Гвардия Феникса (сборник)

Браст Стивен

По губам Айрича скользнула быстрая улыбка.

– Я буду сражаться, – промолвил он. – Но сначала, лорд Гарланд...

– Называйте меня Серым Котом, – перебил лиорна бывший лорд Гарланд, в глазах которого вспыхнула ненависть. – Я отказался от собственного имени, когда вы меня опозорили. Я буду снова его носить, только когда оправдаюсь перед его величеством, что и произойдет вскоре после того, как мы покончим с вами. Разговор с вашей компанией, конечно же, доставляет мне огромное удовольствие, но я хочу побыстрее перейти к делу.

– Вы

хотите восстановить свое доброе имя? – удивилась Тазендра. – Кажется, я начинаю вспоминать трусливого типа, которого звали Гарланд.

– А я, – добавил Пэл, лицо которого приобрело мрачное выражение, – кажется, начинаю понимать, кто стоял за беспорядками в Драгейре, происшедшими на прошлой неделе, и инспирировал убийства Смоллера, Гиорга Лавоуда, и...

– И капитана Г'ерета, – закончил Кааврен, в чьих глазах также запылал огонь гнева. – Да, пожалуй, вы правы, Пэл. Но, Айрич, мне кажется, вы оказали джентльмену честь, обратившись к нему. Пожалуйста, закончите свою мысль – после чего мы сможем начать сражение.

– Мне просто хотелось узнать, – с поклоном произнес Айрич, – если, конечно... Серый Кот уверен, что желает вступить с нами в бой, который – я обещаю – может иметь лишь один конец. Я не держу на вас зла, и если вы готовы сдаться...

Серый Кот улыбнулся.

– Конечно, вы не держите на меня зла; в прошлый раз вы победили. Я уверен, что схватка неизбежна.

– Очень хорошо.

– Ба, – проворчала Тазендра, – ваши разговоры меня утомили. Давайте немного разомнемся.

– Как пожелаете, – сказал Кааврен.

Айрич обнажил шпагу и кинжал и занял привычную стойку, скрестив руки на уровне запястий, так что наручи доспеха прикрывали грудь и шею. Понимая, что их попытаются окружить, четверо друзей встали так, чтобы иметь возможность защищать друг друга. Айрич – справа от Кааврена; Тазендра – слева; Пэл стоял к нему спиной, он оказался лицом к лицу с Серым Котом и Гриттой, которые расположились чуть в стороне от остальных бандитов. Пэл отклонился немного назад и прошептал Кааврену на ухо:

– Возможно, мне удастся разобраться с лордом Гарландом при помощи камня-вспышки, – пожалуй, нам стоило так поступить еще пятьсот лет назад.

– Нет, – прошептал в ответ Кааврен, – я считаю, что эту парочку необходимо прикончить в самом конце, чтобы немного уравнять шансы. Кроме того, вы можете промахнуться, что было бы весьма огорчительно.

– Так тому и быть, – пожав плечами, ответил Пэл.

Разбойники и в самом деле окружили наших друзей, однако все еще держались на некотором расстоянии от их клинков. Когда головорезы заняли исходные позиции, Серый Кот рассмеялся.

– Много времени нам не понадобится, – заявил он. Затем, обращаясь к своим людям, добавил: – Кончайте с ними. Всякий, кто заставит одного из них закричать перед смертью, получит империал.

– Вы знаете, – заметила Тазендра, – я живу ради таких моментов.

Историк мог бы, дабы заставить

читателя поволноваться, а самому получить немалое эстетическое удовольствие, заявить, что наши друзья попали в тяжелое положение. Не говоря уже о численном превосходстве противника, следовало бы напомнить, что Кааврен успел забыть, когда последний раз дрался на дуэли; Айрич и вовсе не брался за клинок с тех пор, как оставил гвардию; Тазендра основные усилия сосредоточила на овладении волшебством; а Пэл, как вы знаете, изучал искусство Доверительности.

Однако подобное заявление хотя и абсолютно соответствовало истине, но по сути своей было неверным. Кааврен постоянно тренировался; более того, он участвовал в нескольких десятках сражений. Айрич прошел школу обучения воина лиорна, а посему, даже если бы и пожелал, не смог бы растерять своих навыков: он упражнялся в процессе ходьбы, любого движения, даже когда просто дышал. Тазендра – леди дзур во всех смыслах этого слова – никогда не отказывалась от игр с клинком. Что же до Пэла, то он, в отличие от своих друзей, сотни раз дрался на дуэлях после того, как поступил в Институт Доверительности. Более того, они прекрасно знали и понимали друг друга так, что им не требовалось слов – хватало одного жеста или взгляда, чтобы предотвратить неожиданную атаку или сделать решающий выпад.

И все же соотношение сил пять к одному – дело нешуточное, и друзья прекрасно понимали, что не имеют права на ошибку. Поэтому, когда Тазендра бросила кинжал, вытащила камень-вспышку и разрядила его с таким мастерством, что сразила сразу троих врагов, причем один из них умер еще до того, как упал на землю, Кааврен заметил:

– Дорогая, вам следовало немного подождать.

– Ба, – проворчала Тазендра, отбрасывая ставший бесполезным камень через плечо (к счастью, он не задел Пэла) и быстро подбирая свой кинжал. – У меня есть другой.

Несколько врагов побледнели, услышав слова Тазендры. Более того, один из тех, кто сражался с Айричем, на мгновение отвлекся, что оказалось роковой ошибкой. Айрич сделал стремительный выпад, и голова разбойника едва не покинула его плечи, а лиорн успел вновь занять защитную стойку, прежде чем кто-нибудь успел отреагировать.

– Что дальше? – осведомился Пэл. – Теперь их стало только четверо на одного. Пожалуй, мне начинает нравиться эта игра.

– Время не терпит, – напомнил Кааврен.

– Ну, тут вы правы, – не стал спорить Пэл. – Поэтому?

– Может быть, стоит довести соотношение до трех к одному?

– Да, так будет лучше.

– По моей команде. Готовы? Вперед!

И по его команде все четверо бросили кинжалы, вынули камни-вспышки и разрядили их в ближайших врагов. Так уж получилось, что все четыре камня были заряжены самым тщательным образом, поэтому еще четверо бандитов рухнули на землю, один замертво и трое с тяжелыми ранениями, – ни один из них уже не мог продолжать сражение.