Гюрза с бирюзой
Шрифт:
— Подписочку-то о невыезде все равно дать придется, — впервые подал голос второй милиционер. — Кто знает, чем следствие обернется.
— Это — другой вопрос, — не стал спорить Валентин Антонович. — Артур Владимирович и так в ближайший месяц никуда ехать не собирался, но подписку, разумеется, даст… Артур, распишись, где там положено и давайте заканчивать. У меня сегодня других дел полно, да и тебе есть чем заняться.
Артур послушно расписался на подсунутых ему бланках. Милиционеры, наконец, ушли, и в гримерке повисло тягостное
— Я все-таки поеду, меня уже заждались. А ты отправляйся в свою… баню, отмечай день рождения, как планировал, и постарайся, чтобы больше никаких странных инцидентов не происходило. У меня терпение не резиновое.
— Конечно, Валентин Антонович, — послушно отозвался Артур. — Я все сделаю, как вы говорите. Только…
— Ну, что еще? — нетерпеливо осведомился Валентин Антонович.
— Может, и не состоится празднование-то… После такого…
— А что, собственно, произошло? — уже в полный голос загремел Валентин Антонович. — Скоропостижно скончалась девица из кордебалета? Может быть, по этому поводу национальный траур объявить? Ты что, весь в переживаниях, тебе уже и праздник — не в праздник, хоть бы и собственный день рождения?
— Я-то нормально, а вот другие…
— Другие тоже нормальные люди, — отрезал Валентин Антонович, — и возможности погулять на дармовщинку не упустят. Не веришь мне — спроси у них сам.
Как бы в ответ на это предложение в дверь постучали и на пороге возникла… Майя, собственной персоной. Выглядела она еще красивее, чем обычно, и чувствовала себя более чем уверенно.
— Артур, извини, что врываюсь, но я хотела узнать — твое приглашение остается в силе? Или можно разъезжаться по домам?
Валентин Антонович метнул в Артура торжествующий взгляд и ответил вместо него:
— Ничего не отменяется, голубушка, все остается в силе. А почему, собственно, вы засомневались? Да вы проходите, садитесь, что в дверях-то стоять.
Майя воспользовалась приглашением, уселась на единственный свободный стул в гримерке и закинула ногу за ногу. Это простое движение заставило администратора раскашляться, а у Валентина Антоновича вызвало одобрительное кряканье. Ноги у актрисы были невероятной длины и красоты, она это, судя по всему, отлично знала и очень умело этим пользовалась.
— Значит, ничего не отменяется? — осведомилась Майя, как бы не замечая мужской реакции. — Хорошо. А то говорят, будто бы, ты, Артур, то ли кого-то придушил, то ли до инфаркта довел, теперь тебя посадят.
— Не видишь, уже посадили, — мрачно пошутил Артур. — За то, что я танцовщицу убил с особой жестокостью.
— Как это — с особой жестокостью? — округлила Майя большие серо-зеленые глаза.
— Разрезал на мелкие кусочки.
— Шуточки у тебя… А правда,
— Что-о-о?!
— Так говорят, — невозмутимо подтвердила Майя. — Вроде бы и умерла она от неудачного аборта…
Артур схватился за голову, а инициативу разговора взял на себя Валентин Антонович.
— Милая, ну нельзя же верить всему, что болтают. Артур к этой несчастной близко не подошел, пальцем не тронул. Уж вы-то знаете, как сплетни практически на пустом месте возникают. Про вас — сам слышал! — говорят, что вы добились первой выигрышной роли на телевидении, потому что умудрились подсунуть основной сопернице сильную дозу… гм… слабительного.
— Клевета, — ослепительно улыбнулась Майя. — Грязная ложь. Я всего добилась исключительно талантом.
— Ну, вот видите, — развел руками Валентин Антонович. — А люди болтают, что Бог на душу положит. Так что не слушайте никого, погуляйте как следует на дне рождения…
— И вы с нами будете? — кокетливо осведомилась Майя.
— Увы, милая, у меня другие дела, на которые я уже безнадежно опаздываю. Артур, я поехал. Все помнишь, что я наказывал?
— Наизусть, Валентин Антонович, — бодро отрапортовал Артур. — Все сделаю, как вы говорите.
— Ну-ну, — неопределенно хмыкнул его благодетель.
И ушел, прихватив с собой администратора. Майя тоже поднялась.
— Майечка, солнышко, а ты куда? — всполошился Артур. — Поедем вместе, я только переоденусь, это быстро…
— Меня довезут, — неопределенно ответила Майя. — Я только хотела узнать… Потому что меня приглашали еще в другое место…
— Не вздумай! — завопил Артур. — Я так мечтал провести этот вечер с тобой… ну, хотя бы в твоем присутствии. Делай, как тебе удобно, только приезжай, умоляю, у меня и так весь сегодняшний день — сплошной кошмар.
Майя одарила его многообещающей улыбкой и исчезла за дверью. Артур начал переодеваться, снимать грим и за этими привычными занятиями несколько развеялся, перестал думать и о злополучной Юлии и об утреннем инциденте. Впрочем, у него вообще был легкий характер, зла он не помнил совершенно и на неприятностях долго зацикливаться не умел — «перестраивался» на оптимистическую волну за считанные секунды.
Уже перед самым уходом Артур вспомнил про браслет и снова помрачнел, хотя и не понял — почему. Что-то во всей этой истории ему определенно не нравилось, а что именно — он не мог толком сказать. Но браслет, тем не менее, аккуратно уложил в футляр, а футляр засунул в боковой карман пиджака.
Краем сознания прошла мысль о том, что надо бы открыть окно и запустить странной безделушкой в ночную темноту — пусть подберет кто-нибудь на счастье. Но — прошла и испарилась. В дорогой сауне его уже ждал очень узкий (не более двадцати человек!) кружок приглашенных на торжество, и заставлять гостей ждать Артуру не хотелось.