Хаос: Единение Стражей
Шрифт:
Пратис (невеста Ханрука, чемпионка по гоночным игрищам):
Симпатичная девушка с короткой, но пышной стрижой коричневого цвета, украшенной миниатюрной шляпкой. Тёмная кожа, синие глаза, коим содействовали небольшие очки. Славные ножки обтягивали чёрные брюки и длинные сапоги. Точёную фигурку подчёркивал корсет, под которым скрывалась белоснежная рубашка, а сверху надета голубая куртка. Твёрдый характер, хотя и тяжёлый на восприятие. В случае со Стражами заботится лишь о своих делах. В силу принадлежности к миру технарей, имеет некоторую степень учёности и
* * *
«Где же она? Где хвалёная справедливость, что должна торжествовать во всех мирах? Что она вообще такое? Да, я нарушил писанный закон, но кто его придумал? Как же тогда законы человечности? Их не найти ни в каких сводах. Лишь почтенные жрецы, что передают нам волю Богов, свято в них верят и пытаются привить их окружающим. Увы, они никогда не будут обладать властью правителей, коим дарована свобода вершить судьбы своих подданных.
Пускай, я убил с десяток людей, но те совершили куда больше злодеяний за короткий срок и гораздо хуже, нежели я за свою жизнь. То была не месть, а заслуженное наказание. Я бы мог называть это справедливостью, однако не возьму на себя ответственность судить о праведности. Скорее всего я посчитал свои действия правильными. А что же делают Боги? Ужель они скованны законами смертных? Очень сомневаюсь. Никто не знает, по каким правилам живут Боги. Всем известно лишь одно самое главное – им запрещено вмешиваться в жизни низших созданий. Не думаю, что кому-нибудь из них есть до меня дело.
Сейчас я в темнице с остатками одежды на теле, закованном в цепи. Всё равно пусть не ликуют раньше времени. Мой разум не утратит ясность, слух не лишится остроты, и даже самый густой мрак не притупит зоркость моих очей. Ни один волос не поседеет, ни один мускул не ослабнет, пока я не выберусь отсюда. Я наточу свой ум, стану слушать каждый шорох, научусь видеть сквозь темноту и буду напрягать все свои мышцы, дабы они сохранили силы до моего побега».
Изгнанник: – Знаешь, когда-то и я задавался теми же вопросами, что и ты сейчас.
Менай: – Кто здесь?
Изгнанник: – Ну, если тебя это успокоит, можешь считать меня голосом своего разума, который ты намерен сберечь.
Менай: – В таком случае, я сошёл с ума.
Изгнанник: – А как насчёт друга?
Менай: – Я не вижу, как ты выглядишь, не знаю твоего имени и вообще впервые слышу твой голос. О дружбе не может быть и речи.
Изгнанник: – Может я – такой же узник?
Менай: – Я слышу в голосе, что ты сломлен и лишён свободы, хотя твой острог не здесь и, вероятно, страшнее моего.
Изгнанник: – Что ж, попробуем иначе. Я – твой возможный шанс на спасение, точнее побег.
Менай: – Хм, уже лучше, но звучит по-прежнему неубедительно. Наверное, потому что я не настолько глуп, чтобы не спросить, какова цена.
Изгнанник: – Хорошо, значит поговорим начистоту. Я – тот единственный Бог, коему небезразлична твоя судьба.
Менай: – Лжёшь. Боги не становятся узниками.
Изгнанник: –
Менай: – Теперь, видимо, нет.
Изгнанник: – Отчего же? Я хоть не столь могущественный Бог, каким был прежде, но мне ничего не стоит утащить твою душу.
Менай: – Низвергнутый Бог? Что-то новенькое.
Изгнанник: – Полагаю, ты уже понял, что это ненадолго.
Менай: – Так чего же ты хочешь?
Изгнанник: – Оставить после себя то, что исправит сей прогнивший мир. То, что установит порядок и восстановит справедливость.
Менай: – Сам говоришь, утратил могущество.
Изгнанник: – О, не переживай, остатка моих жизненных сил хватит, чтобы дать миру то, чего он заслуживает.
* * *
«Не знаю, что сделал Низвергнутый Бог. Или не помню. Важно лишь то, что именно в тот судьбоносный день во мне родились Они: Каратель и Заступник – Стражи Миров и Высших Законов Мироздания. Поначалу я был уверен, им двоим не ужиться в одном теле, а именно моём. Со временем начал понимать, и первый, и второй больше дополняют друг друга и стали частями одного целого. Я же, как их общее вместилище, поддерживаю баланс. Две разные ипостаси помогают объективно вершить правосудие, но впредь никто не посмеет осудить меня самого. Теперь я – справедливость. Я – блюститель Высших Законов. Даже Боги подчиняются моей воле, ибо не в силах совладать со Стражами. Вдобавок никто не ведает, как они выглядят в человечьем обличье.
За все века безупречной службы мне не понадобилось выходить из своей обители – мои чертоги парят в эфире меж мирами. Благодарение Заступнику, у меня есть слуги – меченые клеймом Прощённые, коим поручено отправлять ко мне всех нарушителей. Да и Каратель не оставляет без помощи – бесчисленные армии Приговорённых, исчезающие и появляющиеся всюду, где потребуется моё вмешательство.
Я также верил, что оружие несёт лишь смерть, однако мои нынешние инструменты полностью опровергли сие убеждение. Действительно, если поразмыслить, можно прийти к выводу, что смерть вовсе не худший приговор, а скорее дар свободы. Возможно, поэтому даже Каратель избрал для своих осуждённых иную форму наказания.
Стрела Милосердия, пущенная в сердце Заступником, создаёт щит из благих поступков без малейшего вреда. За ней всегда идёт Меч Правосудия, что в руках Карателя служит порталом. Коль возымела верх светлая сторона души, обвиняемый удостаивается чести стать Прощённым – верным слугой Стражей в одном из миров с возможностью перемещаться в другие и получает сверхспособность. Те же, кто не смог оправдаться, с ударом меча оказываются в месте, где переживают жутчайшие страхи и наблюдают худшие проступки, совершённые за всю свою жизнь. В конце концов, они утрачивают собственную сущность. Остаются лишь пустые бесчувственные тела, лишённые душ и слепо исполняющие мои приказы, но вместе с тем неуязвимые – Приговорённые.