Halo. Сага о Предтечах. Книга 2. Примордиум
Шрифт:
Я прогнал это из мыслей и сосредоточился на том, что видел и знал. Внизу что-то двигалось. Это были не животные, а десятки тысяч людей, шагающих по голому основанию и по склонам из обломков на запад.
Несколько минут мы с Винневрой наблюдали за толпой, ошеломленные царящей тишиной и уверенным всеобщим движением.
Вскоре по теням, реявшим в дымке, словно знамена, я опознал предметы, которые мне точно не хотелось видеть: десять боевых сфинксов. С такого расстояния они казались настолько бледными, что почти сливались с пылью. Сфинксы кружили над толпой, то ли подгоняя ее, то ли присматривая за ней.
Я указал на них Винневре. Девочка тихо застонала.
Сзади подполз Геймлпар.
– Тише! – Он наклонил голову. – Слушайте!
Сначала постоянно дувший в спину ветер помешал мне что-либо расслышать. Но вот он утих, и я уловил отдаленный низкий гул. Винневра тоже услышала, ее лицо просияло.
– Вот звук места, куда мне нужно идти, если случится беда! – заявила она.
– Они идут на этот звук? – спросил я.
Геймлпар еще немного прополз вперед, медленно повернулся и посмотрел на меня:
– Что об этом говорят старые духи?
– Они молчат, – ответил я.
– Ждут своего часа, – сказал Геймлпар. – Если духи захотят взять верх, будет настоящая война.
Об этом я не подумал.
– Такое уже бывало с тобой?
– Еще нет. Сражайся с ними, если хочешь. – Он перенес вес с больной ноги на здоровую, затем поднял палку и ткнул ею в направлении источника звука. – Ни моста, ни пути вниз – так что и выбор невелик,
Винневра согласилась. Мы шагали, держась подальше от обрыва, пока нас не поглотила ночная тень и не взошли звезды. У меня свербела мысль, не было ли в той толпе Райзера.
– Они идут в хорошее или плохое место? – спросил я Винневру.
Она отвернулась и буркнула:
– Я не знаю.
Мы остановились отдохнуть. Я ощущал вновь пробудившееся сильное любопытство старого духа, и вместе мы изучали звезды. Обретя новую жизнь внутри меня, лорд-адмирал был настолько обескуражен переменами, случившимися с момента его, как я полагал, насильственной кончины, что обычно держался на заднем плане, похожий на задумчивую тень. Даже не знаю, что я предпочитал больше: его молчание или раздражающие попытки восстать и понять, что он может сделать. Контролировать меня он не мог, поскольку был слаб, как спеленутый младенец, но мало-помалу набирался сил. Моя реакция на это была сложной. Я беспокоился о том, что может случиться, и гордился всплесками воспоминаний о битвах между людьми и Предтечами, особенно о победах. Я разделял боль и потрясение лорда-адмирала, узнавшего о нынешнем могуществе Предтеч, о той судьбе, на которую они обрекли людей после завершения древних войн. Но особенно сильно его обескуражила наша слабость – наша разобщенность и разнородность.
Когда-то мы были великой расой, единой в силе и целях…
Я сразу подметил, что это не совсем правда, и вскоре понял: то, во что верит лорд-адмирал, и то, что он знает, порой очень разные вещи. Мне подумалось, что еще при жизни его разрывали те же противоречивые чувства, что были знакомы мне и моим товарищам на Эрде-Тайрине и здесь, на большом колесе.
Конец ознакомительного фрагмента.