Гулы

Кириенко Сергей Иванович

— — Конечно, святой отец, задавайте.

— Вы ведь уже узнали, что происходит в Террено? — Пальцы священника больно сдавливали в плечо Аз Гохара, а глаза его заглядывали в самую глубину глаз этого человека, словно пытались прочитать в них ответ.— Вы выяснили это?

— Да.

— Так что происходит в Террено?

— В вашем городе появились гулы… Священник вздрогнул. Медленно облизнув губы, он прошептал:

— Гулы… Вы уже упоминали это слово сегодня утром. И еще… Еще вы говорили о каком-то Вассах Гуле?

— Да.

— Так кто же они такие? —

Священник продолжал глядеть в глаза. Аз Гохара.— И кто такой Вассах Гул?.. Вы обещали рассказать мне об этом.

Аз Гохар медленно убрал руку отца Федерико со своего плеча и сказал:

— Действительно, я обещал… Но знание предполагает действие. А готовы ли вы действовать, святой отец?

— Что вы имеете в виду?

— Убивать…

Отец Федерико замер, пораженный услышанным.

— Вот именно поэтому я ничего не буду вам говорить,— продолжал Аз Гохар, глядя в окаменевшее лицо священника.— Для вас же самого это будет безопаснее, святой отец… И для меня тоже.

Он сунул фотографии в карман брюк и повернулся, собираясь идти, но напоследок спросил:

— Между прочим, святой отец, вы не забыли, что я говорил отцу Винченцо сегодня днем? Не ночуйте сегодня в церкви один. И не открывайте двери никому, если вам дорога ваша жизнь. Даже людям, которых вы хорошо знаете.

— Куда вы сейчас идете? — спросил священник глухим голосом.

— Не думаю, что вам стоит знать и это,— ответил Аз Гохар.— Молитесь вашему Богу о спасении душ жителей этого города. И я надеюсь увидеть вас завтра утром живым и здоровым…

Кивнув священнику, Аз Гохар пошел по дорожке огибающей церковь. Вскоре он вышел из церковного дворика, сел в поджидающее его такси и отъехал от Сант-Антонио ди Франчезе.

Оставшись один, отец Федерико с минуту стоял неподвижно, глядя на выбеленную стену церкви и прокручивая в уме последние слова Аз Гохара. Наконец, он перекрестился и вошел в чернеющий проем двери. Глухо звякнул засов, запирая вход в церковь…

Десять минут спустя желтое такси остановилось на пустыре, в пятидесяти метрах от резной ограды чимитеро ди Джованни.

Аз Гохар расплатился с водителем, взял небольшую сумку, лежащую на заднем сиденье такси, и выбрался из машины. Он уже собирался захлопнуть дверь, но неожиданно придержал ее, сунул руку в карман куртки и, вытащив из него пачку листов, протянул их водителю.

— Послушайте,— сказал он,— взгляните на эти фотографии. Может быть, вы знаете кого-то из этих людей?

Водитель бросил на Аз Гохара удивленный взгляд, но фотографии взял. Затем он мельком просмотрел снимки. Один из них на мгновение задержал его взгляд, но уже в следующую секунду водитель вернул фотографии.

— Нет, я не знаю этих людей.

— Вы уверены? — Аз Гохар заметил секундное колебание водителя.— Может быть, здесь все-таки есть кто-то, похожий на человека, которого вы знаете?

— Нет, синьор, я не знаю этих людей.

— Точно?

— Да.

Какое-то время Аз Гохар смотрел на водителя, но тот спокойно выдержал взгляд человека в армейском комбинезоне — похоже, он действительно не знал изображенных

на фотографиях людей.

Наконец, Аз Гохар кивнул и захлопнул дверь.

Машина развернулась, описав круг, подняла облако пыли и двинулась туда, откуда только что приехала. Аз Гохар закинул на плечо сумку и направился в сторону кладбища…

Во второй раз за сегодняшний день он шел к воротам чимитеро ди Джованни. Шагая по дорожке, вытоптанной тысячами человеческих ног, Аз Гохар смотрел на ограду кладбища, и на какой-то миг оно представилось ему островком, затерянным посреди безбрежного океана,— огромный участок земли с могилами огороженный изгородью, был окружен пустырем, на пятьдесят, а в некоторых местах и на сто метров от изгороди не было ничего, кроме сухой земли покрытой грязно-зеленым пустынником. На некоторых участках пустыря не росло ничего — здесь ветер выдул землю и превратил ее в потрескавшуюся пустыню… В пятидесяти метрах от ворот кладбища, справа от Аз Гохара, возвышались три полуразрушенные двухэтажные строения. Их кирпичные остовы, словно скелеты погибших кораблей, замерли посреди пустыря — немые свидетели человеческой боли и смерти…

Наконец, он оказался у ворот кладбища. Рядом с калиткой располагался домик смотрителя. Его окно, выходящее на калитку, было открыто. Аз Гохар подошел к домику и заглянул в окно: внутри тесной комнаты сидел пожилой человек и читал книгу.

— Добрый вечер, синьор,— поздоровался Аз Гохар.

Он уже видел этого человека сегодня утром, но вряд ли тот это запомнил. За день на кладбище проходит много людей.

— Две тысячи лир, синьор, и вы можете проходить,— ответил смотритель, не отрываясь от книги.— Только поторопитесь: через десять минут посещение кладбища прекращается.

— Но мне не нужно на кладбище,— сказал Аз Гохар.— У меня дело к вам.

На этот раз смотритель оторвался от книги и посмотрел в окно, за которым увидел человека, такого же старого, как и он сам, в выцветшем армейском комбинезоне, с морщинами на лице, словно знойный ветер пустыни поработал над ним.

— Дело в том,— продолжал Аз Гохар,— что я ищу друга — он умер в Италии, в одном из маленьких городков недалеко от Милана. Я ищу его уже почти полгода. Все, что я знаю,— это то, что похоронили его там, где он умер. Но вот точное место мне не известно. Я объездил почти все города Ломбардии побывал на всех кладбищах, но не нашел его. Остался ваш город и Варесе.

— Ваш друг был католиком? — спросил смотритель, когда Аз Гохар замолчал.— Я ведь спрашиваю вот почему, синьор: на нашем кладбище хоронят только католиков, а вы, я вижу…

— Он был католиком,— кивнул Аз Гохар.— Вы мне поможете?.. Все, что мне нужно,— посмотреть регистрационную книгу. У вас должна быть такая.

Смотритель кивнул.

— Точно, у нас есть регистрационный журнал. Но мы его никому не даем.

— Да я и не прошу вас дать мне его. Просто покажите. Можете даже не выпускать из рук. Я посмотрю записи, и если найду имя друга, буду вам благодарен… Я уже почти полгода ищу его,— усталым голосом повторил Аз Гохар.