Хамелеоны
Шрифт:
Да и у Яна вариантов не было, он вообще казался отвлеченным, как будто то и дело мыслями уносился непонятно куда. В итоге им по-прежнему оставалось лишь следить за Муратовым, пытаясь определить, чего ему на берегу не сиделось. Главным достижением Александры стало то, что она вычислила, в каком номере он живет – и это действительно оказалась одна из недорогих, пусть и не самых дешевых кают. Так что определенная точка опоры во всем этом балагане у близнецов была.
Таскаться за Муратовым вдвоем они все равно не собирались. Два человека в любом случае привлекают больше внимания, чем один, а уж если эти люди так похожи друг на друга, да и в целом примечательны, слежка будет занимательной, но недолгой.
Ян открестился первым:
– На этот раз сидишь и выглядишь красиво ты, я свою долю пафоса вчера хлебнул.
Этого Александре как раз не хотелось. Во-первых, аукцион – это скучно до зевоты. Во-вторых, там очень строгий дресс-код, и ей придется замаскироваться под новогоднюю елку, чтобы сойти за одну из «своих». Александра терпеть не могла такие наряды, они неизменно привлекали к ней слишком много внимания и не давали ввязаться в драку, даже если очень хотелось. У Яна тут было преимущество: его никто на шпильки не ставил, а подраться и в смокинге можно.
Все это она попыталась объяснить брату, но он остался непреклонен.
– Александра, нет. Я не собираюсь терять еще один вечер своей жизни только потому, что ты вынуждена сдерживать агрессию. Это, кстати, даже хорошо. А если совсем невмоготу, учись выбивать глаза шпильками.
– Ты не хочешь смотреть на аукцион или хочешь смотреть на некую танцовщицу?
– Подкол не засчитан: я понятия не имею, где будет Лер, но вряд ли рядом с Муратовым.
Ян и правда успокоился, взял себя в руки, но Александра знала, что так будет. Странно, что это произошло только сейчас! Нет, с этой Лер определенно стоит пообщаться поближе…
– Тиран и деспот, – резюмировала Александра. – Увидимся после аукциона. А если останешься ночевать где-нибудь еще, сообщи мне, чтобы я не боялась, что тебя Муратов съел!
И снова Ян на провокацию не поддался:
– До скорого. Постарайся держать себя в руках и не покупать лоты, которые еще не отмыли от крови.
Теперь, когда роли были окончательно распределены, Александра не собиралась ныть и возмущаться. Если какая-нибудь работа ей не нравилась, она старалась отнестись к ней, как к приятному событию, которое выбрала добровольно, к приключению даже. Она использовала этот метод много лет – и он никогда еще не подводил, принося куда больше пользы, чем жалобы.
Вот и теперь она даже развлеклась, выбирая платье, украшения и макияж. После некоторых сомнений она предпочла жемчужно-серое вечернее платье, которое купила много лет назад, но надела всего пару раз. В этом прелесть вечерних платьев: они мало привязаны к моде, служить будут долго, если не злоупотреблять пончиками.
Платье было простым по крою и допускало украшения, поэтому Александра достала из шкатулки платиновое колье с вставками из небесно-голубой бирюзы. Тоже редкий для нее выбор по понятным причинам: в бирюльке стоимостью в подержанный автомобиль на пикник не съездишь. Это еще из подарков Эрика, из того прошлого, в которое она боялась возвращаться даже в своих мыслях. Александра много лет не могла дотронуться до этих украшений, хотя о том, чтобы продать их, даже не помышляла.
Теперь же она просто выбрала колье потому, что оно подходило к платью, и, когда она застегивала крошечный замочек, ее руки не дрожали. То, что сидело в душе осколком боли, превратилось в воспоминание, светлое и грустное. Александра догадывалась о причинах. Как не догадаться, если эти причины и привели ее на «Рейну»?
Она тряхнула головой, отгоняя неприятные мысли. Андрей жив, конечно, жив, иначе и быть не может, а она уже сейчас делает для него все, на что способна.
В
Возле каждого столика размещалось по четыре кресла, однако это не означало, что здесь будет столько гостей. Просто некоторые посетители аукциона приехали парами, некоторые были знакомы между собой и хотели сесть вместе. Однако и одиночек хватало, поэтому Александра не привлекала внимания.
Точнее, изначально не привлекала. В какой-то момент за столик рядом с ней бесцеремонно плюхнулся молодой мужчина, да еще и ухмыльнулся так, будто осчастливил ее этим. Его появление не стало для Александры большой неожиданностью, она этого типа без труда заметила, он пробирался между столиков с грацией утконоса. Она просто не ожидала, что он решит докучать ей. Гости лайнера могли быть наглыми и самоуверенными в любое другое время, однако на этом аукционе они соблюдали негласные правила вежливости.
Все, кроме него.
– Добрый вечер, – мужчина сверкнул белоснежными зубами, настолько идеальными и симметричными, что настоящими они быть никак не могли. – Я сегодня составлю вам компанию.
Он не был красавцем – ни классическим, ни обаятельно оригинальным. Александра подозревала, что они примерно одного роста, а на каблуках она даже выше. Мужчина был тощим, с узкими плечами и широкими бедрами, а под дорогой рубашкой просматривалось пивное брюшко. Черты лица остро напоминали крысу – с длинным носом и скошенным подбородком. Александра догадывалась, что раньше были и крысиные зубки, но какой-то стоматолог постарался на славу. Мужчина был блондином – со светло-пшеничными волосами, бровями и почти невидимыми ресницами, да еще и с россыпью неярких бежевых веснушек на щеках. Он пришел на аукцион в дорогом костюме, хорошо сидящем и даже скрывающем некоторые проколы генетики – если не смотреть вблизи. Ошибся этот стиляга только с цветом, оттенок кофе с молоком превращал его в однотонное продолговатое пятно.
Но все это для мужчины ничего не значило. Он признал себя красавцем и верил в это даже искренней, чем иные матери верят в своих детей. Он подсел к Александре не для того, чтобы попытаться заинтересовать ее. Он просто выбрал женщину, которая показалась ему самой красивой, и явился брать свое. У такой уверенности наверняка были причины – или в богатом детстве, или в психических отклонениях. Но Александре копаться в этом не хотелось, и она просто сказала:
– Этот стул занят.
– Кем же?
– Мной. Я в ту сторону дышу, а вы портите вид.
– А вы забавная, – оценил мужчина. – Я – Лев Куплак!
– Соболезную вашему горю, но остаться я вам все равно не позволю.
Мужчина уставился на нее, и Александре казалось, что она почти слышит поскрипывание шестеренок в его голове, сбившихся с привычного хода. Он определенно не ожидал такой реакции, это было понятно по тому, как торжественно он произнес свое имя. Раз он был уверен, что женщина ее возраста его сразу же узнает, значит, он не бизнесмен, а какой-нибудь певец или актер. Может, спортсмен, но вряд ли, эти обычно не столь бесцеремонны.