Хагалаз. Восхождение
Шрифт:
Вернувшись в камеру, он тут же попал под обстрел вопросами от взбудораженного Канутуса, и кратко пересказал ему исход минувших боёв. Соседу на арену предстояло отправиться завтра, и он уже предвкушал грядущую схватку.
— Мой соперник — Себастьян. Я о нём рассказывал, если помнишь. Непростое будет сражение.
— Из наёмников?
Канутус кивнул.
— Но я в своих силах уверен. Пусть он хоть начальник королевской стражи, я покажу, кто настоящий воин.
Блэйр уселся так, чтобы лишний раз не тревожить ноющую рану.
— Значит, та девчонка вышла сухой из воды? Не завидую тому,
— Почему? — удивился Блэйр. — Неужто страх берёт?
Канутус сморщился.
— Сражаться с женщиной — недостойно. Их надобно любить, а не убивать. Но кому-то выбирать не придётся.
С этим утверждением было сложно не согласиться. Блэйра тоже пугала перспектива оказаться соперником Хаары, не потому, что он робел перед её силой, а потому, что не мог представить, как поднимет оружие на девушку. Он ведь оказался в тюрьме потому, что вступился за слабый пол. Неужели судьба отнесётся к нему со всей строгостью и бесчестно воздаст за содеянное? Слова Джавахи всё не шли из головы. Несмотря на то что девушка держалась особняком, и крайне неохотно шла на контакт, Блэйру казалось, что их связывает незримая нить.
Глава 20 Жребий
Солнечный диск скрылся за раскидистой серой тучей, и сразу стало прохладно. Блэйр поёжился. На пустующей арене собралось восемнадцать выживших после первого боя веларов. Атмосфера сделалась напряжённой, ведь каждый осознавал своё шаткое положение. Сегодня их восемнадцать, через неделю девять, а потом и вовсе один. Приятельские разговоры сошли на нет. Все оценивающе осматривали друг друга, гадая, с кем предстоит сразиться.
Блэйр сидел рядом с Канутусом, но практически не сводил взгляда с Хаары. Неприступная дева держалась в стороне ото всех, и волчий взор её заставлял мужчину усомниться в слабости женского пола. Время беспощадно тянулось. Выяснить, кто она и за что осуждена, Блэйру так и не удалось, однако любопытство распирало мужчину.
«Если она умрёт, тысячи будут спасены. Так сказал Джаваха, но почему? Неужели эта девушка вправду что-то скрывает, и Харон не просто так заподозрила в ней неладное? Нет, ведь если бы она была магом, верры бы точно обнаружили это. Я просто накручиваю. Поверил жрецу, но где подтверждение того, что он не ошибался?» Блэйр знал, что доказательства в нём самом. Как бы ни стремился он уверить себя, что его любопытство связано с сомнительным заявлением сициланца, причина заключалась совсем в другом. Она ему нравилась. Блэйр не знал почему, но эти правильные холодные черты лица его пленили. Хаара несколько раз являлась к нему во сне, и мужчина чувствовал в этом странность, ведь едва её знал. Может, так на нём сказывалось заключение? Он давно не видел женщин, а теперь первая и единственная из них казалась ему существом чуть ли не сверхъестественным.
Трезвость мысли вернулась, когда эхо угасающей от полученного увечья боли пронеслось по телу. На арену вышли трое мужчин в доспехах, неся с собой небольшие коричневые мешочки. Велары встрепенулись и поднялись. Им приказали выстроиться в линию. Начиналась новая жеребьёвка.
Блэйр мысленно пожелал, чтобы соперником его не оказалась Хаара. Мужчине подумалось, что
Все по очереди вытаскивали из мешочка по камню. Нащупав несколько холодных минералов, Блэйр помедлил. Только бы не прогадать с выбором. На спине выступил ледяной пот.
— Давай быстрее, — поторопил его мужчина, и Блэйр, наконец, сделал выбор. Ему было страшно смотреть на цвет, и он выждал, пока жеребьёвка закончится, а имена соперников начнут вносить в список.
В руках Хаары оказался белый камень. Её имя вписали одним из первых. Блэйр не без страха разжал ладонь. Синий. От сердца мужчины отлегло. Не ему с ней драться. Рядом с облегчением вздохнул Канутус. Его камень был красным.
— Хаара и Бран. — Записал мужчина, обнаружив ещё один белый камень у велара. Блэйр заметил, что её соперник — долговязый, который обратил всеобщее внимание на девушку в день их первого сбора, назвав её «ещё одной бабой». Кто-то в строю презрительно хохотнул, и Бран, видимо, посчитав это оскорблением, решил возмутиться.
— Почему я с бабой? Я не какой-то жалкий трус или слабак!
— Заткнись, — спокойно отозвался мужчина, записывающий имена.
— Пусть её выпрут! Бабам не место на арене!
— Нет такого правила. Сам её и выпрешь.
Хохот повторился. Девушка молчала, и со своего места Блэйр не мог видеть выражения её лица. Задел ли Хаару этот выпад? В конце концов, местные головорезы её точно не уважали, и ей стоило подобное предвидеть. Долговязый смачно выругался и заткнулся лишь тогда, когда ему пригрозили расправой.
— Блэйр и Гектор, — объявили следующую пару. Мужчину передёрнуло. Он вспомнил слова Канутуса об этом наёмнике и не без содрогания нашёл здоровяка взглядом. Кирпичное, испещрённое шрамами лицо исказила ухмылка. Блэйр понял, что это была угроза в его адрес. Канутус шепнул ему слова соболезнования, но легче от этого не стало.
Цветные камни попросили бросить обратно в мешки. Хаара бегло окинула взглядом своего занервничавшего недовольного оппонента. Девушку оскорбляло то, что её не считали достойной соперницей. Не объектом всеобщего презрения она хотела стать. «Ну ничего, пусть расслабятся и думают, что мне нечего им противопоставить. Тем легче будет убить каждого. Да и к чему мне признание каторжников, которые уже одной ногой в могиле? Убив Лонгрена, я получу признание всего Ревердаса».
В трактире было душно. Запахи эля, жаркого и пота смешивались в едкую вонь, приправленную приторно-сладкими духами и сыростью. Какая-то женщина громко смеялась и взвизгивала на коленях ухмыляющегося мужика, когда тот хватал её за грудь, рядом пьяная шайка приезжих играла в карты.
— В этом году там и женщины участвуют. Видел? Осталась, правда, одна.
Мужчина устало отхлебнул эля и прислушался к разговору двоих, расположившихся неподалёку завсегдатаев.
— Ты про ту блондинку? Занесла ж её нелёгкая. Будет жаль наблюдать за тем, как такую красоту превратят в кусок мяса. — Говоривший жадно хлебнул медовухи. — Мне нравится тип женщин, умеющих постоять за себя. Лучше, чем в бою, они только в кровати.