Гвоздь в башке
Шрифт:
Про первые месяцы солдатчины умолчу – можно подумать, что главной целью командиров было не обучение новобранцев военному делу, а дубление их шкур палками. (И вообще, у этой страны имелось три неотъемлемых символа – пирамиды, папирус и палки.)
Основные тяготы службы, конечно же, доставались предку, а я только приглядывался, прислушивался да мотал все на ус.
Пока Шлыга (а теперь уже Сенеба) в полной выкладке гоняли по жаре, учили взбираться на стены осажденных крепостей и заставляли фехтовать на учебных мечах (после каждого такого занятия несколько человек, как правило, отправлялись
Стараясь втереться в доверие к командирам-египтянам, я истово поклонялся их богам, особенно Атуму, к которому, по слухам, особенно благоволил нынешний фараон.
Однажды, воспользовавшись удобным случаем, я поинтересовался у полкового знаменосца (в прошлом весьма почтенного человека, попавшего в нашу компанию за какой-то неблаговидный поступок):
– Скажи, досточтимый, а каково истинное имя царя царей, из рук которого мы едим и чьи земли защищаем?
– Тутмос, – ответил знаменосец.
– А кто его отец? – продолжал выспрашивать я, поскольку фараонов с таким именем в египетской истории было предостаточно.
– Светоносный Ра, – буркнул знаменосец, отягощенный какими-то своими заботами.
– Я имею в виду не божественного отца, а земного. Как его звали?
– Его звали точно так же, как и сына, – Тутмос, – знаменосец почему-то стал нервничать.
Но я не отставал:
– Тогда не соблаговолишь ли ты сообщить мне имя деда царя царей Тутмоса, да продлятся его дни. Это нужно для того, чтобы в храме Осириса совершить жертвоприношение в честь всех предков нашего владыки по мужской линии.
– Дед тоже был Тутмосом! – выпалил знаменосец. – Чего ты ко мне привязался, грязный варвар! Пошел прочь!
Боже милостивый, думал я, поспешно удаляясь. Тутмос, Тутмос, Тутмос! Да ведь это, похоже, восемнадцатая династия. Чуть ли не шестнадцатый век до нашей эры. Ничего себе промашечка! Недаром мои сослуживцы-греки только разводят руками, когда я интересуюсь, слыхали ли они про Тесея или Минотавра.
(Правда, нашелся один уроженец Лемноса, у которого имелся дальний родственник по имени Тесей, но не Эгеид, а Эгесдид. Кроме того, он с детства был сильно хром и зарабатывал себе на пропитание ремеслом горшечника.)
Ладно, задача-минимум выполнена, пристрелка проведена. На точное попадание с первого раза никто и не рассчитывал. Можно с чистой совестью возвращаться в будущее, тем более что здесь я время даром не терял. Расширял кругозор и повышал общеобразовательный уровень. Котяра и Мордасов, наверное, давно хотят заключить меня в объятия.
А предок пусть еще послужит. Все лучше, чем пасти коней в Киммерии. Авось и в люди выбьется.
Так я потом говорил себе много раз. Особенно с утра пораньше, когда после вчерашней муштры ломит все тело, а черствый сухарь, выданный на завтрак, не лезет в глотку даже при посредстве доброго глотка пива.
Все, сегодня завязываю. Плюну в морду командиру, лягу под
И я продолжал тянуть солдатскую лямку, всякий раз находя для себя новое оправдание, а вернее, занимаясь элементарным самообманом. Доводы в пользу того, что я должен задержаться здесь, выглядели примерно так.
Я покину тело Шлыга, а его возьмут да и засекут до смерти. Жалко предка. Это раз.
Не мешало бы подучиться ахейскому языку, а еще лучше – наведаться на Крит, дабы провести там предварительную разведку. Потом очень пригодится. Это два.
Следуя совету Мордасова, нужно оставить после себя побольше отпрысков. Тогда вероятность того, что в следующий раз я опять попаду в регион Средиземноморья, сразу повысится. Это три.
И так далее, и так далее, и так далее.
Короче, время шло, а в моем положении ничего не менялось. Шагистика. Фехтование на мечах. Рукопашный бой. Экзекуции. Грубая пища. Варварские развлечения.
Но даже эту тяжкую жизнь нельзя было сравнить с тем постыдным существованием, которое ожидало меня в клинике профессора Котяры.
Хорошо помню свое первое боевое крещение. Дело происходило на восток от Дельты, где-то в Синайской пустыне, в тех самых краях, куда за несколько лет до моего рождения хитрые арабы заманили еврейскую армию (по примеру Кутузова, заманившего французов к Москве), но, так и не дождавшись морозов, спустя семь дней капитулировали сами.
До этого мы много дней подряд шли походным маршем, изнывая от жары и безводья.
Кто наши противники и где они находятся, я даже не знал. Рядового шердена это не должно было касаться никоим образом. Пусть точит свой меч и готовится к ратным подвигам во славу фараона. Тактикой и стратегией есть кому заняться и без него. У армии достаточно опытных командиров, получивших свои первые чины еще в пеленках. Их изощренный разум предвидит каждую уловку врага, а взор проникает сквозь толщу гор и глубины вод. Зовут этих любимцев фараона «имаху», то есть достойнейшие из достойных. Воины за ними – как за каменной стеной.
Все деревни на нашем пути лежали в развалинах, а колодцы были завалены разложившимися трупами. Рыхлый и горячий песок, по которому ступали наши ноги, напоминал пепел. Даже грифы остерегались садиться на него.
Потом впереди показались скалы, много скал, целая скальная страна, но благодатной тени нельзя было найти даже здесь.
Взвыли трубы, извещая о том, что враг наконец-то обнаружен. Вздымая тучи едкой пыли, затмившей даже солнце, вперед устремились колесницы, разукрашенные золотом, птичьими перьями и лентами. С десяток их развалилось и перевернулось прямо у нас на глазах. Ничего удивительного, это ведь не плац перед дворцом фараона. По камням и рытвинам особо не погонишь, тем более если нет рессор.