Грюнвальд, 15 июля 1410 года
Шрифт:
Владислав тем часом, крича то ли в испуге, то ли в ярости, бился в руках телохранителей, шпоря коня и порываясь в бой. Меж тем немецкий рыцарь из прусского войска Диппольд Кикериц фон Дибер с золотой перевязью, в белом тевтонском плаще на рыжей лошади, выскочил из рядов прусской хоругви и устремил, потрясая копьем, прямо на короля. Ягайло и сам поднял копье, обороняясь, но тут безоружный нотарий Збигнев, поднявши с земли обломок копья, ринул на немецкого рыцаря и, ударом в бок, сбросил с коня. Владислав ударил Кикерица копьем в лоб; тот, беспомощный, пытаясь встать, бился, лежа на спине, а кинувшиеся со сторон рыцари охраны добили его.
Много позже Збигнев, предпочтя
Отряд крестоносцев, потеряв Кикерица, проскакал мимо короля. Явившиеся на поле боя новые немецкие хоругви не сразу были опознаны польскими рыцарями: кто-то посчитал их польскою подмогой. Но Добеслав из Олесницы, рыцарь герба Крест (называемый Дембно), желая разрешить спор, один погнал коня на врага. Крестоносец, ведший новые отряды, тоже выехал из рядов. Они сразились, метнув легкие копья сулицы, и никто не потерпел поражения, лишь конь Добеслава был ранен в бедро».
На самом деле ничего подобного не было, весь этот эпизод от начала и до конца — выдумка. Тем не менее, эта выдумка вошла в большинство книг польских историков, не говоря уже о художественных произведениях. Кстати, о поединках. Ягайло на момент сражения было 60 лет, такой возраст в ту эпоху считался старостью. Между тем и в молодые годы Ягайло не отличался ни крепким телосложением, ни успехами в рыцарских забавах…
Решительная атака 16 хоругвей во главе с магистром могла бы решить судьбу битвы, если бы перед ними оказался другой противник, менее опытный и храбрый. Как уже сказано, хоругви Витовта вернулись и атаковали ударную группу магистра с фланга и тыла. Посланные в обход польские отряды начали окружать правый фланг крестоносцев с юго-запада. Это стало началом конца.
Группу верховного магистра и правый фланг орденской армии литвины и поляки окружили порознь. Некоторое время крестоносцы сдерживали натиск, но, наконец, были разбиты. Верховный магистр погиб. Весть о его смерти мгновенно облетела поле, окрылила союзников и повергла в смятение их противников. Первыми сдались рыцари Кульмской земли. Вслед за ними отдали свое знамя заграничные «гости» — среди них остались в живых только 40 рыцарей. Сдались и союзники ордена — щецинский и олешницкий князья.
Сенкевич:
«Польские и литовско-русские хоругви вновь обрушились на врага со всею силою. Вновь возвысился до небес копейный стон и лязг железа, но что-то уже сломалось в немецком войске: с утра еще неодолимые, хвастливо заявлявшие, что со своими мечами пройдут всю Польшу из конца в конец, они начали все чаще и чаще валиться под мечами. Наемники откатывали назад, и Витовт, бледный от восторга, прорубался к немецкому знамени, а Ягайло, ободряя своих, так орал, что охрип, и назавтра едва мог говорить только шепотом. «Потемнела слава немецких знамен». В рядах этих последних шестнадцати хоругвей, полностью изрубленных, пали: магистр Пруссии Ульрих, маршалы Ордена, командоры и все виднейшие рыцари прусского войска».
В орденских хрониках записано, что верховный магистр Ульрих фон Юнгинген погиб от руки татарского мурзы Багардина (хана Бах эд-Дина). Понятно, что смерть магистра от руки мусульманина («неверного») служила еще одним упреком против христианских государей Владислава (Ягайло) и Александра (Витовта). Именно для того, чтобы отвести такой упрек, Ян Длугош написал в своей хронике, будто бы магистра убил «простой драб», то есть
Предательство
Не исключено, что несмотря на численное превосходство союзников, хитрый маневр Витовта и стойкость полков Симеона Альгердовича, тевтоны все же одержали бы верх в этой битве, если бы не измена в их собственных рядах. Это обстоятельство российские историки игнорируют, а польские с негодованием отвергают.
В оглушительном грохоте, лязге и шуме тогдашних сражений команды были практически не слышны, поэтому их заменяли сигналы, подаваемые значками и знаменами. Знаменосец рыцарей Кульмерланда, или Кульмской (Хелминской) земли — вассалов Тевтонского ордена, Никкель фон Ренис подал своим соратникам ложный знак к отступлению, чем вызвал большую сумятицу в рядах орденских войск. Заметив, что враги пришли в замешательство и показали спину, Витовт мгновенно среагировал и атаковал отступавших ленников ордена.
У магистра имелась возможность бежать с поля боя, но якобы он гордо заявил: «Не дай мне Бог оставить это поле, на котором погибло столько доблестных мужей!». В любом случае — глава тевтонов погиб в бою…
Окончание боя
Но это еще не был конец битвы. Многие крестоносцы, избежавшие окружения или вырвавшиеся из него, засели в своем вагенбурге. Окруженный рядами повозок, обеспеченный пехотой, лагерь давал возможность обороняться. Но успешной обороны не получилось. Решительной атакой вагенбург был взят, почти все его защитники убиты. Большое число погибших здесь орденских воинов объясняется участием в этом эпизоде битвы пехоты союзников, состоявшей из крестьян и горожан. По обычаям того времени, простолюдины не могли получать выкуп за пленников. Поэтому пехота пленных не брала…
Примерно в 18 часов битва закончилась взятием польской и литовской пехотой вагенбурга ордена возле деревни Грюнефельде (или Грюнвальд).
Геройскую смерть на поле брани приняли почти все сановники Тевтонского ордена. Помимо верховного магистра погибли великий маршал фон Валленрод, великий комтур (командор) фон Лихтенштайн, великий шатный (церемониемейстер) Альбрехт фон Шварцбург, великий скарбник (казначей) Томас фон Мергейм, а также 14 комтуров (командоров) и 15 войтов (фогхтов). Одним словом, почти все «гроссбегитеры («великие хранители»), за исключением великого госпитальника (гроссшпиттлера) Вернера фон Теццингена, которому удалось бежать. Вместе с ними «испили смертную чашу» 203 орденских рыцаря, «а прочих — бесчисленное множество», как обычно пишут в подобных случаях.
Во время бегства погиб Генрих фон Швельбок — командир хоругви из Тухоли. Еще до битвы он приказал носить перед собой два обнаженных меча и всем говорил, что не вложит их в ножны, пока не окрасит кровью врагов. Получилось с точностью наоборот.
Трое вельмож ордена — Генрих Шаумбург, фогт орденской провинции Самбия, Юрген Маршалк — оруженосец верховного магистра и Марквард фон Зальцбах — комтур Бранденбурга, были взяты в плен и убиты уже после окончания битвы. Об убийстве Шаумбурга и Маршалка сообщается, что причиной якобы послужило их дерзкое поведение (!). Что касается фон Зальцбаха, то напомню, что именно Марквард оскорбил Витовта, будучи послом. Витовт при виде его сказал по-немецки «Du bist hi Markward…» («Ты здесь, Марквард…»). На это крестоносец резко ответил: «Да, и спокойно приму то, что мне уготовил вчерашний день. А тебе, князь, то же может принести день сегодняшний или завтрашний, ведь не в твоей силе определить судьбу!» Разгневанный Витовт подал знак, комтура отвели в рожь и сняли ему голову — несмотря на возражения короля Владислава (Ягайло).