Халтура
Шрифт:
Телефон зазвонил, и я резко, словно в нетерпении, схватила трубку. Я огляделась по сторонам, сканируя взглядом каждую тень, где мог затаиться наблюдатель, и ответила:
— Да?
— Товар, — прошептал мягкий, свистящий голос с непонятным акцентом. — Опишите.
В его голосе было что-то, пробуждающее тревогу. Волосы у меня на затылке встали дыбом.
— Один мужчина и одна женщина, лет двадцать пять — тридцать. Оборотни.
На линии зашуршали помехи, или же мой собеседник издал чрезвычайно странный шипящий звук — такое тоже могло быть, учитывая все обстоятельства.
—
Я могла разыграть это несколькими способами. Люди, которые вступают в подобного рода сделки, делятся примерно на три категории: жадные сукины дети — подонки общества; холодные профессионалы, заключающие деловое соглашение, и отчаянные безбашенные любители. Я решила попытаться произвести впечатление, что принадлежу к первой из перечисленных категорий.
— Сорок тысяч, — немедленно ответила я. — Каждый.
На том конце провода послышался разъяренный возглас. И возглас этот тоже издал не человек.
— Я мог бы выдавить тебе глаза и разрезать язык на мелкие кусочки, — прошипел голос. Что-то в нем дьявольски меня испугало, проникло до некоего инстинктивного уровня, до которого не мог бы добраться Рэй со всей его омерзительной массой. Я почувствовала, что, несмотря на боевой настрой, меня бьет дрожь.
— Как хотите, — произнесла я скучающим тоном. — Даже если б вы и могли проделать такое, вам это ничего не даст. Так-то вот. Разве что шкуру с моей задницы.
На том конце провода повисла долгая тишина. Мне показалось, что я чувствую у себя под веками какое-то давление, но я сказала себе, что это всего лишь воображение.
— Эй, есть там кто-нибудь? — возмутилась я. — Послушайте. Вы собираетесь перейти к делу, или я только попусту время трачу?
После другой паузы голос прошипел что-то на булькающем змеином наречии. В трубке зашуршало, как будто ее передали кому-то другому, и очень низкий мужской голос произнес:
— Двадцать тысяч. Каждый.
— Меньше чем за тридцать я женщину не продам.
— Значит, пятьдесят за всё, — прогрохотал новый голос. Этот уже казался вполне человеческим.
— Наличными, — потребовала я.
— Идет.
Я продолжала сканировать взглядом улицу, выискивая их шпиона, но никого не видела.
— Как будете принимать товар?
— На складе.
— Черта с два. Я туда заявлюсь, а вы меня попросту кокнете, и тело исчезнет вместе с этими выродками.
— Ваши предложения? — рявкнул голос.
— Парк «Баттеркап». Через тридцать минут. Один курьер. Курьер вручает мне половину наличных. Затем осматривает товар в кузове моего грузовика. Затем расплачивается со мной полностью. Я вручаю ему ключи от транспорта с товаром. И мы, довольные, расходимся.
Мужчина с низким голосом секунду поразмыслил и хмыкнул. Перевод: «Идет».
— Как вы меня узнаете? — спросил он.
Я фыркнула:
— Парк не так уж велик, крутой парень. И это вовсе не первое мое родео.
Я дала отбой, вернулась к своему мотоциклу и поехала в сторону парка «Баттеркап». Светящееся табло возле банка сообщило мне, что сейчас четверть десятого. К ночи машин на улицах стало намного
Уилл поднял глаза и быстро кивнул мне в знак приветствия.
— Все улажено?
— Пока что да. Вы уверены, что сумеете выпутаться без проблем? — спросила я.
Уилл фыркнул:
— Когти, клыки. Если скотч вырвет клок шерсти, будет чуточку больно. Ничего серьезного.
— Слова человека, который никогда не делал восковую эпиляцию, — сказала Марси нарочито веселым тоном. Она, может, и казалась с виду щепочкой, но мышцы у нее на ногах были эластичные и крепкие, как канат.
Уилл оторвал конец клейкой ленты и передал мне рулон. Он уселся на пол джипа, сиденья которого были сложены, чтобы освободить место для «пленников», и стянул с себя рубашку, оставшись только в широких спортивных трусах. Я начала его обматывать.
— Напрягите мышцы, — велела я. — Когда закончу, расслабьтесь. Так у вас останется достаточно места, чтобы не пережать основные кровеносные сосуды.
— Точно, — кивнул Уилл. — Гудини.
Он напряг мышцы торса, и скотч заскрипел. Вот черт, да этот малыш — атлет. Учитывая, что я почти прижималась к его голой спине, обходя его с рулоном скотча, не заметить это было невозможно.
У Дрездена таких крутых мускулов, как у Уилла, не было. Гарри имел сложение бегуна, весь покрыт тонкими, прочными, плотными мышцами…
Стиснув зубы, я продолжила накручивать ленту.
— Еще раз, — сказала я. — Я встречаюсь с их агентом и привожу его сюда. — Я подняла брелок сигнализации джипа. — Когда я отключу охранную систему, вы будете знать, что мы пришли. Если услышите, что я говорю слово «красный», значит, дела пошли не так. Высвобождайтесь и помогите мне захватить его. Мы его допросим и выясним, где эти сволочи хранят другие спецтовары. В противном случае — лежите тихо и ведите себя так, будто в вас выстрелили ампулой с транквилизатором. Я прослежу вас до их штаб-квартиры.
— А потом? — спросила Марси.
— Нам придется импровизировать, — ответила я. — Если их там окажется не так много, то мы их атакуем и выведем ваших людей. Если их будет много, я позвоню. Если нам удастся получить подкрепление, они сбегут без драки.
— Вы в этом уверены? — спросил Уилл.
— Дрезден говорил, что для сверхъестественного мира привлечь внимание смертных, властей равносильно ядерному удару. Никто не захочет стать тем, кто вызовет в том или ином виде новую Инквизицию. А стало быть, любая здравомыслящая группировка постарается не связываться с полицией и уйти с минимальными потерями.