Хайдон
Шрифт:
Анализируя детали плана Вальда и вслушиваясь в подробности, я не мог перестать думать о том, как удачно всё складывалось для нас на этот раз. Можно было бы даже начать верить в везение, и … это не могло не навести на определённые подозрения. Прикинув в уме, сколько времени в точности прошло с момента подписания циенского договора, я пришёл к совсем не утешительным результатам.
Не хватало каких-то недель до годовщины! А ведь тогда мне казалось, что год будет длиться куда дольше.
– Есть ли у нас какой-нибудь запасной план
Некоторое время он неопределённо смотрел на меня, пытаясь уловить непосредственную связь с его последними словами, и не найдя, произнёс с тенью недовольства:
– Боюсь, мы не можем разработать запасной план при таких обстоятельствах.
Затем, пытаясь замять эту тему и не показаться слишком грубым, он добавил:
– Риск, конечно же, есть, и он есть всегда, но, учитывая детальную проработку нашей операции, я бы не стал сейчас сильно акцентироваться на этом.
Всё верно. Так уж заведено, что угроза провала есть всегда, и мы стараемся на этом не зацикливаться. В конце концов бывали операции и рискованней.
– А почему было решено послать именно троих бенайтов? – тем не менее, спросил я.
Я понимал, что своими вопросами я только сильнее растягиваю терпение Герана, но мне было важно понять всю схему целиком. Очевидно, что мой интерес в таком ключе был не очень уместен, поскольку требовал объяснения действий вышестоящих лиц.
Вальд на этот раз слегка насторожился. Неужели он подумал, что я пытаюсь саботировать операцию?
– Это очень важная операция, – чуть более внимательно присматриваясь ко мне, попытался объяснить он, – и шансы, что один рэдонец сможет гарантировать успех, не так велики.
– Но в случае с тремя – придётся платить втрое больше выкупа, – не удержался я от комментария.
Я заметил лёгкую улыбку Вима, и, похоже, это не ускользнуло от внимания Герана тоже.
– Я понял твои соображения, – стараясь не показывать своё неудовлетворение, продолжил он, – но, как я уже сказал, нам лучше сосредоточиться на другой стороне операции.
Незаметно вздохнув, я решил промолчать, чтобы избежать дальнейшего накала.
Операция действительно была проработана очень детально, и стоило только радоваться, что у хайдонцев были все возможности обеспечить относительно безопасное проникновение и отход. Тем не менее, в моих глазах это только сильнее нагнетало обстановку.
Вскоре после совещания с Гераном, мне пришлось вернуться к теме Ксоны в разговоре с Виктором.
– Мне передали, что у тебя были какие-то соображения по поводу провала операции? – издалека начал он.
Учитывая, что Вальд не поддержал мои опасения, я сильно сомневался, что Виктор действительно горел желанием обсудить со мной эту тему. Однако раз уж меня спросили…
– Меня немного смущают столь удачные обстоятельства операции, – неохотно начал
– Что ты хочешь этим сказать? – жёстко отреагировал Виктор, – Ты не настроен на успех?
Вот и обсудили.
Я с самого начала подозревал, что бесполезно начинать этот разговор с ним.
– Я этого не говорил, – медленно выдавил я из себя.
Чего мне не хотелось, так это снова провоцировать его на пустую демагогию.
– Могу я узнать, почему выбор пал на меня? – решил я ограничиться одним вопросом вместо объяснений.
Виктор некоторое время присматривался ко мне, пытаясь понять, не решил ли я снова вернуться к своей старой модели поведения, отбросив апатичность, преследовавшую меня последний месяц, и которая была столь удобна для него.
– Ты как нельзя лучше подходишь для этой операции, – осторожно начал он, – Во-первых, ты изначально интересовался этими порталами больше остальных рэдонцев, и, насколько мне известно, ты пытался накопить немало информации о переходах.
Видя, что я не пытаюсь возразить, он продолжил.
– Во-вторых, при необходимости ты быстрее сможешь разобраться с системой, обслуживающей портал.
Здесь, похоже, он всё же ожидал от меня каких-то комментариев, но, так и не дождавшись, добавил:
– И, в-третьих, самое главное, ты не раз выходил из, казалось бы, самых безнадёжных ситуаций.
В словах Виктора была логика, и выглядело так, что кто-то мог приложить руку к построению этой стройной картины.
– Боюсь не на этот раз, – ответил я на его последний довод.
Белвердан меньше всего ожидал услышать возражения именно по поводу третьего пункта, но его удивление быстро перешло в раздражение.
– Значит ли это, что ты не приложишь для этого максимум усилий? – рассерженно спросил он.
– Я буду стараться, как могу, – поспешил я опровергнуть его обвинение, – но боюсь, что обстоятельства будут выше этого.
Будут? Это слово выскочило у меня непроизвольно, добавляя некую фаталистическую интонацию. Неужели я точно уже решил для себя, что это ловушка? Может, я излишне всё драматизирую?
Некоторое время он сверлил меня взглядом, пытаясь понять подоплёку моего поведения.
– В чём дело, – наконец, он снова заговорил, – Тебе второе повышение не даёт покоя? Как в своё время первое?
Кровь резко отхлынула от моего лица. Такого аргумента я не ожидал, и даже не сумел дать достойного отпора.
– Меня действительно смущает эта операция, – как можно спокойнее проговорил я, чтобы мой голос звучал наиболее убедительно.
– Тогда, может, это Фелисс так на тебя повлиял? – бросил он с тенью издёвки.
Обвинение в трусости? Такого я от него ещё не слышал. Тем не менее, я предпочёл проигнорировать и этот комментарий тоже.
Видя, что я не поддаюсь на его провокации, он, похоже, решил, что мои опасения не столь уж беспочвенны.