Гвардейская кавалерия
Шрифт:
Пут Крамер взобрался на лошадку и, активно понукая, вновь заставил её войти в реку.
— Сука фашистская, — негромко пробормотал Банкин. — Недобиток пузатый. С огромным удовольствием пристрелил бы засранца. Но, к большому сожалению, нельзя. Мол, другие цели и задачи. Повезло тебе, гнида толстомясая. Живи покуда…
Через некоторое время послышался характерный шум-треск работавшего на последнем издыхании двигателя.
— Ну-ка, ну-ка, — обернувшись на звук, заинтересовался Ник. — Кто это там передвигается? Никак, мотоцикл с двумя седоками катит по просёлку?
— Он самый, —
— Вполне может быть. Вполне…
Это, действительно, были Миаль и Эрнесто.
Мотоцикл остановился рядом с пятнистым внедорожником, двигатель, оглушительно чихнув, замолчал.
— Дон Андрес! Микаэль! — покинув мотоциклетное седло, радостно завопил Че. — Бродяги неприкаянные! Загорелые, че, какие. Ещё и оборванные. А Микаэль, вообще, сделался длинноволосым. И шикарную тёмно-русую бородищу отпустил…. Какими, че, ветрами вас занесло в эту пасторальную глухомань?
— Коммерческими, конечно же, — поднимаясь на ноги, беззаботно усмехнулся Ник. — Ездим по здешним незабываемым ландшафтам и присматриваемся к местам, где можно разбить новые виноградные плантации…. Ну, давайте ваши мужественные лапы. Ужасно рад нашей неожиданной и случайной встрече…. А что это, братцы, у вас с ладошками? Бинты сплошные…
— Всё наш «Богатырь Второй», — с ярко-выраженным пиететом посматривая на забрызганный грязью мотоцикл, пояснил Миаль. — Ломается, понимаешь, через каждые пятьдесят-шестьдесят километров. А моей излюбленной запчастью, как раз, является проволока. Мол, везде, где проволока может заменить винт, я предпочитаю проволоку, она гораздо надёжнее.
— Это точно, предпочитает, че. Все руки поцарапаны и изранены, — согласился Эрнесто, а после этого зашёлся в приступе надсадного сухого кашля: — Кха-кха! Кха-кха! Кха-кха-кха…
— Что с тобой, дружище? — забеспокоился Банкин. — Приболел?
— Есть немного, че. Ещё в Байя-Бланка грипп подхватил. Потом проклятая астма, кха-кха, обострилась. Ничего страшного, че. Обязательно оклемаюсь.
— И это правильно…. А как путешествие?
— Просто замечательно. Правда, нищеты многовато вокруг. И заносчивых козлов в полицейской форме…. А из Байя-Бланка, после моего частичного выздоровления, мы направились к Чоле-Чоелю. Потом повернули — через Челфоро и Кенкен — вглубь страны. Вот и сюда, че, с Божьей помощью, добрались.
Они ещё поболтали с полчасика, обмениваясь впечатлениями от западных аргентинских провинций, а после этого Ник предложил порыбачить.
— Отличная идея, — обрадовался Миаль. — Ещё ни разу в своей жизни не рыбачил. Командуйте — как и что надо делать. Да и поторапливаться надо — пока не стемнело…
Ник достал из рюкзака классическую донку, размотал её, умело насадил на крючок «номер двенадцать» большую тёмно-бурую лягушку, что первой подвернулась под руку, и, сильно раскрутив снасть над головой, забросил крючок с наживкой в речные воды метров на тридцать пять. А второй конец лески крепко привязал к неизвестному разлапистому кусту, нависавшему над берегом уже дремлющей реки.
Уже через двенадцать-пятнадцать минут куст отчаянно задёргался, словно собираясь вырваться из земли на свободу и убежать — в неведомую даль.
Понимая, что клюнуло что-то серьёзное, Ник торопливо натянул на ладони брезентовые рукавицы: любой мало-мальски опытный рыбак прекрасно знает,
После отчаянной борьбы путешественники — совместными усилиями — вытащили на берег двадцатикилограммового сома: самого натурального сома, только с очень длинными и толстыми многоярусными усами и крупными жёлто-оранжевыми пятнами на боках. Или же эти пятна просто так выглядели — в черноте тропической ночи и отблесках яркого походного костра?
Как бы там ни было, но пойманная рыба и на вкус оказалась сомом.
Обыкновенным сомом — запечённым в обычных углях самого обыкновенного тропического костра…
А ещё после того, как сом был успешно вытащен на берег, распотрошён и порезан на порционные куски, Ник решил искупаться: разделся догола, да и бухнулся «ласточкой» в тёмно-коричневые воды безымянного притока Коллон Куры. Поплескался от души, вволю поплавал и, понятное дело, выбрался на берег.
— Что это за татуировка? — тут же заинтересовался Эрнесто. — На вашем, дон Андрес, левом плече? Определённо, знакомая физиономия. Только автомат…э-э-э, какой-то непривычный…
«Это же, дружок, ты — собственной персоной — и есть», — мысленно усмехнулся Ник. — «Только уже, понятное дело, «в возрасте», с лохматой бородой и «Калашниковым» в руках. Это мне в 1995-ом году дворовые приятели накололи. Чисто по малолетству…».
Вслух же он сказал совсем другое:
— Да так, один малоизвестный «книжный» герой, и не более того…. Автомат? Обычный, на мой взгляд, автомат. Российской сборки…
Потом они совместно, даже иногда меняясь местами, добрались до городка Сан-Мартин-де-лос-Андес. А оттуда — за три приёма — до Сан-Карлос-де-Барилоче.
Здесь Эрнесто и Миаль (естественно, вместе с верным «Победителем Вторым»), должны были сесть на баржу «Скромная Победа» и отбыть — водным путём — к чилийской границе.
— Извините, дон Андрес, но мой трудовой Контракт с вашей многоуважаемой компанией истёк неделю назад, — заговорщицки перемигнувшись с Че, объявил Банкин. — И продлевать его я не намерен, кха-кха…. Только вы, пожалуйста, не подумайте ничего плохого. Меня, честное и благородное слово, всё-всё устраивало. И работа. И ваше мудрое руководство. И заработная плата…. Просто захотелось, кха-кха, немного попутешествовать вместе с ребятами. Так, самую малость. Через весь континент…. Говорите, что «Победитель Второй» рассчитан только на двух седоков? Мы обязательно что-нибудь придумаем. Например, купим второй мотоцикл. Или, на крайний случай, мопед. Или же угоним, если денег не хватит…
— Миаль, присматривайте, пожалуйста, за этими двумя шалопаями, — попросил Ник. — Ну, и удачной вам дороги, друзья. Мы ещё непременно встретимся. Да и не один раз…
Глава пятая
Встреча со старинными друзьями
Прошло почти два года.
Ранним погожим утром двадцать шестого декабря 1953-го года Ник прибыл в город Гватемалу, столицу одноимённого латиноамериканского государства. В том смысле, что прилетел регулярным рейсом из «штатовского» Майами. А сам город полностью именовался — «La Nueva Guatemala de la Asunci'on», что в переводе с испанского языка означает — «Новая Гватемала Вознесения».