Харшини
Шрифт:
Сдерживая нахлынувший страх, Р'шейл подошла поближе и принялась внимательно рассматривать ненавистный символ власти Хафисты. Черенок был обработан чем-то, что делало его совсем черным. Казалось, он впитывает падающий на него свет. Головка посоха представляла собой золотую пятиконечную звезду, пересекаемую серебряным изображением изломанной молнии. На кончике каждого луча было по кристаллу, и в центре звезды красовался большой камень, вырезанный из того же материала.
Чарль с жадным любопытством рассматривал посох.
— Как вы думаете, это настоящие
— Нет, — ответил Брэк. — Просто какие-то кристаллы.
— Они выглядят как Всевидящий Кристалл.
Брэк удивленно поглядел на нее.
— Что?
— Я говорю, что они похожи на Всевидящий Кристалл. Знаешь, большой кристалл, что стоит в храме Гринхарбора.
— Я знаю, что такое кристалл. Поднеси его поближе к свету.
Чарль приблизил посох к пламени посоха. Р'шейл подошла ближе, посмотрела на него и нерешительно потянулась к головке посоха.
— Что ты делаешь? — в ужасе закричал Брэк.
— Пытаюсь проверить свою теорию.
Она легонько дотронулась до центра кристалла. Ничего не произошло — ни жестокого удара, ни даже малейшей боли от прикосновения.
— Как?.. — ошеломленно выдохнул он.
— Я не дотрагивалась до посоха, только до кристалла. Попробуй сам.
Брэк неохотно протянул руку к сверкающему камню, не в силах преодолеть страха перед ожидающей его болью. Однако ничего не произошло. Он робко прикоснулся пальцем к камню и изумленно посмотрел на Р'шейл.
— Не понимаю.
— Смотри, — приказала она. Он отступил назад, глядя, как она опять дотрагивается до посоха, на этот раз призвав предварительно силу. Она уперлась пальцем в середину кристалла, и комната озарилась светом, затеплившимся в ответ на ее прикосновение в каждом из посохов. Удивленно вскрикнув, Чарль уронил посох. Брэк отпрыгнул в сторону, и комната снова погрузилась в полумрак, как только Р'шейл утратила контакт с посохом.
— Но как?.. — снова спросил Брэк, глядя на груду посохов, равнодушно громоздящихся посреди пещеры.
— Я полагаю, что все это осколки одного пропавшего Всевидящего Кристалла.
— Не хочется этого говорить, Р'шейл, но, может быть, ты и права.
Он посмотрел на гору посохов.
— Об этом ты и хотела меня спросить? Кажется, что ты права. Через них можно добраться до жрецов. Если только у тебя будет Всевидящий Кристалл, чтобы управлять ими.
— Всевидящий Кристалл Цитадели потерян, — напомнила она, тоже осматривая посохи. — Но Калан говорила, что его нельзя разрушить. Он где-то есть.
Брэк не спешил заразиться ее оптимизмом.
— Наверное, хотя мне трудно представить, где можно спрятать такую большую вещь, как Всевидящий Кристалл. А ты не думаешь, что эти кристаллы могут быть осколками как раз того камня, который был в Цитадели?
— Я думаю, что на части разбит камень из Талабара. Сестрам нужно было уничтожить или спрятать свой камень. Только фардоннцам могло прийти в голову продать его.
Брэк задумчиво кивнул.
— Это объясняет, кстати, почему Габлет не хочет видеть харшини у себя у Фардоннии. Он просто боится, что мы узнаем, что сталось с тем камнем.
— Будем искать его, но без посторонней помощи нам его едва ли удастся найти. — В ее голосе прорезались жесткие нотки. — А у нового Лорда Защитника, похоже, другие приоритеты.
Брэк пожал плечами, глядя на решительное выражение ее лица.
— Тогда все в порядке, и значит, нам осталось ответить только на один важный вопрос.
— Какой?
— Куда можно было спрятать Всевидящий Кристалл весом в несколько тонн?
Глава 44
Вздрогнув, Локлон пришел в себя и долго не мог понять, где же он находится. Было очень больно. Его переполняли воспоминания, и никак не удавалось собрать мысли воедино. Глядя на странную комнату, в которой он находился, на тяжелые драпировки вокруг постели и на светящиеся стены вокруг, он не мог сообразить, как здесь оказался. В голове пульсировала боль, и не удавалось даже пошевелиться. Не получалось припомнить и свое имя.
Но через какое-то время — он не знал, сколько его прошло, — к нему вернулась память. Он вспомнил, как был Джойхинией Тенраган. Вспомнил, как властвовал от ее имени. Вспомнил Р'шейл, склонившуюся над ним и заклинающую его жить дальше.
Он вспомнил смерть.
От нее осталась тень, нависшая над душой. Боль не значила ни чего по сравнению с тем ужасом, который он пережил, бросившись на меч незнакомого защитника там, в кабинете Верховной сестры, желая избежать гнева, полыхающего в глубине глаз Р'шейл.
Если подумать, это был самый мужественный поступок за всю его жизнь — может быть, к тому же его единственный мужественный поступок.
Джойхинию он не жалел и огорчался сейчас в основном потому, что утратил теперь чудом доставшуюся ему власть. Больше такого случая ему, наверное, не подвернется. Отныне он становился просто беглецом.
Подумав об этом, Локлон запаниковал. Да, он был беглецом и понимал, что Р'шейл теперь не успокоится, пока не найдет его. Ему нужно было бежать отсюда, из этой комнаты, и вообще из Цитадели.
Он попытался поднять голову и со смятением осознал, что не может этого сделать. Его тело находилось в бездействии многие месяцы, и мускулы почти атрофировались за это время. Ему не хватало сил даже на то, чтобы приподняться, — не слушались конечности.
Локлону никогда не приходило в голову, что тело может так зачахнуть в его отсутствие. Он знал, что оно живо, — и пока это так, жив и он. Мэтен заверил его, что жрецы заботятся о нем, но ему не было дозволено смотреть на себя — жрецы твердили, что такая встреча может разрушить чары, перенесшие дух Локлона в тело Джойхинии. Насмешкой судьбы оказалось теперь очнуться в этом истощенном немощном теле, которому едва хватало сил оторвать голову от подушки.