора. Экрану потребовалось какое-то время, чтобы разгореться. Рубаев нервно
– Вот засранец! – в сердцах произнес он, нарушая возникшую паузу. – Это вы привели его, Игнат Артемьевич?
– Кого?
Рубаев пристально посмотрел на гостя, пытаясь понять, насколько тот искренен. Однако Трофимов действительно не понимал, о чем идет речь. Актерских талантов он был лишен. Рубаев негромко и смачно выругался.
– Вы привели за собой хвост, – сказал он. Рука вице-президента уже тянулась к телефонному аппарату. – И какой хвост! Черт! Только этого нам сейчас не хватало! Ах, как некстати…
– О чем речь? – Трофимов порывисто встал из кресла.
Его мысли были только о безопасности Анжелы. Если супруге может каким-то образом повредить непредвиденное обстоятельство… Руки Игната Артемьевича опять задрожали.
– Сидите! – властно приказал Рубаев. – Сейчас разберемся.
– Романа Аркадьевича? – Охранник по-козлиному мотнул головой, его рука при этом уверенно покоилась на набедренной кобуре. – Какого еще Романа Аркадьевича? Я не понял…
– Хозяина этого дома, – спокойно пояснил Росляков.
– Здесь нет никакого Романа Аркадьевича. Вы что-то путаете. Кто вы такой вообще? Убирайтесь! Это частная территория.
Охранник собирался было закрыть калитку, но сотрудник Роскомспорта успел просунуть в щель носок ботинка.
– Я знаю, что частная, – уже гораздо быстрее заговорил он. – Но послушайте… Наша бригада сдала этот объект три месяца назад. Получила аванс. А полный расчет…
– Ты пьяный, что ли, чудила? – охранник криво усмехнулся. – Какой еще объект вы сдали три месяца назад?
– Этот, – Росляков кивнул на трехэтажное строение. – И Роман Аркадьевич сказал нам, что произведет полный расчет позже. Вы не могли бы позвать хозяина?
Разумеется, на то, что охранник позовет владельца особняка, Алексей и не рассчитывал. Маленький спектакль был устроен им с единственной целью – узнать имя настоящего хозяина.
– Я тебе повторяю, придурок! – Охранник, утянутый в пятнистый камуфляж, начинал злиться. – Никакого Романа Аркадьевича тут нет. Хозяин – другой человек.
– Перепродали, что ли?
– Чего «перепродали»? Этот дом стоит здесь уже второй год, и ты со своей долбаной бригадой никак не мог сдать его три месяца назад. Ошибся ты, придурок. Просто ошибся. Случается. Я понимаю.
Камуфлированный толкнул Рослякова в грудь, но Алексей удержал равновесие. И не отступил ни на шаг. Носок его ботинка по-прежнему мешал охраннику захлопнуть калитку.
– Фамилия хозяина – Семенов?
– Нет, не Семенов.
– А какая же?
Охранник уже раскрыл было рот, собираясь выдать Рослякову столь необходимую информацию, но в этот момент из будки вышел его напарник. Он был чуть пониже ростом, чем его товарищ, но существенно пошире в плечах. Его фигура напоминала фигуру дзюдоиста. Неровная клочковатая щетина скрывала всю нижнюю половину лица.