«ГЗ»
Шрифт:
Впрочем, на это никто особо не обращал внимания. Все находились под впечатлением от новейшего по тому времени оборудования, которым были оснащены лаборатории и аудитории в новом здании. Бюджет университета вырос более чем в 5 раз по сравнению с довоенным.
В 1958 году на Ленгорах стали строиться новые корпуса для гуманитарных факультетов, столовая для 700 студентов, отдельное здание для научной библиотеки на пять миллионов книг.
Послевоенное развитие университета обычно связывают с именем беспартийного декана механико-матиматического факультета Ивана Георгиевича Петровского. Политбюро единодушно утвердило его в должности ректора в мае 1951 года. Иван Георгиевич не был москвичом. Приехав в 1922 году
В 1940 г. Петровский стал первым выборным деканом университета. Вступив в должность ректора, он изучал опыт работы со студентами в других странах. Согласно его теории, в первую очередь нужно было брать в университет особо одаренных школьников, которые в учебе не прерывались для работы на производстве или службы в армии. В Англии же тогда поступали по-другому – принимали в вузы молодежь, отслужившую и не потерявшую желание учиться дальше. Был ли прав Петровский? Вчерашние школьники скажут – да. Но те, кто прошел горнило армии, производства и стал ученым, видимо, скажут – нет. Было замечено, кстати, что к третьему курсу те же рабфаковцы догоняют «школьников» и дальше учатся нередко даже лучше их.
Смугловатые потешно повторяли незнакомое им слово:
– Рап фак… Рап фак…
А Vera Semenova увлеченно рассказывала дальше:
– В послевоенные годы университет не просто занимался наукой, ему пришлось снова «ковать оружие», в частности уже ядерное. Усиливалось противостояние с Западом, с капиталистической системой. На этом фоне в стране усиливалась и идеологическая борьба, не шедшая, однако, на пользу науке. Ограничивались контакты с зарубежными научными центрами. Были свернуты целые направления исследований. Так, генетику признали «буржуазной лженаукой». Идеологически же выдержанный псевдоученый агроном Лысенко был в фаворе.
Из-за развернутой борьбы против космополитизма даже сократили список персон, чьи скульптуры должны были украсить территорию университета. Автор известных комментариев к «Капиталу» Карла Маркса профессор Розенберг с трибуны партийного собрания исторически прошепелявил: «По факультету ходят шлухи, говорят, что я кошмополит»…
Смугловатые тут же тихо перешепнулись:
– Шлухи… Шлухи…
Vera Semenova не обратила на это внимание:
– Одни ученые были ограничены в своем научном творчестве, другие и вовсе подверглись необоснованным репрессиям.
После же смерти Сталина во времена хрущевской оттепели в стране произошла определенная демократизации политической жизни. Как следствие, расширились контакты с иностранными учеными, обогатился спектр научных исследований, проводимых в университете. Появились новые специализированные лаборатории, центры и факультеты, в частности, психологии, вычислительной математики и кибернетики. В 1957 г. состоялось открытие памятника М.В. Ломоносову у здания Московского университета на Моховой улице.
В 1959 МГУ превратился в крупный международный центр подготовки студентов и аспирантов. 14 ноября 1961 университет посетил первый летчик-космонавт Юрий Гагарин. А вот после фактического окончания оттепели…
– Ури Гагарин… Оттепэл…
– В 1969 году из университета с формулировкой «за идеологические ошибки в лекциях» уволен ведущий российский социолог Юрий Левада… Вот так вот…
За 1951–1973 годы количество студентов Московского университета удвоилось. Втрое больше стало профессоров преподавателей. Академиками и членами-корреспондентами
На пост главного управляющего МГУ заступил Хохлов Рем Викторович, сын дочери деревенского священника, ставшей в последствии доцентом, секретарем партбюро Института физики МГУ. Его отцом был ведущий руководитель строительства канала Москва – Волга. Имя Рэм родители дали сыну в честь Революции, Энгельса и Маркса. Однако, паспортистка ошиблась при обмене паспорта, и потому Рэм стал Ремом.
Рем Викторович был замечательным физиком и увлекался альпинизмом. Чтобы по лучить звание «снежный барс», ему оставалось покорить всего один семитысячник. Но летом 1978 года Хохлов умер в больнице в Москве после гипоксии и переохлаждения, полученных во время восхождения на пик Коммунизма на Памире. Говорят, что он мог бы выжить, если бы его оставили в таджикской больнице, где врачи имели опыт лечения горной болезни. Но ректора главного вуза страны полагалось лечить в московской Центральной клинической больнице. Пока перевозили, упустили драгоценное время…
С 1977 по1992 ректором МГУ был доктор физико-математических наук Логунов Анатолий Алексеевич, внесший фундаментальный вклад в развитие квантовой теории поля. Он был членом КПСС (с 1960), депутатом Верховного Совета СССР (1979–1989), кандидатом в члены ЦК КПСС (1981), членом ЦК КПСС (1986).
Ректоры сменялись, а студенческая жизнь тем временем шла своими чередом. В 70-е брежневские годы студенты, как и во все времена, посещали и пропускали занятия или, как говорили двести лет назад, «не были точны в посещении лекций». Чтобы подзаработать, ребята ходили ночами разгружать вагоны, летом же ездили в стройотряды. В сентябре все первокурсники отправлялись на помощь социалистической деревне убирать картошку. Там, «на картошке», знакомились, влюблялись, а не редко и создавали студенческие семьи. Там было грязно, холодно, но воспоминания о «картошке» и по сей день греют многих бывших студентов. Спросите и вам расскажут массу интересных историй. Вот одна из них.
Представьте себе Бородинское поле, на котором русские солдаты сражались с войсками Наполеона. Там сегодня есть мемориал не только для наших воинов, но и для французских, который посещают их соотечественники-туристы. И вот, в дождливый сентябрьский день из автобуса выходят очередные французские туристы, идут, поеживаясь к памятнику мимо копающихся в грязи русских пейзанов:
– Как здесь грязно и сыро…
Одна из пейзанок выпрямляется и, поправляя ватные штаны и фуфайку, говорит на чистом французском:
– Да, солнышка бы нам сегодня не помешало…
Французы онемели от такого уровня образованности русских крестьян. Конечно, объяснять им не стали, что картошку в Бородино убирают студенты МГУ…
В общежитских комнатах того времени уже звучали «Битлз». В смешанных семьях рождались разноцветные дети. А комитеты комсомола по инерции все разбирали на собраниях идеологически не выдержанных товарищей и иногда рекомендовали к отчислению из университета читателей подпольной тогда «Камасутры».