H.i.d.a.
Шрифт:
Она еще раз всхлипнула, а затем вытерев полотенцем слезы ответила:
— Он был очень крутым героем.
Виолетта сказала это тихо, но в ее голосе слышалось неподдельное восхищение человеком которого показывали на экране, кем я сам когда-то был.
От такого мне стало немного неловко, поэтому я промямлил:
— Да не таким уж и крутым…
— А ведь он мне когда-то жизнь спас, — грустно ухмыльнулась она, — После чего я стала его фанаткой. Всегда наблюдала за ним. Радовалась как девчонка, когда он пролетал мимо. Присутствовала на каждой автограф сессии,
Я ничего не помню из этого. Не помню, чтобы я спасал ее когда-либо. Впервые я встретил Виолетту, когда она работала на мафиози и все. Так о каком случае она говорит?
— Когда он тебя спас?
Вместо того чтобы ответить, она одним глотком осушила остатки пива из бутылки и поставила ее рядом с диваном на пол, затем открыла вторую и тогда уже сказала:
— Мы не так хорошо с тобой знакомы, и я не настолько пьяна, чтобы рассказывать об этом.
Она вновь одарила меня теплой улыбкой, а я понял, что лучше не давить на нее. Чую, нам вдвоем долгое время придется находиться рядом друг с другом. Кстати, об этом… Что вообще дальше делать? Какая цель у всего этого?
Мне просто так жить новую жизнь? Учиться в академии, развивать свою силу, вновь становиться супергероем и спасать города от злодеев? Хотя не думаю, что уже получится. Если вскроется, что я и Виолетта убили двух парней, то будет тяжко стать героем… героиней.
От вина путаются мысли, сначала все тело расслабилось и мне стало хорошо. Дискомфорт прошел, и при взгляде на Виолетту, а точнее ее грудь, мне становилось немного жарко. Я понимал, что подобное испытывают девушки при сексуальном возбуждении, посему старался держать себя в руках. К счастью, это оказалось куда легче, чем когда я был мужчиной. Нужно лишь постараться настроить себя на другие мысли и все. В данном случае, я вспомнил момент своей смерти.
Если задуматься, то начав свою новую жизнь, я брошу предыдущую. Трусливо сбегу от нее, пытаясь забыть все плохое. Те, кто предал меня так и останутся при своем и даже не понесут никакого наказания. Могу ли я допустить чего-то подобного? Нет, не могу.
Но как мне это сделать? Как заставить сильнейших героев из высшей лиги понести наказание? Как к ним пробиться? Не думаю, что кто-нибудь станет слушать обычную девчонку с такими способностями позволяющими призывать предметы.
— Знаешь, вот вспоминаю Великого, то каким сильным и благородным он был, я разочаровываюсь в наших героях.
— Это как? — слегка не понимая ее слов спрашиваю я.
— Девочка моя, ты разве сама не видела этого? Ты же учишься в академии!
Ее взгляд стал тверд, она была четко уверена в своих словах и не желала отступать. Поэтому, даже не дожидаясь моего прямого ответа, она продолжила:
— Они ужасны! Эгоистичны, лицемерны, коррумпированы! Ловят только тех, за кого им заплатили! Да они хуже наемников! Порой бывает такое, что какая-нибудь банда просит героя закрывать глаза на происшествия в их районе. Я сама видела, как женщину грабили посреди улицы, а герой пролетел, мимо отводя взгляд. Иногда они запугивают обычных людей, угрожают им, требует для себя
Нет, такого не может быть. Что она вообще несет? Никогда такого не было. Все герои сражаются со злом и не терпят его. Они радеют за справедливость…
— Такого, просто быть не может! — воскликнул я, отпивая вино, — Герои ведь защищают нас, клятву дают…
И правда. В моем мозгу не укладывается сама мысль о подобном. Да чтобы я предал надежды людей, которые верят в меня? Да ни в жизнь! Сколько раз меня искушали чем-то подобным, и столько же раз я отвечал “нет”! Бился до последнего, возвращался раненным, но выполнял обещанное — спасал людей.
Хотя, о чем я? Меня же предали свои же друзья-герои…
Видимо заметив, как я резко помрачнел, Виолетта и сама успокоилась, продолжив говорить мягким тоном:
— Не знаю, откуда ты приехала, Джесс, может из какой-то далекой деревушки, но все в Юниополисе знают об этом. Герои даже не скрываются, они порой открыто сидят в барах и употребляют наркотики, с которыми должны бороться.
— Мне тяжело поверить в подобное, — все еще сомневаясь отвечаю я.
— Понимаю, — протянула Виолетта, — Как-нибудь я тебе покажу это. Сходим в один бар, там частенько тусят всякие герои и помощники. Сама все увидишь.
После ее слов в комнате повисла тишина, которая прерывалась лишь каким-то нелепым шоу, идущим по телевизору. Я даже заострять внимания на это не стал, настолько сейчас пребывал в смятении.
Мой мир, к которому я так привык, рушился. Столько всего узнав за день, я понял, сколько всего и не знал вовсе.
Хоть мне легче отрицать сказанное Виолеттой, но мысленно я понимаю, что она права. Иначе как объяснить то, что девчонку изнасиловали рядом с парком, где проводили открытие куча героев? Как никто из них не могу услышать криков или выстрелов? Уверен, должен был быть хоть один с чувствительным слухом или еще чем-то.
Неужели за целый год все так изменилось? Или так всегда было?
Мне хотелось и дальше расспросить Виолетту о жизни в этом городе, о его темной стороне и криминале, продажных героях, но я не стал. Слишком много всего, да и целая бутылка вина, которую я осушил давала о себе знать. Сознание поплыло перестав трезво соображать. Слабость, стресс, вечные размышления — все скопилось воедино и прямо сейчас отрубало всю мою рациональность и мышление. Хотелось просто сидеть на этом мягком и таком уютном диванчике, в теплоте и уюте, никуда не спешить и понимать, что судьба мира больше не зависит от меня одного.
Хорошо.
— Вино просто отвратительное, — будучи навеселе признался я Виолетте, при этом открывая вторую бутылку.
Она посмотрела на меня с удивлением, а потом громко рассмеялась.
— Да ты лучше никогда и не пробовала, малышка, — протянув руку она потрепала мои волосы.
От такого жеста мне стало немного приятно, но в тоже время это заставило смутиться. Виолетта обняла меня за шею прижимая к своей груди, на этот раз я уже не чувствовал ничего похожего на возбуждение, мне просто было комфортно.