Гулаг для эльфа
Шрифт:
Странно, но заметили его только тогда, когда он вышел на дорогу перед впереди идущим высоким эльфом в ободранном плаще из какой-то дерюги. Глаза его были словно пусты. Он смотрел перед собой, но ничего не видел. Ноги переступали сами собой, совершенно не обращая внимания на выступающие корни, камни, ямы и кочки. Лишь уперевшись в стоящего капитана он остановился и положил руку на эфес меча. Отряд за его спиной остановился.
– Ну и куда это мы направляемся?
– спросил Карацупа, выплюнув изо рта сорванную на холме травинку. Но ему никто не ответил. Капитану даже подумалось, что на эльфов наложено какое-то их заклятие. Но он ошибался...
* * *
Грин мрачно выслушал доклад вернувшегося разведчика. Опять то же самое. Везде бессмысленная резня, кровь, трупы и пожарища.
«Громыхает гражданская война
От
Много в поле тропинок
Только правда одна!»
Вспомнилось ему вдруг откуда-то. Неужели и здесь нельзя без этого? Неужели нельзя, чтобы брат шёл на брата и сын на отца?
– А чего ты хотел? – услышал он сзади уже знакомый чуть насмешливый голос, вздрогнул и оглянулся. Знакомая чёрная фигура материализовалась из воздуха. Назгул Эрион уселся на лавку вдоль стены крестьянского дома, где обосновался со штабом Грин и закинул ногу на ногу. – Неужели Вы думаете, юноша, что кто-то добровольно откажется от своей собственности и положения в обществе? Человеку свойственно две вещи: стремление улучшить своё положение и передать достигнутое потомству. Вы же пытаетесь сломать то, что заложено в саму природу человека. А это ещё никому не удавалось. Тебе напомнить, чем закончился эксперимент в вашем мире?
* * *
Разговор с эльфами шёл очень туго. Они были какими-то заторможенными. Может быть поэтому они и не казались высокомерными сволочами, как обычно. И не проявляли никакой, обычной для этих существ, агрессии. Постепенно, за разговором, Карацупа выяснил причину столь странного поведения. Всё оказалось очень просто и сложно одновременно. Капитан вспомнил тот нож и сумку, которые были им найдены в лагере эльфов на берегу Андуина. И то, с каким удивлением он увидел, что находки из изящных вещиц превратились в старьё и хлам: потёртая грязная сумка из мешковины, прошитая крупными, неаккуратными стежками, и наполовину сточенный, с расколотой деревянной ручкой, кухонный нож. Но Карацупа понимал, почему так произошло. В Управлении лагерей, куда они вернулись из Бурых Земель, день и ночь со столбов несутся бравурные марши и советские песни. Именно из-за этого действие магии пропадает. Вот и со встреченных капитаном эльфов тоже вся магия слетела. И это для них оказалось выше их понимания! Всё, всё что им известно про мироустройство основано на магии и на превосходстве "самой древней расы" над всеми остальными и не только в Средиземье. Только вот где они свою магию растеряли?
– Мы зашли в одно селение. Разведчики доложили, что в домах не осталось ни одного жителя. Никого. Ни одного человека. Все вещи на своих местах. Даже кое-где еда в мисках и горшках ещё теплая. Мы долго ходили, не понимая ничего. Пока не дошли до дома старосты. Там всё и случилось. Когда разведчики открыли двери дома, то оттуда вышел всего один житель. Весь в крови. С головы до пяток. Он смотрел на нас и смеялся, показывая пальцем. Никакого страха или хотя бы обычного почитания. Смеялся, как над самым смешным в его жизни случаем. А в доме - все жители. Убитые. Разорванные на части. Они дрались между собой до полного уничтожения. Почему и из-за чего мы не знаем. Отсмеявшись, он сказал всего два слова: - "Вы следующие!". После этого упал и испустил дух. А мы вдруг увидели, что прямо на наших глазах все вокруг стали меняться. Изменилась одежда, стала похожей на обветшавшие обноски, какие носят нищие в человеческих селениях. Оружие стало только походить на оружие. Луки стали просто палками с натянутыми грязными верёвками. Мечи стали кусками ржавого железа. Доспехи превратились в куски деревяшек, нашитых на кожаные ремни. Да и мы сами стали похожи на обычных людей. Старые, некрасивые, с выпавшими зубами и спутанными волосами. Как будто какая-то банда разбойников-истерлингов.
– рассказывавший это эльф упал на колени и вскинув руки к небесам закричал, - О, великий Эру Илуватар! За что мне это? Чем мы тебя прогневали?
Пока валяющийся в пыли эльф проклинал свою судьбу, Карацупа напряжённо думал, что же делать со всем этим сидящим в пыли и сбитым с толку воинством. Как назло, ни одной дельной мысли в голову не приходило. Тихо подошедший сзади орк из дозора прошептал:
– Мы готовы. Всех режем или возьмём пленных?
Карацупа аж вздрогнул от представленного погрома этих жалких эльфов. Встав и откашлявшись, он громко произнёс:
– Тишина! Волею судеб мне предоставлена возможность объявить вас военнопленными. Хотя мы и не ведём военных действий. Но. Вы воины. Как командир захватившего вас разведывательного отряда приказываю сдать оружие и построиться в колонну.
Нещадно палило солнце. Вокруг раздавалось бряцание кидаемых на землю мечей и стук падающей брони и луков. Вскоре колонна понуривших головы
Странно. – подумал Карацупа, - Ведь с нами, попаданцами, они общаются и вместе служат, и как-то без магии обходятся. А эти…
Отряд пленных эльфов, конвоируемых мрачными орками, понуро брёл по пыльной просёлочной дороге. Впереди на варге ехал Карацупа и негромко напевал «Шёл отряд по берегу».
* * *
– Но ведь мечты о справедливом обществе были всегда! – не сдавался Грин.
– Да, были. И в самых разных видах. Вам напомнить, юноша, что Вы сами не так давно сомневались в их правильности и осуществимости?
– Сомневался, но…
– Но захотели лично на практике, так сказать, испытать их исполнимость. И как результат?
Грин не ответил. И Эрион продолжил:
– Итак, Гондор при Арагорне хоть и не процветал, но и не бедствовал. Последствия Войны Кольца были успешно преодолены, границы укреплялись, торговля развивалась, несколько лет подряд не было ни голода, ни неурожаев, ни эпидемий, города росли и богатели. Люди не шиковали, но и впроголодь никто не жил. Кто не ленился и работал - в итоге трудом обретал то, чего хотел – достаток и положение в обществе. Да, управленцы и вельможи, назначенные королём из числа своей «старой гвардии» оставляли желать лучшего, но других у Арагорна просто не было. И они как-то справлялись со своими обязанностями: суд вершился, налоги взимались и так далее. А что мы имеем теперь? Кого вы поставили взамен свергнутых и уничтоженных чиновников? Нищету и рвань? По какому принципу? Только из-за их происхождения? И как успехи?
Ладно. Едем далее. Методы достижения этой самой справедливости. Вы же ничего, кроме как «отнять и поделить!» предложить не можете! Ваша «справедливость» основана не на реальных принципах, а на неких идеальных волюнтаристских измышлениях. Вы видите, что в одной деревне живут два крестьянина-соседа, но один богат и дом у него полная чаша, а второй живёт в развалюхе и частенько ложится спать голодным. Но вы не задумываетесь над тем, почему так происходит! А происходит это потому, что первый всю жизнь трудится как пчела, муравей, мул, вол и так далее, а второй всю жизнь пьёт и спит до полудня. Естественно, что первый будет жить лучше второго. Потому что правило «что потопаешь – то и полопаешь» справедливо во всех мирах. Но вы же хотите изменить это правило! Вы хотите, чтобы и у работяги, и у лодыря всё было поровну! А знаете, что будет в результате такой политики? Работяга потеряет сначала стимул хорошо работать, а потом и вовсе возненавидит труд. А лодырь и пьяница как был, так и останется лодырем и пьяницей. И будет глумиться над теми, кто ещё продолжает упорно и хорошо работать.
– И что делать? – уныло спросил Грин.
Но ответ услышать не успел, ибо от двери послышалось:
– Ах ты, контра!
В дверях возник Павка Корчагин.
* * *
Волны бережно поглаживали прибрежный песок, набегая и откатывались назад, раз за разом, постоянно перекатывая песчинки и мелкую гальку с места на место на отмели. Лодка, привязанная за ветки прибрежных кустов, медленно покачивалась, навевая сон. Йорг сидел у небольшого костерка и смотрел на противоположный берег. Там, на землях Гондора, уже много дней происходили страшные и непонятные вещи. Лодочник привычно перебирал услышанные в тавернах слухи и то, что происходило за рекой очень ему не нравилось. Ему казалось, что люди там сошли с ума. И самое пугающее - совершенно непонятно было, почему это стало происходить и в каком месте началось. Но сейчас все сражаются со всеми. Причём, как отличить одних от других, Йорг не понимал. И никто не понимал. В одном селении одна половина жителей могла в буквальном смысле этого слова вырезать вторую половину, не щадя никого – ни стариков, ни грудных младенцев, ни беременных баб и тут же погибнуть от пришедших из соседнего селения, которые перед этим и не собирались ничего подобного делать. Это было какое-то всеобщее безумие, которое как лесной пожар катилось по всему Гондору. Это было страшно. А ведь лодочнику предстояло встретить там каких-то людей и переправить их в Мордор. А вдруг то, что там происходит, заразно? Как болотная горячка, от которой нет спасения. Или это чьё-то проклятие? Хотя насчет проклятия совсем непонятно. По слухам, в Гондоре исчезла магия. Сама по себе. Если попаданцы с магией научились бороться с помощью постоянно распеваемых песен своего мира, то что послужило причиной пропажи на такой огромной территории, было непонятно.