Хан Хубилай: От Ксанаду до сверхдержавы
Шрифт:
Туристы толпами валят туда посмотреть на Будд — официальные символы готовности Китая сделать всех частью одной великой семьи. Зал Тысячи Будд с его сверкающими как самоцветы миниатюрными статуэтками из всех буддийских стран притязает на право зваться одной из величайших коллекций в мире. В Зале Семи Будд их теперь только три — еще четыре исчезли во время культурной революции. В Зале Великого Просветленного каллиграфические надписи императора XVIII века Циан Луна напоминают посетителям, что «разум Будды столь же ярок, как сияющая жемчужина».
Сердцем комплекса является сама пагода. Естественно, для постройки храма и окружающего его комплекса Хубилай выбрал буддиста: 27-летнего непальского
Я захотел взглянуть на пагоду изнутри. Вместе с моим гидом, девушкой по имени Серебро, я поднялся по лестнице рядом со статуей Арнико и обнаружил, что путь мне преградила стена из гофрированного железа. Пагода была закрыта на реставрацию. Однако в стене обнаружилась открытая дверь, и мы проникли внутрь.
К своему удивлению, я увидел там двух монахов в красных балахонах, расстилающих молитвенные коврики — одного огромного, словно борец, другого ниже среднего роста. Очевидно, ритуалы здесь все еще проводились. Монахи выглядели робкими, и я не хотел докучать им вопросами, поэтому побрел к другой стороне пагоды и, задрав голову, принялся разглядывать огромный толстый выступ белой штукатурки, словно парящий в лучах яркого осеннего солнца, удивляясь отсутствию окон и дверей. И тут до меня донеслось негромкое пение. Два монаха совершали какой-то обряд; к тому моменту, когда я поспешно вернулся к фасаду здания, они закрыли дверцу чего-то похожего на буфет и начали жечь ладан и рис. На этот раз я встретился с ними взглядом, а они улыбнулись и кивнули мне.
Поощренный этим, я попросил Серебро представить меня. Монахи оказались тибетцами. Крупного звали Ту Дань, худощавого — Ганга. Как странно, сказал я, что это место все еще функционирует. Оно всегда функционировало, ответили мне, — всегда оставалось защищенным, всегда было местом укрепления отношений между китайцами, монголами и тибетцами…
Тут к нам присоединился человек с мягкими округлыми чертами пекинского интеллигента, который мигом выказал прекрасное знание английского. Бенджамин Ли изучал английский язык и литературу и был бизнесменом, а сюда зашел потому, что восхищался храмом и дружил с этими двумя монахами. Тут меня осенило, что он также является их спонсором, так как Бенджамин заметил, что живут монахи исключительно на пожертвования. Небольшой взнос и предложение купить им обед вызвало улыбки и открыло дорогу к дальнейшему разговору.
Бенджамин любил этот храм.
— Это очень, очень хорошее место, для меня — самое важное место в Пекине, а может быть, и во всем Китае. — Он кивнул в ответ на мой удивленный взгляд. — По-настоящему хорошее место. Даже далай-лама однажды побывал здесь.
Мне захотелось узнать о первоначальном назначении этого храма.
— Он должен был помочь нанести поражение сунцам и объединить страну. Она, знаете ли, не была единой. Есть и еще один, тоже построенный Арнико, в Чжоучжоу, в провинции Хэбэй — это в семидесяти пяти километрах к юго-западу
И все же было здесь нечто не вполне ясное для меня. Что сделало этот храм и его близнеца в Хэбэе таким особенным, тогда и сейчас? Чему или кому на самом деле поклонялся Хубилай?
— Этот храм создали для Хубилая как его личное семейное место поклонения. — Бенджамин помолчал. Думаю, тут не было никакой сознательной попытки утаить что-то от меня, но внезапно правда об этом месте выплеснулась одним духом. — Этот храм, знаете ли, создали для поклонения хранителю, именуемому Махакалой.
— Махакалой? А кто такой этот Махакала?
— Махакала… это нечто наподобие бога войны.
Вот, значит, какое божество Хубилай надеялся призвать себе на помощь в борьбе с сунцами! Лично я прежде не слыхал о нем, но миллионы людей по всей Азии от Индии до Японии чтят его как «Великого Черного». [52] Индусы знают его как аватару Шивы-разрушителя. В Тибете он уничтожает тех, кто не проявляет должного уважения к буддизму. Я пока не знал, как он выглядит, но он явно был не тем богом, с которым пожелаешь встретиться темной ночью.
52
Собственно Махакала и означает в переводе с хинди «Великий Черный». (Прим. пер.)
Удача распорядилась так, что несколько дней спустя я говорил в Улан-Баторе с монгольским ученым и ведущим монголоведом Шагдарином Бирой, который занимался исследованиями по данной теме. Махакала был хранителем, каким-то образом связанным с Хеваджрой — божеством, бывшим предметом особого благоговения в монастыре Саскья, откуда вышел Пагба-лама; божеством, к культу которого Пагба-лама причастил Хубилая в 1253 году. И теперь, восемнадцать лет спустя, императорская власть сделала Хубилая достойным защиты со стороны его личного бога. Или, как выразился Бира в статье, которую готовил для публикации: «Хан, вступив в прямой духовный контакт со своим охраняющим божеством Махакалой, самым могущественным защитником веры, мог претендовать на приобретение особой непостижимой силы в деле управления империей. Таким образом, монгольский хан мог пользоваться не только милостью Тенгри, но и милостью могущественного тантрического бога».
И не только Хубилай, как объяснил мне Бенджамин:
— Для Хубилай-хана и Пагба-ламы, и для всех последующих духовных вождей, вплоть до нынешнего десятого Панчен-ламы, хранителем всегда был Махакала.
— И по-прежнему остается им?
— Да. Он прямо здесь. Оглянитесь.
Ту Дань открыл дверцу, которую недавно закрыл у меня на глазах, и за ней обнаружился небольшой алтарь, увенчанный на редкость живым портретом Махакалы: черное лицо, три пристально глядящих глаза, свирепый оскал, клыки, головной убор из черепов поверх желтых волос. Вот чем занимались монахи, пока я бродил по пагоде — богослужением Махакале…
На одной полке в передней части святилища стояло серебряное блюдечко с прозрачной жидкостью.
— Спиртное, — сказал Бенджамин. — Другим бодисатвам можно подносить цветы и фрукты, но ничего спиртного. Однако хранителям, особенно таким могущественным, как Махакала, полагаются подношения в виде спиртного. Вместе с подобающими молитвами это нечто вроде, — он отстучал слово на электронном китайско-английском словаре, такие часто носят с собой студенты и гиды, нектара. И еще еда, подобно ладану и рису, испускающая запах, который питает духов. Нас насыщает еда, но как можно насытить духов? Только запахом. Тогда Махакала станет твоим хранителем. Он приносит удачу.