Гвардия «попаданцев». Британию на дно!

Конторович Александр Сергеевич

Приказы были отданы, и неповоротливая военная машина потихоньку стала набирать обороты.

На этом фоне совершенно потерялся тот факт, что один из посыльных, доставлявших пакеты с приказами, по пути в порт завернул в скромную адвокатскую контору. У молодого человека были некоторые денежные проблемы, связанные с картами… а здесь подвернулась возможность несколько подправить свои дела. И пока посыльный пил теплый грог, присев в удобное кресло, пакет с приказом был осторожно вскрыт и его содержимое быстро скопировано. Что делать? Коммерция — целое искусство, и очень часто удача зависит от того, где и когда в очередной раз загрохочут пушки. Не дай бог, корабль с ценным грузом ненароком занесет в те места! А предупрежден, значит — вооружен!

Такое объяснение полностью удовлетворяло любопытство посыльного. Люди проявляют похвальную осторожность, деньгами рисковать не хотят — что же в этом нехорошего? А то, что действуют через адвокатов, — разумно и правильно, совершенно по-британски. Никто и никак себя не компрометирует — адвокат обязан учитывать и защищать все интересы нанимателя. А уж каким образом…

Другое дело, что порою и он сам толком и не знает своих нанимателей… ну, так он же — не господь бог? Впрочем, некоторых нанимателей лучше и не знать… даже и не гадать об их истинной сущности.

Глава четвертая

Специи по вкусу

«Самая лучшая война — разбить замыслы противника;

на следующем месте — разбить его союзы;

на следующем месте — разбить его войска.

Самое худшее — осаждать крепости».

Сунь Цзы, из трактата «Искусство войны»

1

Испания, военный совет. Дядя Саша.

— Итак, господа, планы англичан окончательно определились! Надо отдать должное их генералам — они поработали на совесть. Ну, естественно, мы тоже в сторонке не отсиделись. Помогли гордым сынам туманного Альбиона, чем смогли…

На лицах собравшихся проступают усмешки. Наши ухмыляются понимающе, испанцы и французы, как менее осведомленные в некоторых хитростях, все же некоторый, обидный для англичан, подвох в моих словах ощущают. И тоже расплываются в улыбках.

— Основной удар направлен на захват пиренейских перевалов. Далее — на Бильбао, Памплону, Сарагосу и Сабадель — нас хотят отрезать от Франции. Вспомогательный удар, неделей позже, будет нанесен по Ферролю — английскому флоту стало известно о закладке там «длинных» фрегатов Аларкона. Они, не без основания, сочли это даром божьим! Разумеется — для себя…

Угу, а я в свое время чуть глотку не сорвал, убеждая некоторых упрямцев в необходимости закладки этих судов именно здесь! И главный довод испанских адмиралов — сохранение в тайне секретов данных кораблей, впервые сыграл не на нашей стороне. Да… кровушки нашей попили тогда изрядно. А уж что стряслось, когда я предложил пропустить англичан к феррольским верфям! До обвинения в государственной измене не дошло совсем чуть-чуть — спасибо Годою! Тот в нужный момент стукнул кулаком по столу (в переносном смысле, разумеется) и командным голосом повелел все пререкания прекратить. Правда, злодей эдакий, спихнул на меня персональную ответственность за успех всей операции. Мол, сам придумал — сам и выполняй! С тебя и спросим, коли все вдруг боком вылезет.

Генералы оживляются — есть повод проявить свои недюжинные познания в различных воинских науках. Увы, но некоторый облом ожидал их и здесь. Согласно высочайше утвержденному решению (еще несколько ведер пота, пролитых всеми нами сообща) генерального сражения при высадке английской армии на побережье — не будет. Их, почти беспрепятственно, пропустят внутрь страны. Правда, у кавалерии будет нехилый шанс блеснуть своей удалью — тревожить вражеские колонны на марше им никто не запрещает.

2

Вообще с этим планом вышло много непонятного (ясен пень, для окружающих). Поверить в то, что Бонапарт внезапно съехал с катушек, — крайне затруднительно. Еще меньше это можно сказать про Павла — этот по-прежнему ведет себя так, что зубовный скрежет от некоторых его задумок доходит не только до Лондона.

Вот и пришлось Кобре и Артему проявлять чудеса изобретательности, подсовывая выявленной вражеской агентуре тщательно изготовленную нами дезу. И надо сказать, что некое «Страховое общество Россия» немало в этом преуспело — многих английских агентов даже наградили! (Деньгами в том числе — что само по себе для прижимистых островитян дело неслыханное!) Так и было за что! Столь тщательно изготовленные фальшивки убедили бы и их мнимых авторов! Надеюсь, впрочем, что не все награжденные успеют насладиться заслуженными почестями… и потратить полученные денежки…

Последним доводом явилась наша атака на стоянку у Портсмута. Уж как чесались кулаки устроить им там качественный Содом и Гоморру! До сих пор амфибийно-торакальный синдром спокойно спать не дает! Можно было единым ударом уменьшить вражеский флот весьма изрядно. Благо что напалмовые ракеты это вполне позволяли. Увы… и здесь пришлось наступить на горло собственной песне.

А уж каких трудов стоило сохранить в тайне прибытие русских полков — про то и рассказать не могу. Все равно никто не поверит. Но — сделали! И упрятанные в укромные горные лагеря, гвардейские полки (коим высочайше предоставили возможность искупить некоторые прошлые грешки) могли теперь сыграть весомую роль в предстоящем деле. Могли… если каждый из нас выполнит поставленную задачу. В смысле — правильно выполнит. Без выкрутасов и закидонов.

Хорошо, что по совету генерала Жюно мы полностью отказались от идеи использовать в своих целях конницу. Что испанскую — по причине невысоких боевых качеств, что французскую — по причине почти полного отсутствия наиважнейшей детали экипировки — головы.

— Мой генерал, — Жюно приложил руку к сердцу. — Поверьте, я высоко ценю своих ребят! Мы вместе прошли через столько славных деньков! Но, увы… они совершенно не способны тихо сидеть в засаде, видя проходящих мимо «раков». Они попросту не выдержат! И никакой приказ их не остановит!

Вот и пришлось сажать в засады казаков — этим все было по хрену. Лишь бы харч вовремя подвозили, да вина было в избытке…

А вообще моя роль в данной операции — восьмая сбоку. Командующий разведкой и специальными силами — ни разу не авторитет. В реальной истории в это время такими делами чуть ли не майоры занимались. И ничего — справлялись как-то…

Хорошо, что Бонапарт и Павел — оба, не сговариваясь (хотя черт их там знает…), письменно предписали своим генералам ничего не предпринимать без консультации с шефом специальных операций — так меня окрестили (вполне, кстати, официально) при испанском штабе. С обязательным одобрением задуманного. Командовать ими я, разумеется, не мог. Но вот помешать проведению сражения (и заодно существенно подпортить будущую карьеру), сославшись на неблагоприятные сведения, — так очень даже! И иди, опосля, доказывай свою правоту в случае проигрыша. Разведка ведь предупреждала о превосходстве неприятеля? Да, было дело. Пожалте бриться! Дураков среди генералов не нашлось. Понятное дело, что эдакой дубиной ворочать надо было с оглядкой — вот я и старался! А уж сколько выпить пришлось… особенно с русскими — до сих пор без содрогания вспоминать не могу! Только и спасала непривычность гостей к нашим напиткам, да…

По правде сказать, я их понимал. Ну кто такой этот «Ночной гость»? Для испанцев — авторитет. А для французов? Про русских — и вовсе молчу. Какая там Мартиника — про нее и слыхивали-то далеко не все! Русские — так вообще никто. А неведомая Калифорния… да есть ли она вовсе? И какие там могут быть войны? С полуголыми индейцами что ли? Не смешите! Но, убедившись в точности наших сведений, многие зачесали в затылке. Что-что, а трудность их быстрого получения (не говоря уж о достоверности данных) оценили многие. И прониклись. Весьма и весьма. А уж столкнувшись с нашими «зелеными дьяволами» — так и вовсе. Испанцы — те ходили гоголями, мол, это наши войска! В интересах дела никто из нас разубеждать и не пробовал.