Гусары, молчать! Том 8
Шрифт:
Нет, нормально отреагировал. Ну и отлично, адекватный, значит, человек, мне же и лучше. Всё-таки с ним надо будет работать какое-то время.
Глава 10
Ничего нового или полезного в тех документах, что мне предоставили в посольстве, я не нашёл. Да и не надеялся, на самом деле. Что там можно было отыскать, если тех, кто приехал расследовать, практически моментально убили? Какие-то пометки в их блокнотиках есть, но расшифровать их тупо невозможно. Их владельцы мертвы, а записи они
В прочем, основная цель моего посещения была не в этом. Ещё вчера я договорился с Мефодием, что они вызовут всех свидетелей, которые могли хоть что-то видеть. Я рассчитываю не на то, что они мне расскажут что-нибудь важное. Верю, что моими активными, пусть и топорными попытками заинтересуются сами киллеры. Чем быстрее я заставлю их попытаться атаковать меня, тем скорее закончится эта моя вынужденная командировка.
Всего у Кураева получилось уговорить приехать с десяток свидетелей. Причём никто из них не согласился прибыть в посольство просто так, каждый потребовал немаленькой для Каракаса суммы в качестве вознаграждения за беспокойство.
Пусть я и считал их бесполезными, ибо реально важные свидетели в подобных делах долго не живут, но опрашивал с максимальной тщательностью и скрупулёзностью. Интересовали меня не их столько их ответы, сколько эмоции и те кадры в голове, которые они раз за разом прокручивали, пытаясь что-то вспомнить.
Человеческий мозг очень интересная штука. Вам может казаться, что вы не помните какой-то определённый момент, но хватит лишь нескольких наводящих вопросов, дабы перед вами предстала самая точная картинка из всех возможных. Мне не было необходимости выспрашивать, что необычного видели эти свидетели. Мои вопросы для них были очень странными, если не знать, что я копаюсь в их головах.
«Какая была погода?.. Ого, это же холодно для Вас, не так ли? Что одеть пришлось?.. Люди на улицах тоже носили тёплые вещи?..», подобных вопросов хватало, чтобы воссоздать самый чёткий видеоряд в их мозгах, куда я и мог подчерпнуть что-нибудь важное.
С первыми свидетелями общался на русском языке. Учитывая, что он в этом мире занял нишу английского из моего, особых трудностей во время беседы не было. Единственная, она же и главная проблема, людям приходилось думать, как перевести то или иное слово, что сбивало картинку в их разуме.
Поэтому пришлось сделать небольшой перерыв и добавить головной боли Мефодию. В прямом смысле этого слова, кстати. Мне удалось вычленить из его разума знание испанского языка, привив его себе. Учитывая, что я делал это в первый раз, идеально не получилось. Кураев побледнел и чуть ли в бессознательное состояние не впал, стоило мне из его головы вылезти. Благо, что в посольстве дежурили лекари, которые быстро погрузили его в сон и избавили от неприятных последствий.
Кстати, занятный момент. Мефодий Кураев — единственный из состава всего посольства, который согласился на этот эксперимент. Принуждать никого не хотелось, а вычленять знание языка из местных хреново. Да, после пары месяц практики и тренировок я в идеале смогу на нём объясняться, но времени-то у меня этого и нет.
Дальше пошло куда проще.
Один из свидетелей заметил, что нападавших было четверо. Чисто периферическим зрением отметил, не больше. Расцветку одежды и хоть какие-нибудь приметы не получилось у него вытянуть. Удивился, когда понял, что он их в каком-то бесцветном формате увидел. Поэкспериментировал ещё — чёрт побери, да этот вид зрения цветов на различает, забавно.
Ещё один оказался слегка полезнее, ибо вскользь пробежался по лицам нападавших. Пусть они и были прикрыты балаклавами, которые закрывали рот и нос, но вида глаз хватило, дабы определить внешность. Не азиаты и не латиносы, европейцы или североамериканцы, что мы и так подозревали.
На этом, в общем, вся полезная информация и закончилась. Стоил ли этот пятичасовой опрос столь скудных данных? Скорее всего да, ибо за это время служа безопасности посольства заметило появление слежки за зданием.
«Зашибись, если они так оперативно реагируют, значит можно попытаться вывести их на себя прямо сейчас», хмыкнул я.
— Прогуляюсь немного по городу. За мной не идти и не ехать, это приказ, — предупредил я Юрия Ерёменко.
Да, это не Александр, который тут же начал было бы со мной спорить. Лейтенант приказ получил от вышестоящего начальства — надо выполнить. И плевать, что это самое начальство себя подвергает неоправданным риском. Главнее, значит умнее и опытнее, вопрос закрыт.
Зато Мефодий попытался воззвать к моему чувству собственной безопасности. Отчасти из-за того, что Никита Романов чуть ли не прямым текстом ему несколько дней назад заявил — моя безопасность в пределах города приоритет работников посольства. Тут уже пришлось подключить как своё аристократическое естество, так и силу мага, который стоит на границе преобразования в «абсолюта». Против такого напора Кураев не сдюжил и признал, что я могу делать всё, что мне заблагорассудится, а они будут следовать моим указаниям.
— Эх, лепота какая, — прищурился я, выбравшись на улицу.
В Хабаровске мы только-только начали чувствовать приход ранней весны, ощущая на себе все прелести этого состояния. Куча грязи, мелкие моросящие дождики, реки мутной воды, которые текут по улицам. Подобное, наверное, к каждому городу Российской Империи применимо.
Здесь уже вечер, солнышко скрылось за высотками, позволяя нагретой за день улице потихоньку остывать. Температура в районе двадцати пяти градусов, лёгкий ветер с моря принёс долгожданную свежесть. Да, лепота, не иначе.
Так, сразу надо выяснить, отправился ли кто-нибудь из наблюдающих за посольством вслед за мной. Это довольно просто. Учитывая, что я в первый раз на этом континенте, мне захотелось отведать местной кухни. Да и жрать как раз захотелось, с утра же ничего не ел.
Нос уверенно повёл меня в сторону ароматных запахов. Остановил около небольшого уличного ларька, в котором готовили что-то из местного. Всё, как мы любим. Антисанитария, вокруг грязь и мухи. Красота, да и только. Съешь такое, потом будешь несколько дней с острым отравлением валяться.