Хастур
Шрифт:
Она засыпала зёрна в кофеварку и – чтоб скоротать время, – выглянула на задний двор. Через приоткрытую дверь немедленно потянуло зноем. В тени мусорных баков растянулась дворняга, выкатила розовый язык. Джейн подумала, что хорошо бы вот так улечься прямо в пыль и проваляться целый день без движения.
– Есть кто живой? – из студии раздаётся мужской голос. – Я тут это…
От неожиданности Джейн вздрагивает и ударяется коленкой о тумбочку: "Кого принесло в такое время?" Часы показывают половину двенадцатого. Почти.
– Есть, – кричит в ответ.
В этот момент в колбу
– Можете подождать минуту? – громко спрашивает Джейн, голос что-то бурчит в ответ. – Могу предложить чашечку кофе, если хотите. – Пауза. – Хотите?
Последние капли падают в колбу, Джейн выключает машину. В студию она выходит с колбой в одной руке и с двумя чашками в другой.
– Кофе? – переспрашивает гость. Смотрит без интереса, водянисто-серые глаза остаются холодными. – Нет, не хочу. Спасибо. Забавные у вас книжки, – он кивает на книжные ряды за спиной.
Слово "книжки" покоробило. Джейн нахмурилась, хотела ответить резкостью, однако ничего не сказала. Молчание – золото, эта истина никогда не подводила. Гость повернулся и пошел вдоль полок. Пальцами он касался корешков, клонил голову к плечу, чтоб легче читались названия. Том в зелёном переплёте попытался извлечь.
– Не трогайте, прошу вас, – Джейн непроизвольно вскинула руку (чашки звякают). – Пожалуйста. Книги редкие и… – нужен веский довод, чтобы этот урод отстал, – и очень дорогие. Я собирала коллекцию двадцать лет. И даже…
Джейн хочет сказать, что коллекция отняла даже больше чем двадцать лет (дело не только в потраченном времени), но замечает другое – перемены. Неприятные перемены. На нижней полке свободной от книг, незнакомец переставил фигурки.
Двенадцать деревянных статуэток китайского гороскопа должны образовывать ровный круг. Ровный. Это важно. Гость переставил фигурки в одну линию и подровнял по росту. Три самые высокие статуэтки (дракона, тигра и обезьяну) поставил отдельным треугольником.
Джейн разглаживает лицо, набрасывает на него бесстрастное выражение. В три крупных шага она пересекает комнату (не хуже баскетболиста) и быстро возвращает фигурки в первоначальное положение.
Эмоций никаких, всё буднично, как будто, так и задумано. Он переставляет, она – возвращает на место.
– Не понравился мой вариант? – удивляется незнакомец.
– Понравился, – кивает Джейн. – У вас прекрасное чувство прекрасного! – даже не заметила, что дважды повторила одно слово. – Вот только три и девять – плохие числа.
Рядом с часами и антикварным барометром висит старинная гравюра. Это карта: две половинки глобуса, виноградные лозы в качестве бордюров, длинные витиеватые латинские названия, драконы над материками и зубастые рыбы в океанах. Голова без тела выдувает струи ветра – художник изобразил их длинными кучерявыми линиями.
Больше всего Джейн нравится огромное треугольное око в центре этой гравюры-карты. Художник объединил трёхстворчатую диафрагму (как на современном фотоаппарате) и два глаза. Получилась пугающе. Пугающе и завораживающе.
А ещё Джейн нравится, как выгорели краски. Алый цвет превратился в запёкшуюся кровь,
Гравюра не имела практического значения для составления гороскопов, она лишь украшала студию. Только и всего, однако, и это дорогого стоит. Гравюра нравилась посетителям, задавала "магическое" настроение.
Гость толкнул двумя пальцами шляпу (он носил ковбойский стетсон) и почесал за ухом:
– Верите в плохие цифры, мадам?
Джейн обегает гостя взглядом с ног до головы.
Среднего роста, с небольшим (едва заметным) брюшком. Напомаженные волосы уложены на пробор, серый льняной костюм стильно (и сильно) помят, плетёный галстук перетянут брошью. На ногах – вполне ожидаемо – остроносые ковбойские сапожки. На правом мизинце маленький перстень, на левом – длинный желтый ноготь. Маленький шрам у правого виска (розовая полоска на смуглой коже).
Длинный ноготь чертовски Джейн не понравился. Как и его хозяин.
"Что если взять незаметно ножницы, – думает гадалка, – и отхватить этот отвратительный коготь? Представляю, как он заверещит, этот ковбой недоделанный".
Говорит, что верит в плохие числа…
– Пардон? – "ковбой" не понимает.
– Не в цифры, а в числа. – Джейн зачем-то растопыривает пальцы, показывает гостю. – Цифры пишут на доске или в тетради, а числа это объекты, понимаете? Они материальны.
– Правда? – удивляется гость. – Никогда бы не подумал. Хм. Для меня, что цифры, что числа – суть одно дерьмо. Лишь бы они писались со знаком "плюс" и приносили доход.
– Это я уже поняла, – нетерпеливо говорит Джейн. – Что вы хотите от меня?
В этот миг она замечает, что гость вынимал репринт "Астрономики" Марка Манилия. И поставил книгу не на своё место. "Чтоб тебя!"
– Я-то? – мужчина глядит на часы и опять чешет в затылке. – Тут такое дело… Вообще-то я приехал к Майки. У него автомастерская на углу. В конце улицы, знаете? – он машет рукой, указывая направление. – Только парнишка занят, чинит какому-то чуваку трактор. Попросил подождать часок… – Пауза. – Такая история… – Пауза. – Так я, чтобы убить время…
– Решили заглянуть ко мне, – заканчивает фразу Джейн. – Любопытства ради.
– Не совсем, – "ковбой" снимает шляпу. – Может, мы присядем, мэм? Такая жарища…
Предложение не нравится Джейн. Она совсем не хочет, чтоб этот человек задерживался в студии лишнюю минуту, однако показывает на стул, сама садится напротив. У круглого стола.
– Я торговый агент, – рекомендуется гость. – Продаю скобяные изделия, газонокосилки, стиральные машины… много чего. Кроме того я представитель "Вестхайлендского страхового общества". Больших денег это не приносит, но кое-какая копеечка капает на счёт. Уж не знаю, – усмехается, – считать ли эти крохи цифрами или числами…