Хань-вынь-ци Мын. Китайская Грамматика, сочиненная монахом Иакинфом

Полевой Николай Алексеевич

Въ слдъ за Байеровою Грамматикою показалась третья Китайская Грамматика, изданная Фурмономъ, подъ названіемъ: Чжунъ-ю-гуань-хуа , что отъ слова въ слово значитъ: «Китайскій разговорный языкъ высшаго сословія». Изъ самаго названія книги можно видть, что Фурмонъ написалъ свою Грамматику для одного разговорнаго языка, которымъ Европейскіе вропроповдники, проникшіе въ Китай, занимались преимущественно передъ книжнымъ, и который, какъ мы выше сказали, отличенъ отъ книжнаго. Сія Грамматика раздлена на дв части. Въ первой изъ нихъ, кром нсколькихъ правилъ Китайскаго языка, помщены склоненія именъ и спряженіе глаголовъ, по формамъ Европейскихъ грамматикъ составленныя, a во второй изложено словосочиненіе, котораго самую большую часть составляютъ не правила, a учтивыя выраженія, употребляемыя при свиданіи. Въ конц книги приложенъ любопытный реэстръ Китайскихъ книгъ, находившихся въ то время въ Парижской Королевской Библиотек. Это была первая

Грамматика, въ которой Китайскій текстъ въ примрахъ писанъ Китайскими буквами. Нкоторыя правила въ оной изложены довольно хорошо, но вообще не полны; въ примрахъ встрчаются выраженія нетерпимыя въ чистомъ разговорномъ язык, и самый переводъ мстами ошибоченъ. Все сіе достаточно показываетъ, что сочинитель учился Китайскому языку не въ Кита, a во Франціи, по Грамматик О. Варо, и написавъ собственную Грамматику, не имлъ средствъ поврить оной съ людьми, основательно знавшими Китайскій языкъ [6] .

Въ тоже самое время, когда Фурмонъ въ Европ трудился надъ сочиненіемъ Китайской Грамматики, О. Премаръ, находясь въ Кита, писалъ свою, подъ названіемъ: Notitia linguae Sinicae. Сей миссіонеръ, много занимавшійся Китайскимъ языкомъ въ самомъ Кита, совершенно постигъ свойства сего языка, и съ большою точностію показалъ оныя въ своей Грамматик, не привязываясь къ грамматическому порядку Европейскихъ языковъ, какъ неимющихъ никакого сходства съ Китайскимъ языкомъ. Въ первой части своего творенія, О. Премаръ кратко излагаетъ основныя понятія о язык и письменахъ Китайскихъ; во второй изображаетъ обороты разговорнаго, въ третьей обороты книжнаго, или ученаго языка. Въ обихъ послднихъ преимущественное даетъ мсто словамъ, имющимъ многообразное употребленіе, и употребленіе оныхъ объясняетъ многими прекрасными примрами, изъ которыхъ, впрочемъ, самая большая часть суть выраженія, принадлежащія въ словарю, и не составляющія существенныхъ правилъ языка. Примры вообще писаны Китайскими буквами средственнаго шрифта. Жаль только, что въ Notitia linguae Sinicae, твореніе единственномъ въ семъ род по чистот слога, находится общій высшимъ Грамматикамъ недостатковъ въ правилахъ, на которыхъ основывается управленіе словъ въ разговор и письм, свойственное Китайскому языку. По сей, кажется, причин, самъ О. Премаръ не назвалъ своего сочиненія Грамматикою, хотя въ ономъ изобильно находятся матеріалы, потребные къ составленію полной Грамматики [7] .

Англійскіе миссіонеры, жившіе въ Кантон, также издавна упражнялись въ Китайскомъ язык, но поздно начали обнаруживать свои свднія въ ономъ. Г-нъ Маршманъ издалъ Clavis Sinica (Ключъ къ Китайскому языку), въ 1814 году. Я не имлъ случая видть сей книги, и потому не могу произнести сужденія ни о расположеніи, ни о внутреннемъ достоинств оной. Абель-Ремюза, въ Введеніи къ своей Китайской Грамматикъ пишетъ, что Clavis Sinica не есть грамматика, но длинное разсужденіе о слог, которымъ писанъ Лунь юи, составляющій третіе отдленіе Четырекнижія [8] .

Черезъ годъ по напечатаніи Clavis Sinica, Мориссонъ издалъ Китайскую Грамматику на Англійскомъ язык, въ которой примры писаны Китайскими буквами. При долговременномъ пребываніи въ Кантон, онъ пріобрлъ хорошее знаніе въ Китайскомъ язык, но при сочиненіи своей Грамматики, приспособляя употребленіе оной для своихъ соотечественниковъ, старался изложить правила боле для разговорнаго слога, и выразить на Китайскомъ язык вс грамматическія измненія, свойственныя Англійскому языку, a сіе самое заставляло его иногда составлять примры изъ выраженій мало употребительныхъ въ Китайскомъ язык. Отсюда каждый можетъ заключить, что такая учебная книга недостаточна къ прямому познанію даже самаго общенароднаго Китайскаго языка, ибо она не въ точности показываетъ отличительныя свойства сего языка [9] .

Абель-Ремюза написалъ Китайскую Грамматику на Францускомъ язык, въ которой также примры писаны Китайскими буквами. Онъ, какъ Байеръ и Фурмонъ, не имдъ случая быть въ Кита, a обучался Китайскому языку въ Париж, самоучкою, но справедливость обязываетъ меня сказать, что средства, дарованія и трудъ доставили ему хорошее свдніе въ ономъ. Расположеніе его Грамматики не многосложно, и, должно сказать, правильно. Въ предисловіи, съ большою основательностію предлагаетъ онъ свое мнніе о грамматикахъ Китайскаго языка, изданныхъ, или сочиненныхъ до появленія въ свтъ его собственной, a въ Введеніи помщены основныя понятія о язык и письменахъ Китайцевъ. За ними слдуетъ самая грамматика, разделенная на дв части, изъ коихъ въ первой изложены правила, по которымъ Китайцы въ книжномъ язык, безъ измненія словъ, выражаютъ грамматическія измненія свойственныя Европейскимъ языкамъ; во второй содержатся такія же правила для общенароднаго языка. Первую часть онъ назвалъ Гу вынь, ou style antique, вторую Гуан-хуа, ou syle moderne. Мы тотчасъ увидимъ, что Абель-Ремюза, по недостатку практическихъ свдній въ Китайскомъ язык, ошибся въ названіи частей своей Грамматики. Гу-вынь, какъ мы выше уже сказали, отъ слова въ слово значитъ: «древняя

словесность». Подъ симъ названіемъ въ Кита издано нсколько книгъ, въ которыхъ помщены образцовыя мста изъ сочиненій древнихъ. Гуань-хуа значитъ «разговорный языкъ высшаго сословія». Оба сія выраженія суть употребительныя, и первому изъ лихъ противополагается выраженіе шы-вынь, то есть, «ныншняя словесность», a второму выраженіе су-хуа, то есть, «простонародный» или «деревенскій языкъ». Изъ сего объясненія открывается, что въ Кита находится, какъ выше уже было сказано, два языка, книжный и разговорный.

Не смотря на все это, о грамматик Абель-Ремюза должно сказать, что ошибочное названіе частей нимало не вредитъ внутреннему достоинству самой книги, потому, что правила, изложенныя въ первой пасти для древняго слога, можно примнять ко всмъ родамъ другихъ ученыхъ слоговъ, употребляемыхъ нын въ Кита, a вторая часть содержитъ правила для ныншняго общенароднаго языка [10] .

Послднюю грамматику Китайскаго языка написалъ Гонзальвъ на Португальскомъ язык, онъ началъ сію книгу краткимъ ключевымъ словаремъ, въ которомъ при каждомъ знак показаны ключъ его, удареніе, выговоръ, двоякій способъ начертанія, и употребительнйшія выраженія. Дале слдуютъ 20 главъ выраженій, употребляемыхъ въ книжномъ и общенародномъ языкахъ. Въ слдъ за симъ изложено словосочиненіе, въ которомъ, безъ означенія правилъ, приведено множество примровъ, показывающихъ, какимъ образомъ одна и та же мысль выражается, и книжнымъ и разговорнымъ слогомъ, и сіи выраженія примнены къ формамъ измненія частей рчи, употребляемымъ въ грамматикахъ Европейскихъ языковъ; дале 46 разговоровъ на общенародномъ язык, пословицы, краткая біографія славныхъ мужей, начиная съ Фу-си-шы, до настоящаго времени; къ біографіи пріобщено баснословіе (Китайская миологія). Наконецъ Гонзальвъ заключаетъ свою Грамматику примрными образцами различныхъ родовъ Китайской словесности. Слогъ разговоровъ и примровъ, какъ на ученомъ, такъ и на простонародномъ язык вообще, чистъ и правиленъ [11] .

Изъ восьми исчисленныхъ Грамматикъ только три заслуживаютъ вниманіе наше: это суть Грамматики Премара, Абель-Ремюэа и Гонзальва, по которымъ можно обучаться и общенародному и книжному Китайскому языку. Но если сіи три Грамматики сравнить между собою, то Премаръ и Гонзальвъ берутъ большее преимущество передъ Абель-Ремюза наборомъ примровъ, a послдній превосходить обоихъ, хотя недостаточнымъ, но яснымъ изложеніемъ самыхъ правилъ Китайскаго языка. По первымъ двумъ легко обучаться Китайскому языку, находясь въ Кита, a по грамматик Абель-Ремюза можно и въ Европ пріобрсть въ немъ достаточное свдніе.

Вотъ что говоритъ О. Іакинъ о собственномъ труд своемъ, съ скромностію, столь приличною истинному знанію:

Россія по сопредльности съ Китаемъ давно уже находятся въ непосредственной связи съ сею державою, и Россійская Духовная Миссія съ 1715 года иметъ постоянное пребываніе въ Пекин, для образованія переводчиковъ въ Китайскомъ и Маньчжурскомъ языкахъ, но какъ письменныя сношенія боле производятся на Маньчжурскомъ язык, то члены Миссіи до сего времени преимущественно занимались послднимъ, не обращая должнаго вниманія на языкъ Китайскій. Въ Кяхт, напротивъ, гд Китайскій языкъ необходимъ для торговыхъ сношеній съ Китайцами, съ самаго открытія торговли на семъ мст, еще ни одинъ изъ Русскихъ не занимался постояннымъ изученіемъ онаго, не смотря на то, что Китайцы ежедневно имютъ обращеніе съ нами по торговымъ дламъ. Причина сему заключалась въ томъ, что Китайцы, употребляя при обращеніи съ Русскими исковерканное Русское нарчіе, не въ состояніи объяснить на ономъ и первыхъ началъ своего языка. Къ чести Кяхтинскаго купечества должно сказать, что оно давно чувствовало необходимость имть въ Кяхт училище Китайскаго языка, но главное препятствіе къ тому состояло въ недостатк учителей.

Изъ членовъ Миссіи, возвращавшихся изъ Китая въ отечество, лучшіе оставались переводчиками при Министерств Иностранныхъ Длъ, a средственные не въ состояніи были принять на себя должности классическаго учителя. Наконецъ сіе препятствіе миновалось съ прибытіемъ послдней Миссіи, возвратившейся изъ Пекина въ 1831 году, и Высокій Покровитель наукъ Николай I, по представленію Азіятскаго Комитета, исполнилъ желаніе Кяхтинскаго купечества, утвердивъ въ Кяхт существованіе училища Китайскаго языка.

Сіе обстоятельство было поводомъ къ тому, что Азіятскій Департаментъ Министерства Иностранныхъ Длъ, ревностно споспшествующій распространенію въ нашемъ отечеств Восточной Словесности и полезныхъ свдній объ Азіи, препоручилъ мн написать Китайскую грамматику, для употребленія въ Кяхтинскомъ училищ, и испросилъ Высочайшее соизволеніе напечатать оную иждивеніемъ казны. Это уже седьмая моя книга, на которую Азіятскій Департаментъ обращаетъ всемилостивйшее Монаршее вниманіе, поощрительное для занимающихся науками. Записки о Монголіи, также Описаніе Чжуньгаріи и Восточнаго Туркистана, Исторія четырехъ Хановъ, Троесловіе, Исторія Тибета и Хухунора, Историческое обозрніе Ойратовъ, или Калмыковъ, не были бы изданы въ свтъ, безъ пособія со стороны правительства.