Хакерша и Её большие проблемы
Шрифт:
Звякнули знакомые ключи, которыми в меня недавно швыряться изволили, заскрежетал замок, едва слышно скрипнула открываемая дверь.
Разувшись в коридоре, Дэнька пронес меня внутрь просторной квартиры в гостиную, где осторожно скинул на диван.
— Жди здесь, — велели мне и затерялись за одной из светлых дверей.
А ничего у него так, миленько. Светленько, мебели немного, мелочей всяких на полочках нет… только книги. Достоевский, Толстой, Пушкин… ого! На полу пушистый белоснежный ковер, на который я посчитала кощунственным
Дэнька появился хмурый. И с перевязью ключей. Мои губы начали подрагивать, грозя вот-вот расползтись в широченной улыбке.
— Молчи, — назидательно порекомендовал Денис, садясь на диван и осторожно поворачивая меня к себе спиной.
Попытка подобрать нужный из многочисленных позвякивающих ключей занял добрые минуты три, за которые я искусала себе все губы, пытаясь не засмеяться. Что-то подсказывало, что, стоит лишь начать, как Дэнька психанет и спасать меня не будет. А у меня руки болят!
Наконец раздался спасительный щелчок!
— О-ой, — простонала я, глядя на докрасна протертую кожу рук. Ужас! — А можно мне… в ванную?
С тяжелым вздохом Дэн встал сам, подождал, пока поднимусь я, провел к нужной двери, а сам куда-то ушел. Держа руки под прохладной водой, я откровенно кайфовала, прикрыв глаза. Хорошо-то как!
В дверь осторожно постучали, после чего, не дожидаясь моего разрешения, её приоткрыли и просунулась ехидно прищуренная моська математика.
— Для тебя плёточку доставать? — коварно улыбаясь, поинтересовался он.
Не то, чтобы мне страшно стало… Обидно немного. А ещё женская натура отчаянно затребовала свершения злобной мсти. Причем прямо сейчас.
Как же мне повезло, что на краю раковины обнаружился незакрученный тюбик зубной пасты. Детской. Со вкусом клубники. Рука сама потянулась к орудию отмщения, пока Дэнька доверительно мне улыбался.
Резким движением руки я поднесла снаряд к чужому лицу и щедро выдавила на него большую часть тягучей пасты.
— Р-р-р! Убью!
Подавшись вперед, я с шумом втянула воздух носом, пока оторопевший математик пытался совладать с собственными эмоциями.
— Как вкусно ты теперь пахнешь! — восторженно сообщила я, мило и невинно улыбнувшись.
Взгляд, которым можно воду в лед превратить, ме-едленно сменяется коварным блеском и расползающейся от уха до уха хитрющей улыбкой. Совсем мне это не понравилось.
— Дэнька, — отступив на шаг назад, предостерегающе бросила я.
— Я бы сказал беги, но…
— Мы через это уже проходили? — предположила я, глядя как очень медленно, будто запугивая, в ванную, вмиг ставшей тесной, проскальзывает довольный математик.
— Тебе некуда, — исправил он меня, внимательно оглядывая полочку над раковиной с разными тюбиками и мазями.
Воровато оглядевшись, поняла всю плачевность
— Серьезно? — вскинул брови Дэнька, выбрав в качестве своего грозного орудия массового уничтожения увесистый баллончик с жидким мылом…м-м, со вкусом персика. Прям вкусовое разнообразие!
Неотрывно глядя на неадекватного мужика, я потянулась и закрыла стеклянную дверку прямо перед его носом. Жаль, защелки не было.
— Тук-тук-тук, — стуча по стеклу, озвучил математик свои действия, — открывайте, полиция!
— Нефиг было там закрываться, — поучительно поведала я, с содроганием сердца наблюдая за темной фигурой, чьи очертания были искажены из-за стекла.
Взгляд скользнул по кабинке, наткнулся на душевой кран… Губы изогнулись в коварной улыбке.
Денис.
Песня такая есть, в которой поётся примерно следующее: «Это не женщина, это беда»… За последние минуты я всё чаще хочу сказать её по отношению к Каре. Вот за что мне это?!
Уже полностью уверенный в своей победе, я наслаждался мыслями об измазанной в мыле девушке… как бы жутко не звучало. Ей бы потом пришлось в таком виде до дома добираться. И я не злой, просто не в состоянии терпеть хамства по отношению к себе. Хотя, признаться, эти препирательства сильно позабавили. Суть была до ужаса простой: безобидно проучить малолетнюю проказницу, чтобы впредь дважды думала, прежде чем что-то делать.
Открываю я кабинку, выставив на изготовку баллончик с мылом, и получаю в лицо струю ледяной воды. Меня тогда факт Карининой наглости сбил с толку сильнее, чем неописуемые ощущения. Мелькнула запоздалая мысль, что я только что штаны переодел, на те ведь кто-то кофе пролил.
Струя воды закончилась, звякнул шланг, вставляемый в крепление.
— Пойду-ка я, — решила Кара, выползая из кабинки бочком, стараясь меня не касаться. Я этого не видел, но слышал шорох одежды. Сухой.
В общем, опомнился я, когда некоторые уже и до двери добрести успели.
— Стой, — крикнул и одновременно дернул руку по направлению к девушке и сделал торопливый шажок к ней же.
Кто бы только подумать мог, что совершенно случайно на пол прольётся мыло, на котором я не упустил возможности поскользнуться?!
Ни с чем не сравнимое чувство свободного полета закончилось как-то слишком быстро, я даже насладиться не успел, и через чур болезненно. Не знаю даже, чему досталось больше: спине или затылку?
Пару мгновений висела напряженная тишина, во время которой я отчетливо ощущал намокающую рубашку…