H.i.d.a.
Шрифт:
— Зачем тебе пистолет?
Меня не волновало как и откуда она его достала, это не так сложно сделать в Юниополисе. И по идее, хоть это и запрещено, но каждый держит у себя дома оружие на всякий случай.
— Так, на всякий случай, — протянула Ви, а затем сев напротив меня на колени так чтобы наши взгляды пересеклись на одном уровне, она спросила, — Так, что с тобой?
Не став и дальше ломать комедию и строить из себя жертву трагедии небывалых масштабов, я рассказал ей все. О том, что я сделал с той группой студентов, и как это было на меня не похоже, или точнее очень даже было похоже, но
Об этом я тоже поведал Ви, только не стал упоминать о том, что прошлое связано с уже давно мертвы Великим, а не Джесс. Опустил как обычно детали, от чего вышло так, что я невольно поведал ей о своем прошлом.
Ви слушала внимательно, она села рядом обняв меня за плечи, а я чувствовал, что не могу остановиться. Выкладывал все, что вообще крутилось в моей голове из-за всей этой ситуации. Говоря о своих переживаниях той, кто готова меня выслушать, я понял, что у меня давно не было ничего подобного. Меня никто не слушал в прошлой жизни. Хайден делал вид, что слушает, и понимал я это тогда, когда он начисто забывал о том, что я ему вообще говорил, словно в этот момент он мысленно отправлялся куда-то далеко-далеко отсюда, и было это только в тот момент, когда у него не было сил. После, когда он получил их от меня, мы немного отдалились. Больше не было разговоров по душам, лишь обсуждения врагов и общие миссии. Тиа не любила душевные разговоры, всякий раз, когда мне хотелось поговорить, о том, что меня беспокоило, она поворачивалась ко мне спиной и засыпала если мы лежали в кровати, или пыталась сменить тему.
Наверное, все это очень по-детски. Сорокалетний мужик, который никогда ни с кем не разговаривал по душам… Нет, был один человек, о котором я забыл…
— Тебя беспокоит твое поведение? Это нормально, Джесс, — резюмировала Ви, — я тоже не была святой, и продолжаю ею не являться, ибо хочу жить так как сама этого хочу.
— И получается? — спрашиваю я, смотря на свои колени.
Мне стыдно сейчас. Совсем нюни распустил. Раньше со мной такого не было. Не позволял я эмоция проникать наружу, заставлял себя улыбаться. Может просто устал от всего этого?
— Как видишь, не всегда, — пожала плечами Ви начав гладить меня по макушке, — Но я и не жалею, даже если сплю на улице. Ощущение того, что ты не прогнулась под остальных заставляет тебя легче смотреть на мир. Почему ты избила этих студентов?
— Потому, что они избивали того парня.
— А еще?
— Хотела, чтобы они сами ощутили ту боль, которую причиняют.
— Вот видишь, ты действовала так, как сама этого хотела, а не начала звать на помощь или звонить копам. Молодец. Это хорошо.
— Что же тут хорошего? Повела себя как ненормальная социопатка.
— О, тебе далеко до социопатов которых я видела, — ухмыльнувшись обронила
Вот толком ничего нового не сказала, но мне так становится спокойно на душе. Так и хочется дальше сидеть в ее теплых объятиях и слушать этот заботливый голос. Неужели я так падок на ласку и заботу? Может это из-за того, что у меня никогда не было ничего подобного? Возможно.
Меня частенько называли незрелым ребенком, но я лишь ухмылялся в лицо каждому кто так говорил. Мне было плевать на них. Я не обязан соответствовать каким-то чужим нормам морали и поведения, а также представлений как должен вести себя сорокалетний супергерой. Просто, выкусите, уроды!
— А у тебя какие принципы? Бухай до последнего?
Ее рука сжала мне шею, не сильно, но так она показала, что мои слова кольнули ее, от чего я засмеялся.
— Я не так много пью, вообще-то! — Возмутилась Ви, — помогаешь ей, только ради того, чтобы тебя обозвали пьяницей?
— Прости, не удержалась.
— Я тебя за горло двумя руками так крепко удержу, что уже никуда не дернешься! — ущипнула она меня, а затем уже спокойно ответила, — Мои принципы в корне изменились, Джесс, после одного случая.
В этот момент ее взгляд резко стал грустным, за одно мгновение. Словно мои слова пробудили воспоминания спрятанные глубоко-глубоко, которые нажали на тумблер смены настроения.
Я бы хотел узнать, что с ней произошло в прошлом, но не хочу давить, сама расскажет как-нибудь.
— И какие они?
Я посмотрел на нее чуть отодвинувшись от двери.
— Когда смерть окружает тебя со всех сторон, а ты лежишь в луже собственной крови, то начинаешь сожалеть о многом в своей жизни, пока болевой шок еще не отпускает тебя. Не знаю, что решают для себя остальные, если им удается выжить, но я поняла, что после себя ничего не оставляю. Виолетта будет лишь маленькой вспышкой угасающей искры, которую никто и не заметит. И мне не хотелось умереть вот так, ничего после себя не оставив. Великий умер, оставив после себя наследие, которое никто не в силах сейчас перенять, я же хочу оставить нечто более приземленное.
— И кому ты это оставишь?
— Не знаю, — протянула она, — Детей у меня нет, и вряд ли когда-нибудь уже появятся, я бесплодна. Наверняка, только тебе, если ты, конечно, сама этого захочешь. Ведь нас связал какой-то небывало странное стечение обстоятельств. Думаю, это не просто так.
Я ухмыльнулся, услышав эти слова. И правда все казалось каким-то странным, также как и ее привязанность ко мне.
Я просто не могу не задать этот вопрос…
— Почему ты так добра ко мне, Ви?
Ее глаза расширились от удивления, дыхание сбилось от чего она лишь беззвучно открыла рот, дабы вдохнуть поглубже. Мой вопрос загнал ее в тупик, заставил задуматься.
Она не привыкла, что я задаю подобные вопросы, но я должен это узнать, или хотя бы получить ответ. Надеюсь, она не соврет, ибо узнать мне это никак не удастся.
— Да, понимаю, все это выглядит весьма странно, — сказала она, убирая руку с моих плеч, — Что же, ты заслуживаешь некой правды. Только не проси меня о подробностях, пожалуйста.