Гувернантка в набедренной повязке
Шрифт:
– Мог бы сегодня тоже позвонить, прежде чем приезжать, – недовольно проговорила Карина. – Я не расположена к приему гостей.
– Ах, вот в чем дело, – усмехнулся Герман. – Я для тебя уже просто гость?
– Извини, я совсем не это имела в виду, – сморщила девушка лицо. – У меня сегодня скверное настроение, прости, – еще раз извинилась она.
– Что-то случилось? – с беспокойством спросил Герман.
– Да так, – махнула Карина рукой. – На работе не совсем все ладно. Сегодня моя клиентка и ее муж сорвали судебный процесс. Подняли такой скандал, что судья посчитала их поведение сверхнаглостью и закрыла
– Ты приляг, а я тебе сейчас аспирин принесу, – заботливо предложил мужчина. – Или, может быть, ты принимаешь еще что-то?
– Гер, ты же прекрасно знаешь, что я не пью таблеток, у меня их сроду в доме не водилось, – сморщила носик Карина. – Про какой аспирин ты говоришь? И уж тем более про еще что-то.
– Я сейчас съезжу в аптеку, здесь недалеко. А то, что ты никогда не пила таблеток, я прекрасно помню, не нужно из меня делать маразматика. Только это было твоим принципиальным правилом до аварии, а сейчас – совсем другое дело. Ты слишком быстро забыла рекомендации доктора, как я погляжу, – с упреком проговорил молодой человек. – У тебя было сотрясение мозга, поэтому даже совсем незначительную боль ты не должна терпеть. А снять эту боль быстро может только лекарство.
– Гера, до чего же ты занудливый, – простонала Карина. – Все ты знаешь, все помнишь и всегда все делаешь правильно. Ведь от такой жизни с ума можно сойти. Ты хоть когда-нибудь ошибаешься? Забываешь что-нибудь? Ты вообще способен на безрассудный поступок? – прищурившись, задавала вопросы она.
– А зачем же делать безрассудные поступки, если заранее знаешь, что они безрассудны? – удивленно спросил мужчина. – И что плохого в том, что я все знаю?
– Много знать – это, конечно, неплохо, но… ай, все равно ты не поймешь, – махнула девушка рукой. – А что касается безрассудных поступков… Нет, похоже, что и это тебе понять не дано.
– Ну почему же? Ты попробуй, объясни мне, бестолковому, глядишь, и разберусь, – усмехнулся Герман.
– Вот ты говоришь, что любишь меня. А мог бы ты пожертвовать ради меня, например, своей жизнью? – задала Карина неожиданный вопрос, испытующе глядя на Германа.
– Жизнью? – удивленно вскинул глаза тот. – Что за странные вопросы ты мне сегодня задаешь, девочка моя?
– Я так и думала, – тяжело вздохнула девушка. – Все, проехали, не бери в голову. Это я просто так спросила, – безнадежно махнув рукой, проговорила она. – Пошутила я, – увидев, как странно на нее смотрит друг, через силу улыбнулась Карина. – Ладно, вези свой аспирин, анальгин, мне все равно, – согласилась она. «А еще лучше – цианистый калий», – уже про себя подумала девушка.
Герман с готовностью направился к двери, а Карина проводила его тоскливым взглядом. «Почему? Ну почему сейчас заботишься обо мне именно ты? Как бы я хотела на твоем месте видеть совсем другого человека… который совсем недостоин того, чтобы я хотела этого. Он недостоин вообще ничего, даже того, чтобы я просто думала о нем. Но у меня ничего не получается, черт меня побери, – всхлипнула она. – Наверное, я сошла с ума!»
Карина
– Загляну в электронную почту, может, Екатерина уже прислала обещанную информацию? И зачем мне это нужно, спрашивается? – тяжело вздохнула она и включила компьютер. К своему удивлению, она там ничего не нашла и пожала плечами. – Наверное, передумала. Или попозже пришлет. Ладно, на нет и суда нет. Считаю, будет лучше, если она передумает мне пересылать эту информацию, все равно я с ней ничего не смогу сделать, я адвокат не по уголовным делам, к счастью, – снова решила Карина и немного успокоилась.
Через некоторое время вернулся Герман и привез лекарство от головной боли.
– Так, моя хорошая, давай-ка выпей вот эту капсулу, фармацевт в аптеке сказала, что это очень хороший и быстродействующий препарат. Прими и немного полежи, – распорядился он, протягивая Карине капсулу и стакан с водой. – Выкинь на время все проблемы из головы и расслабься. Не думаю, что твоя работа важнее здоровья.
– Гер, не заводись, – сморщилась девушка, принимая из рук друга лекарство. – В любой работе бывают такие ситуации, в которых приходится немного понервничать. Не думаю, что у тебя настолько все гладко идет, что ни разу не приходилось переживать.
– Ну почему же? Приходилось, конечно, – согласился мужчина. – Только не настолько, чтобы страдать головными болями. Те времена давно прошли, теперь у меня на фирме имеются люди, на которых я спокойно могу переложить эту боль, – засмеялся он. – Я достаточно потрудился в свое время, чтобы сейчас чувствовать себя абсолютно счастливым.
– Везет же некоторым, – с сарказмом заметила Карина. – Я в отличие от тебя никак не могу переложить свою работу, а с ней и головную боль, на кого-то другого. Надеюсь, ты не забыл, что я – адвокат, а они, как правило, делают свое дело в одиночку. Так что, как ни крути, а моя головная боль так при мне и останется, – тяжело вздохнула она и забросила в рот капсулу.
– Мораль той басни такова, что тебе срочно нужно выйти за меня замуж и забыть о своей нервной работе, – засмеялся Герман. – Да шучу, шучу я, – увидев взгляд своей подруги, еще веселее засмеялся он. – Я прекрасно помню, что для тебя твоя работа намного важнее меня, важнее семейного счастья, важнее всего на свете. И вообще быт – это совсем не для такой трудолюбивой девушки, как госпожа Воскресенская. Если она вдруг начнет рожать детей и займется домашними делами, мир потеряет в ее лице непревзойденного адвоката и через некоторое время непременно перевернется.
– Давай обойдемся без иронии, а? – сморщилась Карина. – И прекратим пикировку, у меня еще головная боль не прошла. Неужели тебе не надоело заводить одну и ту же пластинку, причем уже порядком заезженную?
– Надоело, – вздохнул Герман. – Но я ничего не могу с собой поделать. Режь меня за это, несносная девчонка, – развел он руки и расправил грудь.
– Гер, хватит юродствовать, тебе шутовской колпак совсем не к лицу, – улыбнулась Карина. – Я же тебя не заставляю меня ждать с таким упорством. Если тебе так невтерпеж обзавестись семьей, то – пожалуйста. Подыщи себе достойную кандидатуру – и вперед, под торжественный марш Мендельсона. Ты, наверное, в чем-то прав, я не создана для семейной жизни.