Харри Проглоттер и Ордер Феликса
Шрифт:
Табличка, висевшая над входом, гласила
Л покинул рассудочную деятельность, как покидают сцену. Л ушел из логики, как уходят из большого спорта. Теперь мои предсказания будут точны, но непонятны. Приветики!
Оракул..
— Хм… Этот хоть не врет, а прямо говорит, что фигню порет, — съязвил Спайдерман.
— Интересно, как им пользоваться? — задумался Проглоттер.
— Пользоваться — значит, извлекать пользу, низкий голос исходил из храма.
— Опа!.. Говорит, — прошептал Беня. Харри попробовал вступить в диалог с неведомым оракулом
— Здравствуйте!
Тишина.
— Эй,
Ноль эмоций.
— Сдох, что ли? — пожал плечами Проглоттер. — Л мыслю, следовательно, существую, — снова изрек оракул.
— Ага! — догадался Спайдерман. — Он откликается лишь на вопросы. Круто, да?
— Крутость или пологость, вот в чем загадка склона лет… — не преминул ответить оракул.
Харри потер виски, соображая, как построить разговор.
— Ты перестанешь заниматься ерундой, если я тебе скажу, что решается проблема жизни и смерти?
— Решение вопросов данного вида представляется простым. Как правило, такие задачи не имеют содержательного решения.
Спайдерман усмехнулся
— А все-таки он впопад бредит, шайтан!
— Лучше бы поговорил по-человечески, — плюнул в пыль Харри.
Из темного дверного проема храма высунулась большая клешня наподобие крабьей, грозно постучала об косяк.
— Ну-ка не плеваться мне тут! Святое место все-таки, а не плац.
Из мрака постепенно выплыла вторая клешня, ноги, а потом и голова оракула.
— Ух ты! — восхитился Веня. — Гигантский лобстер!..
— Не лобстер, а высоколобстер! — поправил оракул. — Из-за вас я нарушил обет общаться только на суперассоциативном уровне. Л приостановил расчет числа Пи на двухмиллионном знаке после запятой, хотя планировал прикинуть еще пару миллионов. Самое главное, я кушал, когда вы заявились со своими глупыми вопросами! Короче, че надо?
— Магия в опасности, — пролопотал Проглоттер. — Ну и хрен бы с ней.
— То есть я хотел сказать, маги в опасности… Да и шмуглы тоже! И вообще люди пропадают!
— Вот, уже ближе к теме, — удовлетворился высоколобстер. — Милый мой бутуз, проблема лежит совсем в иной плоскости, нежели ты себе представляешь. А сейчас все лишь усугубилось. Ты потерял слишком много времени, шарясь неизвестно где непонятно с кем. Вот и подругу потерял… Кстати, не волнуйся, она примерно там же, где и еще один твой друг… Так всегда бывает кое-кто дурку валяет, а окружающие страдают.
Оракул строго пошевелил усами.
— Нужно исправлять… — заключил он. — Встретишься с Железным Птахом.
— С кем?
— С птицей Феликс, вот с кем. Она даст тебе ключ.
Теперь иди к заветному входу, не теряй драгоценные секунды.
Высоколобстер стал, пятясь, уходить в храм.
— Простите, а где я встречусь с Феликсом?
— Ваши судьбы пересекутся, я похлопотал, — оракул скрылся во тьме.
Глава 6
Сахар Позвольте, не надо так горячиться. С известной точки зрения, права и та, и другая сторона.
Задумчиво левитируя вдоль стен своего кабинета, ректор Хоботаста
Вокруг Глюкообильного летала маленькая крылатая болонка — новая игрушка, выпущенная компанией Макрохард Энтертейнмент. Мастдай был главным акционером Макрохарда. Летунья вытворяла разныепотешные выкрутасы, подражая последним моделям истребителей. Внезапно собачка зависла. Крылья остановились, пасть осталась полуоткрытой, а хвост, служивший рулем, замер, будто свернутый набок.
— Собака выполнила недопустимую фигуру пилотажа и накрылась, — произнес трогательный женский голос откуда-то из нутра попавшего в своеобразный стоп-кадр животного.
Болонка пикнула и взорвалась, полыхнув разноцветным салютом. Даже утилизацию своих разработок Мастдай предпочитал обставлять эффектно.
Но час потехи еще не наступил — делу время.
— Пора дойти до истоков магии, — хмуро пробормотал ректор.
Он частенько разговаривал с собой, полагая, что более достойного и умного собеседника не сыскать. В такие минуты Штирлиц получал эксклюзивную информацию, продажа малой части которой превратила бы его в миллионера. Разведчик стал бы первым богатым привидением в истории.
— Именно до истоков Силы, — продолжал размышления Глюкообильный. — Пронзить наиглубочайшие слои инфернета, вернуться к началу начал…
Мастдай задумал неимоверно опасный рейд в магический план сущего. Ведь чем дальше исследователь проникал в астрал, тем труднее было вернуться. Многие волшебники ушли навсегда. По легенде, их растерянные неприкаянные души бродили где-то у самых начал Силы, тщетно ища дорогу назад. А то и вовсе забыв о существовании нашего мира.
Леденящие душу истории о возвратившихся, но сошедших с ума колдунах тоже не добавляли желания изучать потаенные слои инферно. Мастдай отлично понимал, что может не вернуться, однако другого способа узнать правду об исчезновениях магии и людей он не видел.
Взмахнув волшебной палочкой, ректор опустился на пол. Выглянул в приемную.
Мисс Пфеннингз спрятала вязание под стол.
— Не пытайтесь меня надуть, Пфеннингз, я не шарик, — строго сказал Глюкообильный. — Вязать будете дома. А в ближайшие часы сделайте так, чтобы никто меня не беспокоил. Полная тишина! И если школа начнет погружаться в пучину морскую, все равно ждите, когда я вас вызову. Ферштейн?
Секретарша мелко закивала.
Ректор захлопнул дверь и повернул ключ.
Наметив пару боксерских ударов, попрыгав, повращав головой, словно разминаясь для поединка, Мастдай несколько раз глубоко вздохнул. Перед его мысленным взором пронеслась вся жизнь. Верный признак того, что дело, которое он решил провернуть, скорее всего, завершится летальным исходом. Отчего-то у памяти принято выдавать ускоренный повтор прожитого именно перед смертью.