Халявные баксы

Воронецкий Александр Васильевич

Владимир хмыкнул, вроде как несу чушь, но промолчал, возразить мне не решился. Очень хотелось ему выколотить самородок.

Полазили мы по рудному отвалу больше часа. Уже и «бандюки» ушли, утащив с собой тяжеленные мешки с камнями, и я успел посмотреть все, что хотел, а Владимир никак не мог остановиться. Наколотил образцов столько, что ложить некуда –

все карманы и у него, и у меня ими набиты. Я уже заждался, когда же приятель утихомирится, но пока на это даже намеков не появлялось: глаза продолжали гореть как у ненормального, весь дергается, руки трясутся, вокруг ничего не видит. Вот что такое страсть коллекционера! Или искателя самородков?

Давно хотелось напомнить ненормальному, что всему есть предел:

«Слушай, собиратель хренов», – наконец решился остановить зарвавшегося, – «надеешься пол отвала к нам в домик перетащить? Для какого черта тебе образцов столько?»

Владимир на секунду замер, прекратил сверкать очами и с отрешенным видом уставился на меня. Такое впечатление, что слова мои до него не дошли, не было в голове для них места. Пришлось возвращать его в реальность на повышенных нотах:

«Кончай камни молотить! Хватит уже и для твоей коллекции, и для друзей твоих, таких же тронутых, если думаешь с ними обмен устраивать!»

На лице Владимира появились проблески сознания, начал осмысленно оглядываться, в голове наконец-то появились здравые мысли:

«Да, да, на сегодня хватит», – ну конечно, теперь он собирается каждый день здесь пастись! И приятель это тут же подтвердил: «Мы еще в том конце», – махнул рукой в сторону, где недавно трудились «бандюки», – «ничего не видели. А там самый смак, раз мужики по мешку наколотили. Им же только видимое золото нужно!»

«Другой раз будешь ковыряться без меня», – предупредил ненормального, и чуть ли не силой потащил с отвала в домик. Тот принял это как должное, но по дороге мысли у него крутились вокруг этого чертового отвала, образцов с видимым золотом, и что он собирается делать дальше. Как я понял,

золотишка он наковырять хочет не чуть-чуть, а намного больше.

После ужина коллекционер начал демонстрировать образцы Доке, показывать в них золото, объяснять как и сколько его можно втихаря наковырять вручную. Не захотел прислушаться к моим словам, что незаконное золото всегда сопровождается кровью!

Ну и черт с ним, – решил про себя, – Доку он вряд ли в авантюру втянет, тот, как и я к золоту равнодушен, а вдвоем мы этому деятелю сильно разогнаться не позволим. Потихоньку из домика вышел, и пошагал к балку геолога артели. У него поинтересоваться, всем ли разрешается ковыряться в рудном отвале, или только избранным, вроде бандюги «Милочки» и его прихлебателей. На мой вопрос Сергей усмехнулся:

«А чего запрещать, пусть ковыряются, кто хочет. Только для этого ни у кого времени нет, да и таланта в камнях разбираться. А без него много не наковыряешь». Он внимательно посмотрел мне в лицо: «Надеюсь, что ты с ребятами этим делом заниматься не будете, ни к чему хорошему оно не приведет. На Милочкина и его друзей внимания не обращай, все на зоне уже побывали, и возможность попасть туда еще раз, с наворованным золотом, их не пугает».

Я не стал тему «ковыряния золота» с Сергеем развивать, покивал головой, соглашаясь с советом подобным делом не заниматься, и даже подтвердил это словами:

«Золото ковырять мы не будем, но образчиков хороших наберем, как это сделал бы любой геолог на нашем месте».

По дороге в домик я разговор с Сергеем еще раз в голове прокрутил, и пришел к выводу, что геолог осторожно меня предупредил: в артеле нормальным работягам с золотом заниматься некогда, мне и моим ребятам в это дело лучше не лезть, но есть Милочкин и кампания, которые могут ковыряться в рудном отвале, и имеют на это дело время. А вот что без разрешения начальника артели, Николая Игнатовича, не обошлось – я уже дотумкал сам.