Гулливер В Рабстве
Шрифт:
Но особенно среди великанов неприятно, что рядом с тобой нет женщины. Правда сейчас он в теле ребенка, и вроде бы особого желания и нет. Но все-таки скучно...
Гулливер запел, свой романс;
Над пропастью в преддверье ада-рая,
Хочу от Бога милость получить!
К нему я обращусь, душой пылая,
Вопрос ребром:
Ударом молний проявила злая,
Та воля порожденья черных дум!
И ненависть, мне сердце разрывая,
Что будоражит мой мятежный ум!
Могу своей любимой я гордиться,
Избавиться от палача цепей!
Пускай святых ликуют в храме лица,
Им посвящу молитву страшных дней!
Не надо мне величие чужое,
Я кудри своей милой заплетал!
Мы гибнем пред Всевышним только двое,
Архангел меч занес, сверкнул металл!
Я девушке сказал: мы будем вместе,
Под солнцем жить счастливо навсегда!
И защитить красу то дело чести,
Чтоб не погасла в вечности звезда!
Так знайте ароматы кущ небесных,
Мне не заменят сладкий поцелуй!
В объятьях ласки сказочных чудесных,
И нет мне дела до житейских бурь!
Хорошую песню исполнил Гулливер. И веселую и задорную одновременно.
А пока он пел, орки действительно занимались разбоем. В частности пытали пленного мальчика, на предмет, куда делся маркиз де Сад.
Оркам было крайне захватить этого воина и чародея одновременно.
Мальчика на вид лет двенадцати, хотя в этом мире все похожи на детей вне зависимости от возраста, для начала стали пороть привязав к козлам.
Пацан тихо постанывал, и стискивал губы. Но выдавать ничего не хотел.
Его били долго, пока светлая голова мальчишки не качнулась, упав на бок.
Орк рыкнул:
– Говори!
Мальчик прошипел, в ответ, с трудом переводя дыхание:
– Не скажу!
Палач снова ударил мальчишку. Тот вздрогнул.
Старший орк заметил:
– Надо бы ему пятки огоньком поджарить!
Орки довольно захрюкали!
И вот один из них подошел к камину и поджог факел. Мальчик почти нагой и весь исполосованный ударами кнута выглядел жалко и трогательно. Его голые, круглые пятки торчали наружу, и смотрелись беспомощными и розовыми, словно у ребенка.
Огонь своим хищным языком плотоядно лизнул детскую подошву. И мальчишка как завопит, от адской боли. И пламя мальчишке пребольно обжигало ступни.
Вечный ребенок ревел, и отчаянно дергался, но веревки были очень крепкие.
А орки бешено хохотали над муками мальчика. И пахло очень аппетитно, словно жарили шашлык.
Гулливер этого к счастью не видел. Иначе бы и в самом деле заревел бы от досады.
Виконтесса хлестнула мальчишку очередной раз плетью и спросила:
– Ты хотел стать хоть когда-нибудь в жизни таким Всемогущим как Бог?
Мальчик-капитан кивнул:
– Иногда и хотел... Хотя порой думаешь, а что можно сделать для людей, чтобы он были тобой довольны?
Девочка заметила:
– Превратить, например, всех людей как это у нас в детей!
Гулливер покачал головой:
– Стать, например юношами и девушками по двадцать лет, я думаю, охотно бы согласились бы практические все люди. А вот на счет детей, у меня есть большие сомнения! Ведь в детском теле ты не можешь, получать удовольствия от занятий любовью!
Виконтесса хихикнула и отметила:
– Ну, как-то не очень-то от этого расстраиваемся. У нас детей приносит дракон. И это решает все проблемы! Конечно, есть некоторый страх перед смертью. Люди верят в бессмертную душу, но никто ее существование не доказал! И у вас людей тоже!
Гулливер пожал плечами и заметил:
– Есть и христиане, которые не верят в бессмертную душу. Они буквально понимают слова: душа, согрешающая, да умрет. Хотя в библии написано, что люди уже от рождения, мертвы в глазах Бога!