«ГЗ»

Ермак Александр Николаевич

– Там тебе и место…

В это время в комнату неслышно вошла Зоя:

– Ты сам с собой разговариваешь?

– Да, вот одну формулу одну интересную пересчитываю, – соврал почему-то я.

– Какую?

– Оказывается, можно рассчитать будут у молодых людей отношения крепкими или нет. Там нужно кое-какие данные о нем и о ней сложить, разделить и так далее.

– И кого ты рассчитывал?

– Да так, кое-кого.

– И с каким результатом?

– Что-то запутался в расчетах, – снова соврал я и начал менять тему. – А тебя, чтобы помочь, не было. Везет же твоему

научному руководителю. Когда хочет, тогда тебя и видит…

Она улыбнулась:

– Ревнуешь?

– Может быть, – обнял ее и поцеловал. – Ревную.

– Значит, ты…

– Значит, я…

Проснулся среди ночи и подумал: «Идиот». Потихоньку, чтобы не разбудить Зою, встал с узкой гэзэшной кровати и в темноте на ощупь нашел в мусорной корзине самолетик. Потом достал из сумки сводку происшествий, которую, когда пришла Зоя, убрал со стола, и вышел в прихожую. Но включил свет в другом месте – в душевой комнате. Там снова развернул оба листочка:

– Действительно, идиот.

Происшествия, которых нет в прогнозе, но есть в сводке, случились вне ГЗ. Профессор погиб в своей квартире. Студентка убита в Юго-Восточном округе Москвы. Студент убит в общежитии ФДС. Научный сотрудник покончил жизнь самоубийством в своей квартире. Взрыв произошел в общежитии ДАС на улице Шверника.

Ведь Антон же сказал, что в качестве подопытного образца взял ГЗ. Именно по нему у меня прогноз Макарова. А происшествия из редакционной сводки – по всему МГУ. Вот два списка и не совпали. А если из списка происшествий убрать все, не относящееся к ГЗ, то получается полное совпадение:

21.04.06 – большой пожар с гибелью людей в ГЗ МГУ

07.10.06 – парашютисты в ГЗ МГУ

25.11.06 – взрыв, пожар 5 кв.м. в ГЗ МГУ

26.01.07 – взрыв в ГЗ МГУ

15.02.07 – убийство аспирантки МГУ рядом с ГЗ.

Только три даты еще не случившихся происшествий требовали подтверждения:

10.03.07 – ?

20.04.07 – ?

28.04.07 – ?

Я плохо спал, из головы не выходили эти три следующие даты: десятое марта, двадцатое и двадцать восьмое апреля. Что произойдет в эти дни?

Утром я снова был у Макарова. Разбудил его. Он долго смотрел на меня, приходя в себя, вспоминая:

– Я заснул всего пару часов назад. Работал. Чего случилось?

– Ничего. Просто мне для статьи надо…

– Для какой статьи? – не понял он.

Я развел руками:

– Ну, я же буду писать статью про математику, про тебя…

– А, ну да, ну да, – вспомнил он, видимо, уже весь наш с ним разговор накануне, – так что ты, о чем ты, зачем ты?

Я смотрел на него выжидающе:

– Скажи, что случится 10 марта, 20 и 28 апреля? Можно ли это предотвратить?

– Ах, это… – зевнул Макаров.

– Это, это, – торопил я. – Так что, можно ли как-то предотвратить прогнозируемое?

– Нет, нельзя, – снова зевая, сказал Макаров. – Я же говорил, что не знаю, что случится. И поэтому предотвратить ничего нельзя…

И новые прогнозы сбываются

Ничего предотвратить нельзя. И просто ждать

тоже невозможно. Но что делать? Я по-прежнему старался отвлечься от просто ожидания в ГЗ. Подолгу задерживался то в редакции, то в ремонтируемой квартире. Если все равно выдавались свободные вечера, то отрывал Зою от работы над диссертацией, и мы шли на все еще снежный склон Воробьевых гор кататься на лыжах. Там, в мелькающих поворотах, в холодных брызгах, в пылающих удовольствием щеках Зои, удавалось не думать о календаре, не торопить приближение 10 марта. Но, просыпаясь, каждое утро я все равно смотрел на текущие даты. Первое марта… Второе… Третье…

В ГЗ вернулась Лиля. Как сказала Зоя, все обговорено и разрешено – приготовления в доме Волосенко к свадьбе идут полным ходом. Лиля почти не выходит из своей комнаты. Плачет и днем, и ночью…

Редакция. Ремонт. Лыжи… Восьмое марта – дамский праздник. Сходили с Зоей в кафе. Угощал ее профитролями под «Шабли».

Возвращались в ГЗ поздно. На лестнице – той, где я поймал «черного аспиранта», – услышали тихий голос под гитару:

«Как тебя любил я, знают все ребята,Как с тобой гуляли в желтом сентябре,А потом все это унеслось куда-то,Кончились прогулки по ночной Москве.На восьмое марта дарят всем подарки,А тебе я эту песню написал…»

Это был голос Виталика. Пел ли он кому-то или только себе? Мы с Зоей переглянулись и прошли мимо. Лили дома не оказалось. Она вернулась в комнату позже. Опять плакала.

Девятое марта. Сказал Зое:

– Постарайся завтра быть весь день дома. И Лилю придержи. Никуда не ходите.

Зоя, конечно, тут же забеспокоилось:

– А что происходит, объясни.

Я пока ничего не мог объяснить. Так и сказал:

– Еще ничего не ясно. Но побудьте весь завтрашний день дома. Пожалуйста…

Я всей душою желал, чтобы прогноз Макарова сбылся. Но «10 марта 2007 года в одной из столовых МГУ во время празднования свадьбы отравились около 40 человек. По предварительным данным, причиной отравления могли стать салаты, приготовленные из некачественных продуктов. Прокуратура Москвы возбудила уголовное дело по факту массового отравления во время студенческой свадьбы по ст.236 („Нарушение санитарно-эпидемиологических правил”) и ст. 238 УК РФ („Нарушение правил хранения и приготовления продуктов питания”)».

Такого происшествия я не ожидал. А чего я ожидал?

Зашел в милицию, чтобы узнать подробности отравления. Капитан Капустин сказал мне:

– Да, в общем-то, ничего особенно – массовое пищевое отравление. Такое иногда случается даже и в хороших ресторанах. От этого никто не застрахован.

Мне этой информации, конечно, было маловато:

– А чем отравились? Как? Кто виноват? Повара?

Милиционер почесал затылок:

– Следствие только начато, так что ничего определенного пока сказать не могу. Но, повара, может быть, и вовсе не причем.