Гуманистическая психотерапия: Рационально-эмоциональный подход

Эллис Альберт

2. Я показал клиенту, как и почему его философские предпосылки были нелогичными, непоследовательными и противоречивыми. Я продемонстрировал ему, что совершение серьезных ошибок при выступлениях или в сексуальных отношениях едва ли могли сделать его вообще ничего не значащим человеком, и что его заключение абсолютно нелогично. Я объяснил, что его умозаключение о том, что он испытывает ужасную боль, идя на риск, и что поэтому ему лучше не рисковать в любой деятельности, является замкнутым кругом его мышления. Боль следует не за самим риском, а за определительным утверждением, что он не смог бы перенести неудачу; следовательно, если бы он изменил это определение, эта «боль» больше не существовала бы и не «вынуждала» бы его избегать рискованной деятельности в будущем. Я показал ему, что если бы он перестал рисковать в ораторском, сексуальном, писательском

или других видах деятельности, то он, возможно, вел бы более безопасное, но едва ли более счастливое существование. В этом случае он сделал бы свою жизнь совсем унылой и скучной и стал бы расстраиваться из-за отсутствия того, чего он боялся пробовать достигнуть.

Я также указал этому застенчивому клиенту, каким образом его философские предположения подкрепляются необоснованными ссылками. Мы не нашли доказательств, что он является ничего не стоящим человеком из-за того, что его публичные ораторские выступления были неудачными. И не было никаких причин, по которым ему следует или он должен быть абсолютно успешным в попытках сближения с женщинами; хотя существует несколько причин, почему было бы лучше, если бы он был успешен в этом отношении. Эти утверждения являются определительными, эмпирически необоснованными, которые никогда фактически нельзя доказать.

3. Я научил этого клиента подвергать сомнению и оспаривать, логическим и эмпирическим способом, свои собственные разрушительные гипотезы относительно себя, других и мира и применять научный метод к решению своих собственных проблем, как ученый применяет его к решению внешних, относительно себя, проблем. Я научил его определять источник своих затруднений — то есть свои следовало, нужно и должен заявлений — и активно подвергать сомнению и оспаривать их. Я показал ему, как спрашивать: «Почему я являюсь ничего не стоящим человеком, если я выступаю неудовлетворительно перед группой людей?»; «Кто говорит, что я должен быть абсолютно успешен в любых попытках сближения с женщинами?»; «Где доказательства того, что если я не достиг успеха в отношениях с женщинами за первые тридцать лет своей жизни, я являюсь гомосексуалистом?»,«Почему необходимо, даже если это только желательно, чтобы я был первоклассным романистом?»; «Почему я должен испытывать ужасное беспокойство и боль, если я пытаюсь осуществить рискованные виды деятельности?». Таким образом, я постепенно обучил клиента научному методу мышления и экспериментирования и тому, как применять этот метод в своей собственной жизни.

4. Я продемонстрировал клиенту, почему и как можно изменить свои мысли, чувства и поступки и, таким образом, вызвать существенное изменение личности. Однажды я обучил его тому, как фантазировать или воображать свой успех при попытках сближения с женщиной. В течение следующей недели, частично в результате такого воображения, он смог зайти дальше в раздевании женщины, чем когда-либо ранее. В другом случае я показал ему, что если бы он думал о сексуальной несостоятельности, он не достиг бы эрекции, которой он уже достигал; хотя если бы он думал: «Какие замечательные ягодицы у этой женщины», он мог бы быстро достигнуть эрекции, даже если раньше он не достигал эрекции. На одной из групповых терапевтических сессий несколько членов группы и я продемонстрировали ему, что он специально убеждает себя, что ситуация была бы ужасной, если бы он сказал что-то не так в группе, и именно поэтому он ничего не говорит. Когда он убедил себя, что ситуация будет просто затруднительной, если он скажет что-нибудь неверно, он сразу забыл о большинстве своих проблем и начал получать удовольствие от выступлений.

5. Члены группы и я обсуждали важные вопросы философии, нравственности и политики с этим клиентом и помогли ему выяснить, какими являются некоторые его этические взгляды, какие цели и жизненные интересы он хотел бы поставить для себя и в каком мире он предпочел бы жить. В течение одной сессии он от крыл, что не желает быть вовлеченным в отношения с женщиной из страха, что он позже отвергнет ее и таким образом заставит ее жестоко страдать. Но группа показала

ему, что при условии, если он честен с ней, то для него абсолютно этично отвергнуть ее после первоначальной влюбленности, также как для нее было бы этично отвергнуть его, так как никто не может обещать любить кого-нибудь вечно. Что касается причинения жестоких страданий этой женщине, группа показала ему, что люди постоянно испытывают лишения или расстройства в делах любви, но это является их моральной прерогативой — идти на риск испытать расстройство, чтобы достигнуть возможного удовлетворения. Он, конечно, мог бы лишить ее получения удовлетворения, отвергнув ее, но если бы она стала ужасно несчастной или страдающей в ходе их отношений, это было бы не результатом того, что он расстроил ее, а результатом глупостей, которые она внушила себе относительно того, как для нее ужасно и катастрофично быть расстроенной, и поэтому заставляла бы себя страдать.

В другом случае я показал этому клиенту, что он ужасно боится того, что он гомосексуалист, не потому, что быть гомосексуалистом было бы подтверждением несостоятельности (что в его случае могло бы быть нормальным), а потому, что он ошибочно считал это большим моральным грехом. Я убедил его, что постоянные гомосексуалисты не являются развратными или нравственно испорченными; что в худшем случае это люди, которые испытывают эмоциональные расстройства; и что он вряд ли был бы большим грешником, если бы когда-нибудь стал гомосексуалистом. Сразу после сессии, в течение которой у нас происходила эта дискуссия, клиент утратил- почти весь свой страх соответствовать имеющему отклонения человеку.

6. Его терапевтическая группа и я снабжали этого клиента соответствующей информацией не только по психологии, но часто по социологии, антропологии, праву, образованию и так далее. Таким образом, мы объяснили, как и почему люди обычно приобретают эмоциональные расстройства; почему многие его проблемы являются статистически нормальными; почему он не причиняет себе вреда посредством мастурбации; каковы некоторые законы о гомосексуализме и что он может предпринять, чтобы приобрести лучшие привычки. Хотя эта информация обычно не предназначалась для помощи клиенту в решении его основных личностных проблем и была направлена на достижение подкрепляющего эффекта в процессе терапии, оказалось, что именно эта информация часто помогала ему.

7. Я использован различные дополнительные пособия в обучении этого клиента некоторым общим принципам поведения человека и принципам рационально-эмоциональной психотерапии в особенности. Я давал ему различные буклеты и книга для чтения; он посетил несколько лекций и конференций по рациональной терапии, он купил пару магнитофонных записей. В конце концов, по моему предложению, он принес с собой свой собственный магнитофон и записал несколько индивидуальных сессий со мной, а затем прослушивал эти сессии много раз дома. Эти разнообразные дополнительные обучающие средства оказались полезными для клиента, особенно — как он считает — неоднократное прослушивание записей его собственных сессий и повторное прочтение двух книг.

8. Во многих случаях группа клиента и я просматривали с ним схему А-В-С создания и изменения личности, которая является сутью теории рационально-эмоциональной терапии. Ему специально показывали, что каждый раз, когда он переживает любое эмоциональное или поведенческое нарушение или психосоматический симптом (С), это следует не из событий или условий, которые происходят в его жизни (А), а из его иррациональных убеждений, отношений, значений и принципов (В). Его обучали четко различать рациональные или соответствующие идеи (гВ) и иррациональные или несоответствующие идеи (18), которые он внушает себе.

Например, в одном случае клиент очень сильно разозлился на своих родителей, когда вспомнил, каким образом они чрезмерно опекали его во время детства и, таким образом, способствовали тому, чтобы он стал застенчивым и подавленным. Я и его группа продемонстрировали ему, что его гнев в этот момент не следовал из гиперопеки его родителей или из его воспоминания об этой гиперопеке (А). Скорее, он возникал из разумной идеи (гВ): «Каким грузом для них было чрезмерно опекать меня подобно этому! Черт возьми, я хотел бы, чтобы они не поступали так тогда!» и из абсурдных идей (iB): «Они не должны были в такой степени опекать меня! Я не могу вынести размышлений о том, что они сделали со мной! Они — ужасные люди потому, что постулат таким образом. Они заслуживают наказания за свое поведение, и я надеюсь, что они умрут!».