Гвиневера. Дитя северной весны
Шрифт:
– Конечно, обойдусь, – ответила я, думая, как отнесется Винни к тому, что придется отказаться от паланкина. Он был большим и неуклюжим, двигаться с ним быстро невозможно, но она наверняка не отпустит меня одну, а мысль о том, чтобы ехать на лошади, окончательно выбьет ее из колеи.
– Ты же только что вернулся из Честера, – отметила я, гадая, зачем он хочет вернуться.
– Свои дела там я закончил вчера, – утвердительно кивнул Артур, осматривая обочину дороги в поисках удобного места для остановки, где мы могли бы дожидаться каравана. – Кажется, в Честере очень любят скачки, и прошлым вечером туда приехал Маэлгон со своими лучшими лошадьми, поэтому
– Наверняка! – воскликнула я, слезая с кобылы и следуя за ним к небольшой лужайке, выходящей к дороге. – Нашу породу начал разводить еще король Куннеда.
– Замечательно! – просиял он. – Мы проведем пару дней в Честере и догоним караван на дороге. Это прекрасный город, и я уверен, что тебе и твоим женщинам будет в нем уютно. Кроме того, у тебя будет случай повидаться с кузеном.
Я внутренне вздрогнула, вспоминая, как описывал характер Маэлгона мой отец. Но предложение посмотреть скачки и возможность повидать город перевесили мое дурное предчувствие. Будет интересно сравнить Честер с Карлайлем – единственным настоящим городом, известным мне.
Мы стреножили лошадей, чтобы они могли пастись, удобно расположились в тени большой липы и стали ждать караван.
День был теплым, и жужжание пчел над нами указывало на близость гнезда дикого роя. Мы говорили обо всем: об усадьбе сэра Эктора в потаенном сердце Уэльса, о землях моей семьи по обе стороны залива Солуэй Ферт, о песнях и историях, известных нам обоим, о том, как важно иметь в детстве друзей. Когда я рассказала ему о родственниках Бригит и о подарке, который они шлют ему, Артур обрадовался и настоял на том, чтобы мы обязательно взяли собаку с собой в Честер.
– Ему будет полезно побегать, – предположил Артур, – после стольких дней в плетеной клетке.
К тому времени, когда наш отряд догнал нас, мы уже избавились от первой застенчивой неопределенности и почувствовали себя в обществе друг друга лучше.
Когда разобрались, кто и куда должен направляться, и наш теперь уже небольшой отряд снова тронулся в путь, Артур присоединился к Бедиверу и Мерлину, чтобы обменяться новостями и сведениями, полученными каждым из них на этой неделе. Я ехала следом, радуясь возможности собраться с мыслями.
Артур очень отличался от того «правильного» короля, каким я его себе представляла. Не было сомнений в его приверженности Делу или любви к стране, но я улыбалась, вспоминая нашу гонку к вершине холма.
27
ЧЕСТЕР
Крепость легионеров Честер венчает массивный холм из песчаника, который стоит на страже Чеширской равнины. Место для крепости было выбрано удачно, и пока мы подъезжали к восточным воротам, рыжие стены поднимались перед нами надменно и внушительно. Недалеко от стены на фоне дневного неба круто возвышалось какое-то сооружение, и я внимательно присматривалась к нему, пока мы подъезжали ближе. Оно чем-то напоминало Стоячие Камни, которые оставили нам боги, и окружало насыпь, так же, как и те, между которыми проводились обряды, посвященные луне. Но это сооружение было иным – с отвесными стенами, поднимающимися с насыпи, и входом, заваленным обломками камней. Меня потрясло, что божий замысел оставили незавершенным, и я сотворила знак против зла.
Стражник на стене над воротами четко отдал нам честь и, нагнувшись, выкрикнул приветствие, на которое Артур ответил взмахом руки.
Когда
Нижние лавки и лотки выходили на вымощенную булыжником улицу, а над ними, на втором этаже, украшенном колоннами, жили семьи хозяев. День, должно быть, был базарным, потому что свои товары выставили золотых дел мастера и ткачи, кожевники и гончары, мастера по обработке бронзы и сборщики трав. В одном месте над улицей висела вывеска глазного лекаря, а в доме напротив балкон был украшен множеством лент, которые, несомненно, свидетельствовали о том, что здесь находится мастерская белошвейки. Дальше по улице изобретательная хозяйка развесила между колоннами выстиранное белье, и оно весело развевалось на ветерке.
День кончался, и люди деловито сновали, собирая узлы или свертывая тенты. Когда верховный король проезжал мимо, они замирали, как часовые на посту, улыбались и махали руками. Мне понравилось, что простой люд в столь отдаленном поселении относится к нему с таким почтением. Можно ожидать этого от ближайших подданных в Логрисс, но Честер был далек от центра его власти, и подобное отношение говорило о том, что люди доверяют своему правителю.
Артур подъехал ко мне, явно забавляясь моим глупым видом, с каким я таращилась по сторонам.
– Должно быть, когда-то это был изумительный город, – предположил он.
– Он и сейчас неплох, – ответила я, подумав, что город похож на ярмарку.
– Я буду здесь ночевать и хотел бы, чтобы ты пообедала вместе с нами, – продолжил он, указывая в сторону преториума, где когда-то правили предводители легионов. – Я приказал поселить тебя и твоих женщин в женском монастыре у западной стены. Он хорошо обставлен, и там есть комната для гостей.
– Я не знала, что у христиан в Британии есть специальные монастыри для женщин, – задумчиво сказала я, думая, что Бригит будет довольна.
– Их много на юге, и еще больше основывается сейчас. Это началось сразу же после Смутного времени, – добавил он, – когда многим женщинам и детям некуда было идти, поскольку их дома разрушили, а семьи уничтожили.
Мы свернули в тихую обсаженную деревьями улицу. Ровный ряд лип рос вдоль такой же ровной дороги, затеняя длинную стену, лишь в одном месте прерываемую тяжелыми воротами. За ним чередой тянулись невысокие монастырские каменные строения, соединенные крытым переходом, такие же аскетичные, как и пустой внутренний двор, в котором мы стояли. Крепостные валы города, нависающие с одной стороны, и стена монастыря с другой делали это место мрачным и неприветливым. У нас на севере дома строились по кругу или рассыпались произвольно внутри защитного частокола, и я подумала, что люди, живущие здесь, должно быть, чувствуют себя одинокими и оторванными друг от друга.
После того как мы распаковали вещи, Бригит ушла искать часовню, а мне пришлось утихомиривать раздраженную Винни. Удивительно, но отказ от паланкина расстроил ее меньше, чем моя первая встреча с Артуром.
– Это неслыханный, варварский, вульгарный поступок, – она кипела от злости, – убежать, как обыкновенная деревенская девчонка, с мужчиной, которому тебя еще не представили.
– Он верховный король, Винни, – напомнила я ей. – Неужели мне с самого начала надо было отказаться разговаривать с ним?