Х-ассенизаторы: Огонь по тарелкам!

Лютый Алексей

– А по-моему, кто-то обещал больше с ней не ругаться? – напомнил есаулу Зибцих.

– Так я же любя, – объяснил свою реплику Пацук и мгновенно поправился, заставив всех рассмеяться. – Но не в том смысле, о котором вы подумали!..

А на улицах столицы Трунара царил хаос. Тысячу лет жившее в строжайшей дисциплине местное население словно сошло с ума. Все дороги были заполнены аборигенами. Причем даже толпатоиды совершенно спокойно шлялись по кварталу Небесных. Сколько-нибудь организованных войск противника и близко не наблюдалось, и лишь голубое небо искрилось яркими вспышками

разноцветного пламени. Шныгин вздохнул полной грудью и посмотрел наверх.

– Это перепрограммированные нами роботы-патрульные своих добивают, – пояснил старшине Орлов. – В смысле, тех, над кем мы поработать не успели и они по-прежнему продолжают выполнять приказы бывшего президента.

– Что ж, блин, зрелище радует глаз, – улыбнулся старшина, не сводя взгляд с поднебесья. – Хороший залп изо всех орудий вы нам в качестве победного салюта организовали! – И, не попрощавшись с лейтенантом, пошел к своему кораблю.

Эпилог

Земля. Один из многочисленных российских городов, расположенный где-то неподалеку от базы. Местное время… А черт его знает! Но еще не утро.

С момента начала восстания на Трунаре прошло больше двух месяцев. О большей части происходивших там странных событий «икс-ассенизаторы» узнали лишь по возращении на Землю. Хотя в момент отлета с Трунара члены экспедиции о своем неведении ничуть не печалились. Просто все, включая и японца, вместо погружения в анабиоз решили посвятить неделю полета в гиперпространстве празднованию своей победы над пришельцами, естественно, сопровождаемому значительным уменьшением не истраченного на взятки запаса алкоголя.

По прибытии на Землю Пацук со Шныгиным попытались душевно поговорить с Раимовым, но подполковник на их порыв не отреагировал. Вместо того, чтобы ответить на терзавшие подчиненных вопросы о резервной группе, Раимов влепил каждому по пять нарядов вне очереди и выставил из штаба. И лишь затем объявил об общем собрании.

Именно там Раимов и рассказал, что восстание на Трунаре завершилось успешно. Правда, выяснить, кто именно предал землян, так и не удалось, поскольку и бывший президент, и министр обороны и шеф тайной полиции Трунара попросту исчезли, то ли погибнув во время беспорядков, то ли бесследно растворившись в просторах Вселенной. Скрааб, так сказать, взошел на престол и уже выслал в Россию дипломатическую миссию.

Не удалось выяснить и то, почему бывший президент Трунара повел себя столь странно, то приказывая уничтожить землян, то отменяя собственные распоряжения. Именно услышав его речь, озвученную на всю планету, Скрааб и посчитал, что «икс-ассенизаторы» захватили бывшего президента и заставили его отречься от власти. Ну а когда тот стал молоть откровенную чепуху, сотрудники Научно-исследовательского центра Трунара заглушили волну, на которой вещал полусвергнутый президент, и Скрааб выступил с собственным обращением.

Заговорщики тут же вышли на улицу, мешая маневрировать войскам, и без того совершенно запутавшимся в происходящем. Ну а действия резервной группы, прибывшей к Трунару буквально за несколько часов до начала восстания, окончательно сломили

сопротивление верных прежнему правительству структур и спасли группу Шныгина, попавшую в ловушку.

Кстати, Микола и Штольц выжили только потому, что плазменные шары ударили в их броню по касательной. Пробить энергоскафандры, двигаясь по такой траектории, они не могли, но возникший вследствие контакта плазмы и инопластика взрыв сильно контузил обоих бойцов, да еще и нанес многочисленные внутренние повреждения. В частности, Саре сломало два ребра, а Пацуку отбило почки. Но эти повреждения, согласитесь, вполне совместимы с жизнью.

И вот теперь выздоровевшие и отдохнувшие члены экспедиции на Трунар в полном составе, не исключая японца и пилота, которого, кстати, как выяснилось, звали Коля Мухин, отдыхали в одном вполне приличном кабаке. Причиной столь странного для «икс-ассенизаторов» поведения было то, что группа расставалась. И, судя по межпланетным событиям, навсегда. Все семь героев трунарской мини-войны изрядно подвыпили и с грустью смотрели друг на друга, сказав уже все слова, которые только было можно.

– И все-таки мне интересно, что случилось на Трунаре с президентом? – вдруг ни с того ни с сего вспомнил Пацук.

– А тебе не все равно, еври бади? – поинтересовался Шныгин.

– Просто я не люблю неразгаданные тайны, – пожал плечами Микола.

– А никакой тайны тут и нет, – заплетающимся языком произнес непривычный к алкоголю японец. – Это просто мой Тубик… – И Харакири, сообразив, что ляпнул лишнее, замолчал.

– Ну-ка договаривай, – потребовал Пацук.

– Просто мой Тубик поработал, – обреченно закончил японец. – На ночь я его для общего развития оставил подключенным к информационной сети пришельцев, а утром про него забыл. Вот он и решил самостоятельно выручить вас, сымитировав голос трунарского президента.

– Подожди-ка, мне это кое-что напоминает, – хитро усмехнулся есаул. – Я вспоминаю некий танк, процессор которого ты вроде бы раздавил каблуком, – Хиро побледнел. – Значит, так оно и есть!.. Ладно, не волнуйся, я никому ничего не скажу. Но за это, когда организуешь свою фирму, выделишь мне пять процентов акций…

– Ого, да наш хохол похитрее любого еврея будет! – удивилась Сара и этой репликой вызвала общий смех. А Микола, как-то глупо улыбнувшись, наклонился к уху девушки и прошептал:

– Слушай, а может, проведем отпуск вместе? Где-нибудь на море…

Однако, как ни старался Пацук говорить тихо, его предложение услышали все и встретили громким свистом, криком и улюлюканьем. Более того, кто-то закричал «Горько!», а скромняга Зибцих, ставший после третьей рюмки массовиком-затейником, попытался заставить Миколу и Сару обнять друг друга.

И именно в этот момент в дальнем углу практически пустого в столь поздний час бара сверкнула вспышка. По помещению прокатилась бесшумная ударная волна, повалившая на своем пути несколько столиков, а из вспышки пред ясные очи борцов за мир на Трунаре предстал Черментатор все в том же облике черта. Повертев головой, он направился прямо к Пацуку и, не обращая внимания на открытые рты тех членов группы, кто еще не имел счастья его лицезреть, доложил: