Хэдхантер. Книга 2. Собиратели голов
Шрифт:
Как они жили? Чем? Этого Борис не знал. Никто этого толком не знал. Охота, наверное, рыбалка… Ну, собирательство там какое-нибудь, как у первобытных. И, конечно, вечное копошение в мусоре, остающемся от отступающей цивилизации. Ковыряние в былой роскоши человечества, чуть не сдохнувшего от безудержного обжорства. Одичавшие поля и сады, заброшенные Хутора, покинутые города – там всегда можно перехватить что-нибудь полезное.
Доподлинно известно было только одно. Жили дикие хреново. Иначе бы, наверное, не совались, пренебрегая опасностью, на сельхозугодия окраинных
И люди и псы были застрелены. Над раздувшимися трупами роились мухи. В застывшей крови виднелись отпечатки рифленых подошв. На восточной окраине лагеря остались следы от широких протекторов хэдхантерской техники.
Живых в селении не было. А мухи все жужжали и жужжали.
…Еще одно совещание длилось недолго. И снова говорили только Стольник и Ухо. Борис уже понял: реально в группе решения принимают только эти двое. Остальные хэды – так, статисты, массовка на общем собрании. Демократия в отряде была весьма условная. Казачий круг у охотников за головами и трес-баллами не прижился.
– Нас опередили, – хмуро начал Стольник. – Кто-то побывал здесь раньше и притом кто-то из крутых.
– Эт-точно, – скривился Ухо. – Нехилая группка похозяйничала.
Борис внимательно прислушивался к каждому слову. Хэдхантерская работа оказалась не столь простым делом, как он предполагал.
– Судя по следам, у пиратов не меньше двух десятков машин, – продолжал взводный. – И народу вдвое-втрое больше, чем у нас. Это как минимум.
– И что нам теперь, крохи за ними подбирать по сектору? – ощерился сержант.
Стольник покачал головой:
– Крох не будет. Такие после себя не оставляют ничего. Такие выгребают все подчистую. Как здесь.
Взводный окинул взглядом пустой лагерь.
Сержант тоже огляделся.
– Тут можно было бы набрать половину тресовозки, – вслух прикинул он. – А то и целый транспорт забили бы под завязку.
– Вот кто-то и забил! – медленно и тихо процедил Стольник. —
Ухо замолчал, выжидательно глядя на командира. Все сейчас молчали и ждали решения Стольника.
– Ладно, – досадливо махнул рукой взводный. – Может, когда-нибудь и сочтемся с гадами, а сейчас здесь ловить нечего. По сектору шариться тоже смысла не вижу. И гоняться за пиратами, – дохлый номер. Они здесь побывали давно. Не найдем уже.
«Ого! – удивился Борис. – Неужели Стольник, действительно, бросился бы в погоню за превосходящими силами?»
– Возвращаемся к буферке, – приказал взводный.
Возвращаемся? К буферке? Борис встревожился. А как же рейд? А
– Резервный план? – осклабился Ухо. Вот он сейчас выглядел вполне довольным.
– Да, – ответил Стольник. – Раз такое дело – тоже попиратствуем немного.
Улыбка взводного была сейчас очень похожа на кривой оскал сержанта.
– Номера с машин снять, – бросил он. – Опознавательные знаки – закрыть.
Ухо молча мотнул головой. Несколько старичков кинулись к колонне выполнять приказ командира.
Борис окончательно запутался. Странные приготовления. Без номеров и опознавательной символики, действительно, можно только пиратствовать.
Но о каком пиратстве идет речь, если Стольник распорядился вернуться в буферную зону? Или они теперь будут отлавливать по всей буферке диких, которых спугнули из сектора коллеги-хэдхантеры? И делать это они будут, уже не взирая на границы секторов?
Разведка доложила, что следы конкурентов, разоривших лагерь диких, теряются в заболоченных, изрезанных речушками и ручьями низинах на востоке.
Стольник приказал повернуть на запад.
– Там сейчас больше шансов настрелять добычу, – пояснил взводный.
И, хищно прищурившись, добавил:
– К тому же есть там одна подходящая точка. Давно уже к ней присматриваюсь…
«Что за точка?!» – молча недоумевал Борис.
– Сделаем крюк, потом вернемся на маршрут. Надеюсь, с пустыми руками не останемся, – многообещающе закончил Стольник.
Глава 16
Борис ошибся. Буферку хэдхантерская колонна пролетела на максимальной скорости, почти без остановок. Пара принудительных помывок для пленных, одна недолгая ночевка – вот собственно, и все привалы.
Диких на пути не встретили. Да никто их и не искал по большому счету. Если и была добыча поблизости, ее только распугали шумом двигателей. Разведку не вели. Охоты не устраивали. На вопросы новобранцев, старички-хэды отмалчивались или отшучивались. А потом Ухо и вовсе пресек разговоры:
– Скоро сами все поймете, салаги, – сухо объявил сержант и закрыл тему.
Куда они едут? Зачем? Об этом оставалось только гадать.
Буферка кончилась. Началась цивилизация. Впереди появился первый приграничный Хутор. Даже нет, не Хутор. Так – Хуторок. Хуторишка. Что называется на последнем издыхании.
С первого взгляда видно было, что здесь дела обстояли еще хуже, чем в Хуторе, который покинул Борис. Вокруг – заброшенные пустоши. Небольшие, пока еще возделываемые делянки, обнесенные по внешней границе ржавой рваной егозой на покосившихся столбах, жались к кирпичной ограде, опоясывавшей Хуторской центр.
За невысокой внутренней стеной с узкими амбразурами для стрельбы виднелись крыши приземистых домиков. Над крышами возвышалась башня водокачки. Вверху – огромная, как половина тресовозки, поставленной на попа, бочка с облупившейся краской. Над бочкой – площадка с навесом и старой спутниковой тарелкой.