Гвардия Феникса

Браст Стивен

– Разумеется, ваше превосходительство.

– Очень хорошо. А теперь назовите мне его имя – и немедленно.

Тэк уставился на Литру:

– Ваше превосходительство мне приказывает?

– Да. Отвечайте немедленно.

– Значит, это приказ?

– Приказ – и я не намерена его повторять.

Тэк немного подумал, а потом сказал:

– Похоже, придется сдаться.

– Так будет лучше, – вмешался Г'ерет. – Уж поверьте мне.

– Что ж, я вам скажу.

– И поскорее, – потребовала Литра тоном, не терпящим возражений.

– Вот мой секрет: я не знаю, к

какому Дому он принадлежит, но зовут его Пэл.

Дженикор ахнула, а Г'ерет с удивлением посмотрел на Тэка.

– Пэл? – переспросил он.

– Так он себя назвал.

– Он гвардеец?

– У меня создалось такое впечатление, хотя его форменный плащ был несколько длиннее, чем положено.

– Он невысок, неплохо сложен? – продолжал расспрашивать Г'ерет.

– И, у него маленькие изящные руки? – добавила Дженикор.

– И на лошади он сидит весьма уверенно?

– С темными глазами?

– Носит легкую шпагу в стиле необи, с гардой дуэлянта и рубином на рукояти?

– А улыбка у него такая выразительная…

– И смуглое лицо, как у джагала?

– Манеры мягкие и привлекательные?

– Ну, – ответил Тэк обоим, – вы весьма точно его описали, только…

– Да? – спросила Дженикор.

– Я не заметил его улыбки.

– Что? – вскричал Г'ерет. – Пэл арестован?

– Значит, вы его знаете? – осведомилась Литра.

– Конечно. Он из моего батальона и является отличным солдатом.

– И, – продолжала Литра, обращаясь к Тэку, – вы не знаете, по какому обвинению его арестовали?

– Заверяю вас, леди, не имею ни малейшего представления.

– Зато я знаю, что мне следует делать, – я немедленно направляюсь к его величеству, – заявил Г'ерет.

– А я буду вас сопровождать, – сказала Литра. Аллистар, который внимательно слушал весь разговор, хотел что-то сказать, но потом явно передумал.

Неожиданно Дженикор, погрузившаяся в глубокие раздумья, громко расхохоталась.

– Ну? – удивленно проворчала Литра.

– Ваше превосходительство, это так забавно. Я все поняла.

– В самом деле?

– Да. Пойдемте, друзья, нам здесь больше нечего делать. Что до вас, сударь, – обратилась она к Тэку, – уверяю, что вы прощены.

– Вы меня прощаете?

– Да, не сомневайтесь. Более того, желаю вам скорейшего выздоровления.

– Вы очень добры, миледи.

Пока Дженикор объяснялась с Тэком, Аллистар, который за все время не проронил ни слова, отвел Литру в сторону и о чем-то тихонько переговорил с ней – лицо главнокомандующий потемнело от гнева. В конце разговора она пожала плечами, словно хотела сказать: «Теперь от меня ничего не зависит», и вся компания покинула дом Тэка.

Что же до Дженикор, то она, задумчиво глядя вдаль, пробормотала себе под нос: «О кавалер, вы истинный йенди…»

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

В которой наши друзья проводят время в тюрьме

В то время как Литра, Дженикор и Г'ерет покидают раненого гвардейца, мы вновь обратим наше внимание на тех героев, за которыми так терпеливо следовали по всему континенту.

Айрича и Кааврена поместили в одну

камеру, и тиаса, убежденный, что идея Пэла, в чем бы она ни заключалась, обязательно принесет свои плоды, пытался брать пример с невозмутимого Айрича, спокойно занявшегося вязанием. Мы погрешим против истины, если скажем, что Кааврену удалось достигнуть желаемого. Сначала он ходил по камере взад и вперед – право узников, которым они владеют с тех самых пор, как появились тюрьмы. Затем принялся изучать два маленьких оконца высоко в стене.

– Айрич? – обратился он к лиорну.

– Да?

– Сможет ли кто-нибудь из нас пролезть в окно?

Лиорн взглянул на окна:

– Нет, более того, на них решетки.

– Рад, что нас поместили в камеру, где вообще есть окна.

– Это только потому, что мы люди благородного происхождения.

– А если бы мы были принцами?

– Тогда мы оказались бы этажом выше.

– Ну и?..

– И в нашей камере были бы окна, в которые мы могли бы смотреть.

– Наверное. А как же бедный Мика?

– В его камере, несомненно, нет окон.

– Ба! Это же невыносимо.

– Разве вы сами не говорили мне, что у нашего друга Пэла есть план?

– Да, или он только сказал, что у него есть план.

– В таком случае остается ждать.

– Ждать, клянусь Орбом! Как я ненавижу ждать!

Айрич пожал плечами.

Кааврен продолжал шагать по камере и размышлять, но, поскольку Айрич сохранял спокойствие, у тиасы начала появляться надежда.

Тазендра попала в одну камеру с Катаной, потому что в те времена узников разделяли сначала по сословиям, а потом по признакам пола и, наконец, по виду преступления. Поскольку начальника тюрьмы не поставили в известность о том, в каком преступлении обвиняются эти добрые души, он решил поместить их вместе.

Тазендра сразу же уселась на соломенном тюфяке, скрестила ноги и нахмурилась. Катана немедленно послала за тюремщиком, маленьким йоричем по имени Джуин.

– Ваша светлость оказала мне честь, призвав меня? – с поклоном осведомился он.

– Ну призвать, – ответила Катана, – слишком сильно сказано. Я просто попросила, чтобы вы подошли ко мне.

– Какая разница? – заявил Джуин, которому, впрочем, понравилась вежливость Катаны. – Если в качестве хозяина я могу сделать хоть что-нибудь для того, чтобы ваше пребывание здесь стало более приятным, и при этом не нарушить свои обязанности, то постараюсь исполнить ваше желание.

– Что ж, – сказала Катана, – раз уж вы сделали такое искреннее и щедрое предложение, я с радостью его принимаю.

– Ни о чем другом я и не прошу, – заявил тюремщик, которого стало разбирать любопытство.

Следует отметить, что Тазендру охватили аналогичные чувства. Она с удивлением смотрела на величественную леди дракон, которая так дружелюбно разговаривала с йоричем.

– Я позвала вас для того, чтобы ознакомиться с условиями нашего заключения.

– Это ваше право, – ответил тюремщик. – Вот они: никаких контактов с другими заключенными, с внешним миром, за исключением вашего покорного слуги. – Тут он поклонился и указал на себя.