Гвардия
Шрифт:
— Тогда позволь мне прочитать небольшую лекцию, — сказал я тоном человека, которому чертовски скучно. Таким тоном маститый академик, отхвативший Нобелевскую премию Лиги в области молекулярной генетики, мог бы в сотый раз объяснять суть своего открытия случайному знакомому на очередном коктейле по поводу получения награды. — Ты ведь сам только что сказал, что ледоруб не должен быть продуктом какой-либо корпорации. Любому дилетанту известно, что корпорации пишут свои программы таким образом, чтобы они не срабатывали против материнских защитных систем. Никто
— То есть?
— Ты берешь такой универсальный продукт, вставляешь его в Сеть и ждешь результата, — сказал я. — В одном месте он может спокойненько привести прямо к цели, а в другом — вляпать в такое дерьмо, что ты будешь благоухать весь остаток своей короткой и никчемной жизни. Защита Кубаяши не очень сложна, зато крепка, Тайрелл на первый взгляд выглядит послабее, но на внутреннем периметре у него стоят такие штуковины, что могут запросто свести с ума и тебя, и твое «железо».
— И что?
— Пойми, программ, работающих наверняка, нет в принципе. Защита корпораций апгрейдится каждый день, и программа даже месячной давности вполне может быть устаревшей. Максимальные шансы может дать тебе только свежий ледоруб, написанный специально для лома нужной тебе системы.
Примерно на середине своей лекции «Курсы молодого бойца для хакера» я вычислил второго стрелка — высокого блондина, любезничающего с миловидной брюнеткой. Он был слишком трезвым и бросал в нашу сторону слишком подозрительные взгляды. К тому же я отметил слишком большие выпуклости у него под мышками. Также мне под подозрение попал официант, чересчур усердно обслуживающий только те столики, что находились на линии огня относительно нашего.
А Аль-Махруд не дурак. В его ремесле дураков нет, по крайней мере живых. Если он чего-то не знал, то всегда был готов научиться. Он впитывал каждое произнесенное мною слово, давая понять, что я несколько поспешил с оценкой его интеллектуальных способностей. Хотя о самообразовании следовало бы думать чуть раньше.
— Я об этом не подумал, — признался он. — Но если бы я сам об этом думал, то зачем мне ты?
Я пожал плечами. Многие пытались плавать в этом море самостоятельно, и все они стали кормом для рыб.
— Значит, универсальных программ нет?
Все-таки идиот. Для чего я полчаса распинался?
— Если они и есть, — сказал я, — то мне о них ничего не известно.
— В таком случае, мне понадобится
А вот это действительно любопытно. Или парень заимел зуб против обеих корпораций сразу, или же он просто пытается запудрить мне мозги и не дать понять, кто его истинная мишень. Учитывая нынешние цены на боевые программы, это будет весьма дорогостоящая дымовая завеса, но он ведь может себе позволить и не такое.
— На оптовую скидку не надейся.
— Штучный товар, да? — Он ухмыльнулся. — Но мне все равно нужна пара, и тот, который предназначен против Тайрелла, нужен мне раньше.
Это истинная цель? Или продолжение отвлекающего маневра?
— Хорошо, — сказал я. — Поговорим о сроках. Сколько у меня времени в запасе?
— Я был бы доволен, если бы ты уложился в пару дней.
— Это даже не обсуждается, — сказал я. — За пару дней никому не найти стоящую вещь.
— А сколько же тебе надо?
— Не менее двух недель.
Он аж присвистнул:
— Это чертова уйма времени. Зачем столько?
— Хорошие ледорубы на дорогах не валяются. Тем более нет у них обыкновения валяться в пыльных тоннелях, которые по какой-то ошибке считают дорогами на этой куче отбросов, которую, несомненно, благодаря той же ошибке, считают планетой. Здесь я веду свои дела, но и только. Офисы дешевые, полиция не зверствует... Здесь я встречаюсь с клиентами, такими, как ты. Но что касается программ — извините. На Термитнике нечего красть, поэтому здесь нет ковбоев.
— А у тебя нет готовых программ? Я думал, так делаются дела.
— Ты ошибался, дела так не делаются. Особенно в нашем бизнесе. Нет никакого смысла запасаться готовыми программами, потому что: а) боевые продукты очень быстро устаревают, это я говорил; б) никогда не знаешь, сколько тебе придется ждать покупателя на тот или иной софт. Корпорации, знаешь ли, не каждый день громить собираются, и товар у меня на самом деле штучный.
— И как же делаются дела в вашем бизнесе?
— А как ты меня нашел?
— Я знаю одного парня, который знает парня, имеющего отношение к торговле софтом, и тот парень посоветовал мне встретиться с тобой.
Этим вторым парнем, вне всякого сомнения, был стукач Шо, честь им обоим и хвала. Стукачу надо будет на пару месяцев залечь на дно. Неизвестно, сколько у Аль-Махруда сообщников, зато очень даже известно, какие они будут испытывать чувства после ареста своего идейного вдохновителя.
Правда, арест еще не состоялся...
— Я работаю по такой же схеме, — сказал я. — Я знаю парней, которые знают парней, которые знают третьих парней, у которых может оказаться что-то стоящее. А может и не оказаться, и тогда кому-то придется писать программу специально под тебя. А это, знаешь ли, время. И я совершенно точно знаю, что не успею связаться со всеми ними за два дня.
— Ладно, — сказал Аль-Махруд. Когда тебя припирают к стенке, у тебя нет иного выхода, кроме как согласиться. Или попробовать поискать другого торговца софтом, что опять-таки связано с потерей времени. — Пара недель.