Харальд Смелый
Шрифт:
– А вдруг найдутся такие? – с изрядным недоверием предположил Эйнар, инстинктивно сжимая ладонь в огромный кулак. – В таком случае вся мощь Эрлингов обрушится на их глупые головы.
– Я сам способен за себя постоять, – ворчливо напомнил я.
– Всяко бывает, малыш, – с грустью заметил он, – а ты крути не крути один в чужой стране. В стране, где урманов не сильно жалуют.
– Все будет в порядке, Эйнар, – заверил я брата, – если же случится беда, я обязательно найду способ известить о ней.
– Защити тебя Один, – нахмуренное чело брата немного разгладилось. – А теперь, давай выпьем, да просто поговорим по душам о житье-бытье.
Тарнсмайль с Хендрисом вынесли прямо на палубу стол, уставили его едой, вином, затем,
– Послушай, Эйнар, – запоздало удивился я, – а отчего это с тобой не приплыл ни один из остальных братьев? И где команда «Гери»?
– Видишь ли, малыш, я ведь не знал точно как у тебя дела, так зачем, скажи на милость, совать в петлю лишние головы? Поэтому я и не взял никого, хотя просились конечно все. Даже в команду я набрал минимальное количество людей. Сейчас, кстати, они в городе с наказом кое-что купить, а заодно послушать, о чем болтают обыватели. Отсеяв шелуху из таких разговоров, всегда можно извлечь зерна истины. А знание реальной обстановки никогда не помешает.
Эйнар пробыл в Лондоне три дня. За это время я познакомил его со Стэном, с которым они прониклись обоюдной симпатией. И вдобавок подыскал Боевого Мага, желавшего за звонкую монету послужить Морскому Клану Эрлингов. Вернее сказать, тот сам меня нашел, представившись Рональдом Уайтом, окончившим Школу Магических Искусств, пять лет назад.
– Мне посоветовал обратиться к вам наш общий знакомый милорд Персиваль, ректор Школы, – заявил он, отказавшись от кубка вина, подогретого со специями. – Я хотел бы вас просить составить протекцию… Хм, не могли бы вы, господин Харальд, замолвить за меня словечко перед Главой вашего Клана? Дело в том, что я ищу хорошо оплачиваемую работу. Хочу, знаете ли, выкупить в Уэльсе замок предков. А для этого требуется еще немало средств. Прежняя же служба у графа Дэна Корнуэльского меня порядком разочаровала. Он богатый, но невероятно скупой, словно престарелый еврей-ростовщик. Надоело месяцами выпрашивать у него невыплаченное жалование.
– Я сведу вас С Эйнаром Сокрушителем, а там он пусть сам решает, – охотно пообещал посетителю я. – Но, думаю, ответ скорее всего будет положительный.
Я не ошибся. Эйнар с радостью ухватился за предложение Уайта. И у меня словно гора с плеч свалилась. Ведь теперь у Клана будет свой Боевой Маг.
Ранним утром четвертого дня, мы с Эйнаром прощались на пристани. Не сказав ни слова, мы просто крепко обнялись. А что говорить когда и так все понятно? При необходимости Клан придет на помощь мне, я в свою очередь Клану. В общем, очевидный факт.
Едва брат оказался на палубе, как «Гери» отшвартовавшись, распустил полосатый парус и лавируя между застывших судов, направился к выходу из порта. Печально глядя ему вослед, я не смог сдержать тяжкого вздоха. Приезд Эйнара разбередил душу. Но что делать? Я не маленький мальчик и должен сам выбирать себе Судьбу, и когда тяжко не хныкать, а наоборот собирать волю в кулак. Эх, Эйнар, Эйнар, доведется ли свидется еще? Кто знает… Разве только Великий Один.
Удивительно, наверное, но в круговерти насыщенной событиями жизни, я не заметил как минули годы обучения в Высшей Школе. Я был молод, понятлив, обладал железным здоровьем и потому везде поспевал. За прошедшие пять лет я участвовал в военных компаниях, зачастую, правда, в решающие моменты, регулярно бывал при дворе, иногда по приглашению Стэна присутствовал на заседаниях Королевского Совета. Но самое главное, со всей серьезностью учился как теории, так и практике.
После получения мной звания магистра Боевой Магии, Стэн преподнес свой подарок – посвятил в рыцари. Теперь обращаться ко мне следовало не иначе как сэр Харальд. Геральдическая Палата подкрепила мои права на высокое звание соответствующим составлением герба. Выглядел он впечатляюще: на синем поле, окаймленном алым плетением молний, стоял рыцарь в серебристых доспехах и шлеме «Волчья голова». Одной ногой
Для вольного урмана пережить подобные дары дело непростое, но я постарался, уж больно не хотелось огорчить Стэна. Я даже смог изобразить на лице радость после церемонии посвящения. Хм-м, все же видно я ее как-то не так изобразил, иначе с чего бы Стэн всерьез забеспокоился, а не тревожат ли меня зубы?
Не принимая в расчет обременительных хомутов в виде дворянства и рыцарства, навешанных на мою бедную шею, в остальном у нас со Стэном царило взаимопонимание. Это не значит, что мы во всем соглашались друг с другом. Совсем нет, иногда, оставаясь наедине, мы спорили до хрипоты, отстаивая каждый свое мнение, но при этом всегда в итоге приходили к чему-то общему и разумному. Да, Стэн оказался хорошим королем, за что в официальных хрониках получил прозвище Справедливый, хотя за глаза некоторые бароны называли его – Убыток. Почему? Ну, хотя бы из-за тех же эльфов. Стэн заключил с ними сначала перемирие, а потом и союз, когда в обмен на возвращение Страны Озерного Лотоса, эльфы признали вассальную зависимость от Английской Короны.
Ошеломляющие действия молодого короля вызвали у определенной части знати настоящий шок. Особенно сильно это задевало интересы тех баронов, что уже успели прибрать к рукам сказочно-прекрасные замки эльфов, плодородные, ухоженные земли, волшебные леса, полные чистого первозданного очарования, кишащие разнообразной дичью и пронизанные бесчисленной сетью кристальных ручьев, испокон веков славившихся своими целебными свойствами. А чего стоили Небесные Озера, сущий рай на земле? И все это отдать назад практически побежденным эльфам? Нет, опомнившись, решили бароны, так дело дальше не пойдет, юнца следует угомонить раз и навсегда. Но каким образом? Отравить! В конце концов, они сговорились и тем самым подписали себе смертный приговор.
К тому времени Стэн организовал такую эффективную тайную полицию, что знал о намерениях заговорщиков еще задолго до того, как у тех сформировался окончательный план. А тут как раз в виду назревающей войны в союзе с Францией против Германской Империи появился чрезвычайно удобный повод, не вызывая подозрений, собрать врагов вместе в Лондоне, где ночью они и были благополучно арестованы всем скопом. Казнили их сразу же после решения Высшего Королевского Суда Англии. Казнили мерзавцев прилюдно – медленной страшной смертью… Но так было нужно, ибо поступи Стэн на этот раз мягко, второй заговор был бы неизбежен. И кто даст гарантии, что его удастся обнаружить также вовремя?
Да, тут уж ничего не попишешь: сидящий на престоле должен править справедливой, но твердой, суровой рукой. Иначе… Попросту говоря, долго не усидишь. После мы искренне сожалели об одном досадном обстоятельстве: непричастности к покушению на жизнь Стэна старых лисов из прежнего Королевского Совета. Вот на кого у нас давно чесались руки! Но закон есть закон и его карающий меч не применишь к невиновным, нравятся они тебе или нет.
Кроме вышеупомянутых баронов, Стэна не слишком жаловали жрецы Сеятеля жизни, объединенные в Святой Храм Ожидания Судьи. Эти мерзавцы, носившие на груди символ – круг с воткнутым посохом и прислоненным к нему мешком, повсюду пытались совать свой длинный нос, стараясь извлекать выгоду политическую, финансовую, духовного плана буквально со всего. Смиренные внешне, на деле они были крайне жестоки и коварны. Иной раз, объявив неугодного человека слугой Сатаны, жрецы устраивали ему показательную травлю, неизменно заканчивающуюся забиванием камнями до смерти. Убивала отверженного «стихийно» возникшая толпа, к появлению которой святоши естественно не имели «никакого отношения».