Грымза с камелиями

Климова Юлия

– Да, это, бесспорно, мое, – сказала я и убрала телефон в карман, – надеюсь, вы, как человек порядочный, не стали читать мою личную переписку?

Ах, как же я верю в его порядочность...

– Ну, почему же не прочитал, – засмеялся Максим, – очень даже прочитал, видно, меня в детстве плохо воспитывали.

– Мало пороли?

– Очень мало.

– Жаль, а ведь могли бы вырасти приличным человеком, но я хоть могу надеяться, что уж совсем откровенные сообщения вы пропускали?

–

Это те, где твоя подруга Альжбетта признавалась, что ее возбуждают продавцы хот-догов?

– Да, именно эти.

– Нет, не читал, – улыбаясь, замотал головой Максим.

«Ладно, не сержусь я на него, я бы ему и так рассказала про Егора, так что даже неплохо, что я буду как бы отвечать на его вопросы и помогать следствию. Вроде я на его стороне и он может смело мне доверять. Вообще-то, даже не знаю, что должно произойти, чтобы Максим стал мне доверять...»

– Расскажешь что-нибудь самостоятельно, или мне начинать задавать вопросы? – спросил он.

– Не старайтесь, – сморщила я нос, – сейчас вы будете слишком предсказуемы, так что я вам расскажу все сама.

– Не может быть.

– Очень даже может.

Со стороны посмотреть, так мы с Максимом просто напарники. Плечо к плечу. Работаем слаженно, как единый механизм.

– Когда я приходила к девчонкам с Юрием Семеновичем – одну-то вы меня не пустили, – то рассказала им о своих соображениях.

– А какие они у тебя? – поинтересовался Максим.

– Такие же, как и ваши – подозреваются все! Велела им быть повнимательнее и в случае чего сразу сигнализировать, что, собственно, они и сделали.

– Хорошие у тебя подружки.

– Да, у меня не забалуешь, – теперь уже я гордо выпятила грудь.

– Так что там Егор? – спросил Максим.

«Постыдился бы лишний раз показывать, что досконально изучил мой телефон. Никакого воспитания».

– Девчонки случайно увидели у него на теле ссадины и царапины, а в свете последних событий – это весьма интересный факт...

– Где именно?

«И чего он меня перебивает, не дает же никакой возможности насладиться моментом».

– На груди и в районе локтя. Из этого они и сделали выводы, что Егор – убийца. Понять их можно.

– Он как-то скрывал эти синяки? Как он себя вел?

– Да нет, я так поняла, что он просто решил переодеться, Альжбетка его соком облила или чаем, не помню уже... Но ведь он мог просто и забыть об этом, переодевался автоматически.

– А что он сказал по этому поводу? – Максим достал сигарету и щелкнул зажигалкой.

– Не знаю, – пожала плечами, – я девчонок об этом почему-то не спросила.

– Позвони сейчас или давай сходим к ним.

Ну уж нет! Я так убегалась, что больше никуда не могла идти.

Мне, можно

сказать, повезло, потому что на дороге мобильник работал хорошо и Солька почти сразу взяла трубку.

– Что случилось? – забеспокоилась она.

– Да ничего, просто хочу кое-что узнать: вы спросили у Егора, откуда у него эти царапины?

– Ага, – охотно стала отвечать Солька, – я, как увидела, так и ахнула, а он сказал, что это Вероничка его разукрасила, что совсем она с ума сошла, слушать его не хочет, чуть что, так с кулаками лезет, совсем озверела.

– А Вероничка как себя вела?

– Вскочила отчего-то, помолчала и обратно села, она вообще последнее время какая-то ненормальная.

– Это с чего ты взяла?

– Так к Славке почти не пристает.

– Понятно, спасибо.

– А ты что там делаешь? – поинтересовалась Солька.

– Даю показания.

– Где?

– В лесу.

– Кому?

– Следователю, кому же еще?

– А почему в лесу-то?

– Так он меня поймал, оттащил подальше в лес и приковал наручниками к березе.

– Вот гад-то, – серьезно сказала Солька.

Попрощавшись с подругой, я тут же поделилась информацией с Максимом.

– Спасибо, – кивнул он.

– Что я слышу, Максим Сергеевич, вы никак благодарите меня?

– Надо же тебя как-то баловать и поощрять.

– Неужели оценили мой труд? – съехидничала я. – А нельзя ли меня поощрять деньгами? Я бы еще не отказалась от ордена и часов с надписью «лучшему напарнику всех времен и народов».

– Обойдешься, – засмеялся Максим.

– Вы узнали насчет Служакова и Степана? Они вместе в тюрьме сидели?

– Пока еще не получил ответа.

– А когда вы осматривали Служакова, вы ничего необычного не заметили?

– Нет, ничего.

– Я вам, между прочим, целую кучу информации выдала, а вы молчите, как старый пень! Это нечестно!

– А я не обещал тебе ничего, – заулыбался Максим, – ты у нас добровольно помогаешь следствию.

– Добровольно-принудительно. Ладно, как хотите, но только не думайте, что я стану и впредь вам что-нибудь рассказывать, – на всякий случай я изобразила обиженную фурию.

Мы направились к дому.

– Я хотел с тобой поговорить об Осикове Арсении Захаровиче, – сказал Максим, вдыхая сигаретный дым, – как давно вы знакомы?

«Почему он о нем заговорил? Это просто так, или он что-то знает? Что он задумал?» Мысли забегали по периметру, наскакивая друг на друга, более сильные безжалостно топтали слабых. Изобразить равнодушие мне удалось с невероятным трудом.

– Не так давно. Моя мама планирует сделать его самым счастливым человеком на земле, а я вроде как не против.