Гвардия Феникса (сборник)
Шрифт:
Кааврен поскакал с территории Крыла Императорской гвардии, чувствуя, как шпага хлопает по бедру. Он покинул дворец и, миновав Ворота Дракона, выехал из города, по пути размышляя о том, что же ему известно о его высочестве и как следует себя вести, чтобы отвергнуть или подтвердить подозрения, которые крепли в его сознании по мере того, как он продолжал мчаться вперед.
Между тем его высочество Адрон э'Кайран, герцог Истменсуотча, граф Корио и Скай; барон Рэдграунда, Тресли, Тубранча, Пепперфилда и Эрфина; рыцарь Орденов Кайрана, Лании и Зарики; имперский барон Нутфаунда,
– Ерунда.
Его адъютант, которого звали Молрик э'Дриен, был прежде всего племянником Адрона, а во вторую очередь – симпатичным и честным молодым человеком, серьезно относившимся к своей должности.
– Я прошу вашу светлость обратить внимание на то, что вы обещали присутствовать там, не только потому что павильон будет назван в честь вашего предка, лорд-мэр Драгейры на вас рассчитывает и...
– Ерунда, – повторил лорд Адрон.
Молрик открыл рот, но Адрон повелительным жестом заставил его замолчать.
– Молодой человек, – промолвил принц, – я готов принять участие в сражении, войне, восстании, готов подвергнуться оскорблению и даже унижению, если мой долг заставит меня это сделать. Но мне не вынести шесть часов подряд бредни Калвора из Дрема, которого я уже слушал раньше. Его утомительное бормотание – поверь – вызывает у меня больше ночных кошмаров, чем пропущенный сигнал во время Битвы Архипелага. Нет уж. Я отправил свои извинения губернатору, поставил в известность Гвардию об изменении своего расписания и даже, если этот поступок будет иметь для меня отрицательные последствия в Залах Правосудия, принес свои абсолютно лживые сожаления так называемому поэту. Что сделано, то сделано; и обсуждать тут больше нечего.
Молрик, казалось, немного поколебался, прежде чем признать, что эта битва проиграна и следует беречь силы для будущих сражений, а затем выразил согласие, поклонившись своему повелителю.
– Что-нибудь еще? – спросил Адрон.
– Да, генерал, – ответил Молрик, показывая, что речь пойдет о военных проблемах.
– Ну?
– Послание от Турвии.
– И что она сообщает?
– Купила за три тысячи скакуна, как хотели ваша светлость. Все готово. Она спрашивает, следует ли расположить лошадей и снаряжение так, как объясняли ваша светлость.
Адрон задумался.
– Пока нет, – наконец принял он решение. – Напиши ей, чтобы она распределила лошадей по конюшням, а я поставлю ее в известность, когда их следует вывести на позиции.
– Очень хорошо, генерал. Нужно подготовить расписки на закупку и перевозку фуража на месяц для всех постов.
– Оставь мне, я подпишу их позднее. Что-нибудь еще?
– Нет, ваша светлость, – ответил Молрик с некоторым сожалением.
– Свободен, – сказал Адрон.
Молрик повернулся кругом и вполне по-военному покинул шатер. Адрон же возобновил занятие, которому предавался до прихода своего племянника. Во-первых, долго смотрел на маленький пурпурный камень, напоминающий гемму; Адрон держал его между большим и указательным пальцами.
Он все еще был занят скучным, но важным делом, когда у входа в шатер послышался хлопок в ладоши. Не поворачиваясь, Адрон спросил:
– Кто там?
– Дуртри, третий часовой Северного поста, генерал.
– Ну?
– Прибыл лорд Кааврен, капитан Гвардии Феникса, и просит у вас аудиенции.
– В самом деле? – проговорил Адрон, выглядывая из шатра. – Странно, что он так долго ждал. Сколько гвардейцев он привел с собой?
– Ни одного, генерал. Лорд Кааврен пришел без сопровождения.
– Как? – И для себя Адрон добавил: «Значит, он мне еще верит. Что ж, это утешает». А вслух сказал: – Очень хорошо. Я готов принять его немедленно.
Через мгновение Кааврен вошел в шатер и, сняв шляпу, поклонился до самой земли.
– Надеюсь, – начал он, – ваша светлость пребывает в добром здравии.
– Да, со мной все в порядке, – отозвался Адрон. – И я надеюсь, что про вас можно сказать то же самое?
– Да, пожалуй, – ответил Кааврен. – Ваше высочество оказывает мне честь, задавая такой вопрос.
– Ну, – пожав плечами, промолвил Адрон, – если послание, которое вам поручено доставить, мне не понравится, сам посланец не вызывает во мне раздражения.
– Ваше высочество очень добры, – заметил Кааврен, – хотя меня и смутили ваши слова относительно послания и посланца.
– Смутили, господин Кааврен? Вам наверняка известно, что ваше поручение, хотя и не является сюрпризом, не вызывает у меня особого энтузиазма.
– И все же, – с поклоном сказал Кааврен, – должен признаться, что не понимаю, о чем ваше высочество говорит.
– Вы делаете вид, что не понимаете? – Адрон не выдержал и улыбнулся.
– Заверяю вас, ваше высочество, что окончательно сбит с толку.
– Ну так скажите мне, какова причина вашего визита?
– Повидать ваше высочество, ничего больше.
Адрон рассмеялся без малейших признаков веселья.
– Ба, мой дорогой. Будьте откровенны. Вы сохранили ко мне добрые чувства после наших прошлых встреч?
– Боги! – воскликнул Кааврен. – Конечно да.
– Ну тогда ради этих добрых чувств сделайте одолжение, отвечайте на мои вопросы так же прямо, как я их задаю.
Кааврен поклонился:
– Вы, ваше высочество, ни о чем не должны меня просить; заверяю, что буду отвечать на ваши вопросы только правду.
– Что ж, вот первый вопрос: вы пришли ко мне по поручению его величества, не так ли?
– По поручению его величества? Ни в малейшей степени.
– Неужели?
– Слово дворянина, – сказал Кааврен.
– Значит, вы не собираетесь меня арестовать?
– Арестовать ваше высочество? За что?
– За что? Император на меня рассердился.