Хаггопиана и другие рассказы
Шрифт:
— Еще раз прошу принять мои извинения, мистер Белтон, за то, что столь отклоняюсь от сути дела. Я уже говорил про свою книгу, «Обитатели глубин», и о том, что меня не удовлетворял ряд ее глав. Когда мой интерес к побережьям Новой Англии и их тайнам наконец иссяк, я вернулся к этой книге, в частности, к главе об океанских паразитах. Мне хотелось сравнить эту специфическую разновидность морских существ с их сухопутными аналогами и привести, как я делал в других главах, примеры связанных с ними океанских мифов и легенд.
Конечно, меня ограничивал тот факт, что море не может похвастаться столь большой численностью видов паразитов, как суша. Ведь практически
И тем не менее, я рассматривал миксин и миног, а также некоторые виды рыбьих пиявок и китовых вшей, сравнивая их с пресноводными пиявками, ленточными червями, грибами и так далее. Может возникнуть искушение считать разницу между водными и сухопутными жителями чересчур большой, и различие, конечно, действительно есть — но если вспомнить о том, что вся известная нам жизнь изначально вышла из моря…
Сейчас, мистер Белтон, когда я думаю о вампирах из легенд, оккультных верований и литературы о сверхъестественном — о том, как монстр вызывает чудовищные изменения и разрушения у своей жертвы, пока жертва не умирает, а затем воскресает в виде такого же вампира, мне кажется безумием все то, через что мне довелось пройти. Но откуда я мог знать, как я мог предвидеть?..
Но… вы все узнаете в свое время. И вы должны быть к этому готовы, несмотря на ваши заверения, что вас не так-то легко напугать.
В 1956 году я занимался глубоководными исследованиями у Соломоновых островов на яхте с экипажем из семи человек. Мы пристали на ночь к прекрасному маленькому необитаемому острову неподалеку от Сан-Кристобаля, а на следующее утро, пока матросы сворачивали лагерь и готовили яхту к выходу в море, я бродил по берегу в поисках раковин. Я увидел застрявшую в образовавшейся после отлива луже большую акулу; жабры ее едва покрывала вода, а шершавая спина и спинной плавник выступали над поверхностью. Естественно, мне стало жаль это создание, а еще больше после того как я заметил, что к ее брюху прицепился один из тех кровососов, которые столь меня интересовали. Миксина выглядела просто красавицей — длиной в четыре фута, и явно принадлежала к виду, которого я никогда прежде не встречал. К тому времени книга «Обитатели глубин» была почти закончена, и, если бы не та глава, о которой я уже упоминал, она давно бы уже вышла из печати.
У меня не было времени, чтобы отбуксировать акулу на более глубокое место, и все же мне было жаль большую рыбину Я велел одному из матросов прекратить ее страдания выстрелом из ружья. Одному богу известно, как долго паразит питался ее соками, постепенно ослабляя акулу, пока та не превратилась в игрушку приливов.
Что касается миксины, то ей предстояло отправиться с нами! На моей яхте хватало резервуаров для рыбы и покрупнее, а мне, естественно, хотелось изучить ее и включить упоминание о ней в свою книгу.
Матросам удалось без особых хлопот выловить странную рыбу сеткой и поднять ее на борт, но, похоже, извлечь ее из сетки и поместить в аквариум было не так-то просто. Вам следует понять, мистер Белтон, что эти аквариумы были утоплены в палубу вровень с верхним краем. Я подошел, чтобы помочь, прежде чем рыба погибнет, и, когда уже казалось, что мы распутали сетку, рыба начала отчаянно биться! Одним гибким движением тела она вырвалась из сетки и увлекла меня за собой в аквариум!
Конечно, матросы сначала рассмеялись, и я бы смеялся
После короткой паузы, за время которой блестящее лицо армянина несколько раз исказила жуткая гримаса, он продолжил:
— После того как меня вытащили из аквариума, я три недели провалялся в лихорадке. Шок? Яд? Тогда я этого не знал. Теперь знаю, но уже слишком поздно, возможно, слишком поздно было уже тогда.
Моя жена была на яхте вместе с нами, в должности кока, и во время моей болезни, пока я метался в бреду на койке в своей каюте, она ухаживала за мной. Тем временем матросы поддерживали жизнь миксины, принадлежавшей к неизвестному ранее виду, снабжая ее мелкими акулами и другой рыбой. Как вы понимаете, они никогда не позволяли ей полностью высосать свою жертву, но им хватало ума сохранять ее живой и здоровой для меня, сколь бы отвратительным ни выглядел способ ее питания.
Я помню, что пока я выздоравливал, меня осаждали повторяющиеся видения каменных подводных городов, циклопических сооружений из базальта, населенных странными существами — отчасти людьми, отчасти рыбами и отчасти амфибиями, глубоководными созданиями Дагона и последователями культа спящего Ктулху. В этих видениях меня звали к себе странные голоса, нашептывая мне разные слова о моих предках — слова, от которых я кричал в бреду во весь голос!
Придя в себя, я не раз спускался под палубу, разглядывая миксину сквозь стеклянные стенки аквариума. Вы видели когда-либо вблизи миксину или миногу, мистер Белтон? Нет? Тогда считайте, что вам повезло. Это уродливые создания, внешность которых вполне соответствует их природе, похожие на угрей и крайне примитивные. А их пасти, Белтон — ужасные, зубастые, сосущие пасти!
Два месяца спустя, под конец путешествия, начался настоящий кошмар. К тому времени мои раны на груди в том месте, где в меня вцепилась эта тварь, полностью зажили; но воспоминание о той первой встрече до сих пор было свежо в моей памяти, и…
Я вижу, что вы хотите о чем-то спросить, мистер Белтон, но вы действительно правильно меня расслышали — я на самом деле сказал о первой встрече! О да! Впереди были другие встречи, и их было множество!
Хаггопян в очередной раз прервал свой удивительный рассказ, чтобы промокнуть стекающие из-под темных очков струйки и снова отхлебнуть мутной жидкости из стакана. Мне представился шанс оглядеться; возможно, я все еще искал путь к бегству на случай, если возникнет такая необходимость.
Армянин сидел спиной к большому бунгало, и, бросив нервный взгляд в ту сторону, я увидел чье-то лицо, мелькнувшее за одним из небольших, похожих на иллюминаторы окон. Позже, когда хозяин дома продолжил свое повествование, я смог разглядеть, что лицо в окне принадлежит старой служанке, и ее полный странного восхищения взгляд был устремлен прямо на него. Заметив, что я смотрю на нее, она скрылась.
— Нет, — наконец продолжил Хаггопян, — с этой рыбой для меня далеко не все было покончено, далеко нет! С каждой неделей мой интерес к этому созданию перерастал в навязчивую страсть; каждую свободную минуту я проводил возле аквариума, разглядывая странные отметины и шрамы, которые она оставляла на телах своих невольных жертв. А потом я обнаружил, что жертвы эти вовсе не невольные! Удивительно, и тем не менее…