Хагалаз. Безликая королева
Шрифт:
Глава 22 Гости без головы
Хаару проводили в уже знакомую комнату, заполненную вытянутым столами, где во главе самого крупного сидел человек, напоминающий последнего скорбящего воина посреди остывшего безымянного кладбища. Он наслаждался одиночеством в компании разве что теней и одолевавших мыслей. Спёртый запах, гнетущая тишина, тусклый свет, проникающий через грязные голые окна. Хааре казалось, что она слышит собственное сердцебиение, совсем как недавно, в день их знакомства. Ридесар потягивал вино, отстранённо глядя в пустоту, а завидев девушку, жестом пригласил её присоединиться. Хаара не радовалась встрече после минувшего инцидента, где окончательно убедилась в собственной слабости и неспособности противостоять врагу. Желая выбраться из ямы, она лишь глубже выкапывала её.
— Садись.
Девушка
— Давай попробуем ещё раз, — предложил он, отставив бокал. — Кто ты и откуда?
— Я та, кем назвалась. Шла из Архорда чтобы...
— Я уже говорил, что не приемлю ложь?
— А это не ложь.
Мужчина сощурился, то ли по привычке, то ли от боли, и Хааре это движение показалось угрожающим.
— Для помощницы лекаря ты неплохо машешь мечом, как если бы мне прислали очередного новичка. Неужели в перерывах между сбором трав, ты кромсала столичных детишек?
— Нет, сир. Я иногда тренировалась потому, что в нашем государстве опасно... у меня нет мужа или брата, который мог бы защитить, а значит, я должна уметь за себя постоять. Или это не причина?
— Не пойми меня неправильно, я не в первый раз вижу женщину с оружием. В Ревердасе это не редкость, но меня терзают сомнения на твой счёт... У тебя есть повод скрывать от меня происхождение?
— Нет, сир.
Ридесар отпил ещё вина и выдержал паузу. Он откинулся на спинку кресла и долго смотрел на девушку. Хаара отвела взгляд, хотя тусклый свет и не слепил глаза. Ей не хотелось ничего говорить, находиться здесь и быть объектом наблюдений. «Он не должен меня узнать».
Она подумала о Карлайле и том, куда мужчина отправился тем утром. «Думает ли он сейчас обо мне? Ищет ли? Сожалеет о том, что упустил меня или рад, что отделался?» Молчание длилось так долго, что Хааре почудилось, будто Ридесар уснул с открытыми глазами, как вдруг мужчина откашлялся и заговорил.
— Ты мне кое-кого напомнила, — у Хаары дрогнуло сердце. — Знаешь...когда-то давно у меня была дочь...крохотная девчонка, больше похожая на мать, нежели на меня. Такая веселая, правда хиленькая. Здоровье было никудышным, она всё время болела, даже лёгкий ветерок мог свалить её с ног, и мне совсем не нравилось, как мать её вечно ныла над кроватью и просила помощи у бога. Я верую во всевышнего, но знаешь... не считаю, что он кому-то обязан. Геул и так подарил нам великое благо — жизнь, и вряд ли собирался в дальнейшем следить за каждым, чтобы мы не падали, не болели и не умирали. Наш срок не вечен — это заранее знает каждый. Было бы грешно предположить, что, спрятавшись от всех невзгод, мы сможем жить вечно, видеть, как рождаются и мрут поколения. Однажды моя девочка так сильно заболела, что я поверил в её неминуемую гибель. Она так громко кашляла, жар охватил голову, её трясло, как знамя при сильном порыве ветра, а я всё ждал, когда дыхание малютки остановится. Я представлял, как заверну её в покрывало, снесу к воротам и совершу погребальный обряд. Эта картина встала перед моими глазами так ярко, что мне показалось, будто бы я уже пережил её смерть, что теперь мне нужно пойти утешить жену, а потом я опомнился, потому что она ещё дышала. Это было слабое дыхание, больше напоминающее свист, и глаза её уже закрылись. Я сидел и думал, что смерть никого не щадит, не даёт слабым шанса задержаться в этом мире, они изначально обречены. Я не хотел с этим смириться, однако и сделать ничего не сумел. Я не лекарь и не бог. Я мог лишь наблюдать и ждать. И представь, она пережила ту страшную ночь, и следующую тоже. Хоть мы и отчаялись, девочка выжила. Выжила, но я кое-что понял: рано или поздно она всё равно умрёт от болезни. Это было её предназначением, судьба как будто бы смеялась, дразнила нас, и тогда я решил всё исправить. Пришлось забрать её сюда, дать в руки оружие и учить его использовать. Я думал о том, что лучше моей дочери умереть на поле боя, чем задыхаясь в кровати от чахотки или иной хвори. Это почётнее. Я стремился сохранить её честь. Не хотел, чтобы люди говорили мол вот, дочь Ридесара унесла болезнь. Нет...это бы меня добило.
Малютке даже
— И что с ней стало? — спросила Хаара, когда Ридесар вдруг замолчал и уставился в пустоту. — Где она теперь?
— Она мертва. Несколько лет назад мы выехали на разведку вниз по течению Мидры. Там ещё располагаются небольшие рыбацкие поселения, и одно из них мы застали в огне. Неприятель был ещё на месте, и долг велел нам обрушить возмездие на голову каждого виновного. На мгновение мы оказались в некотором подобии ада: залпы истошных криков, запах от горящих трупов, люди, падающие под копыта лошадей, пепел, оседающий на губы. Я был разъярён, отдавшись битве, вспарывал глотки тем, кто шёл на меня, и вдруг увидел, как двухметровый исполин разрубил тело моей девочки пополам, как она свалилась к его сапогам побеждённой, но ещё не охладевшей...Она не мучилась. Умерла быстро, не страдая от чахотки или хвори, не корчась от стрелы в животе. Она даже не сказала последнего слова, просто не успела, да и кому выпадает такая роскошь? И в тот момент я был рад и ненавидел всех одновременно, я искромсал тело ублюдка так, чтобы его никто никогда не смог собрать вновь. Привёз свою девочку в Лакуду, завернув в плащ, и сжёг её тело с теми, кого Геул прибрал к рукам в тот злополучный день. Её душа освободилась.
Хаара почувствовала, как в груди кольнуло. Она не знала: сочувствовать Ридесару или сильнее ненавидеть его из-за всего сказанного. Воздух вдруг стал вязким и пресным. В голове пронеслись отвратительные ассоциаций.
— Как вы могли так поступить? Это же ваша дочь... она погибла из-за вас.
— Она погибла в бою.
— Она бы там не оказалась, если бы не вы. Она могла бы жить, что если болезни бы отступили? Если бы тело её окрепло? Она могла бы жить и сейчас, могла бы... сделать нечто большее для этого мира.
— Она отдала за мир свою жизнь! — Ридесар стукнул стаканом по столу, и Хаара заметила сомнение и боль в его взгляде. Он всё прекрасно понимал. Понимал, но уже не мог исправить.
— А ваша жена?
— Мертва.
— Болезнь или поле боя?
— Ни то, ни другое. Её загрызли волки в лесу, но мне уже было всё равно. Эта женщина не стоила того, чтобы я её любил.
Хаара молчала, не зная, что можно сказать на такое откровение, и почему Ридесар вообще рассказал ей эту историю. Она представила себе горящую деревню и меленькую девочку с луком. «Неужели тому мужчине хватило духу разрубить ребёнка? Эта империя гниёт от основания, и мой отец ничего не сделал с этим. Иландар ничего не сделал, и никто из наших предков. Неужели Ревердасу суждено снова и снова тонуть в крови? Они называли себя королями, когда на границе умирали дети...» Хаара зажмурилась и вдруг прогнала от себя эти мысли. Разумеется, они не знали. Невозможно уследить за каждым.
— Я могу тебя кое-чему научить, — сказал Ридесар после затянувшейся паузы, и Хаара, выпутавшаяся из липких нитей разума, удивлённо уставилась на него.
— Зачем вам это нужно?
— Может, в этом моё раскаяние. Сейчас мне кажется, что я должен тебе что-то дать, не потому что ты особенная, а потому что когда-то я чего-то не додал дочери и позволили ей так рано умереть. Ты её уже пережила, совершенно случайно оказалась здесь, если верить в случайности...Я уже долго живу и много лет тренирую дозорных, делаю из них настоящих воинов. Они все приходят мальчиками, их навыки не превышают твои, но с такой подготовкой здесь не выжить. Тебе, Хаара, не идти в бой, как моей дочери, но если случится ситуация… если ты снова захочешь бросить кому-то вызов, уже может и не повезти, понимаешь?