Хэлло, дорогая

Sascha_Forever_21 / Hellmeister

Да, это единственный выход. Она отняла руки от лица и утёрла мокрые глаза салфеткой из металлической квадратной подставки. Даже если Хэл придёт к ней в дом, они останутся наедине — никого не будет, никто не пострадает. Если он решит убить её…

Конни вспомнила фотоснимки всех пропавших женщин.

— Он насиловал их перед смертью, потому что возбуждался от удушья, — сказала Гвенет. — Боже, что он творил. Они были для него не людьми, а куском мяса. Даже его отец не был так жесток.

Что бы ни случилось, Конни знала одно: она не сбежит. Она сомневалась в своём решении и страшилась

его. Попыталась припомнить, положила ли в свой чемодан газовый баллончик или оставила его в общежитии. Как бы там ни было, она должна поговорить с Хэлом, ведь другого выхода нет. Она не может потерять ещё и его.

Сначала мать.

Потом бабушку.

Затем — отца.

— Только не Хэл, — прошептала Конни и скривила лицо, стараясь не расплакаться. — Боже, ну пожалуйста.

Она была так одинока, что её разрывало на части. Друзьям она не верила, семья её предала. И если бросил бы ещё Хэл, она не стала бы держаться ни за что на этом свете.

6

Она вернулась домой около восьми, разбитая и усталая. Она не помнила, где бродила, оставив машину за поворотом на соседней улице, но, стоило положить ключи на полочку, как Стейси-Энн закричала с порога, не успела Конни толком войти:

— Стоп-стоп-стоп, детка, закрой глазки!

— Стейси, — голос Конни был сух и бесцветен. Она даже не хотела притворяться. — Честное слово, нет настроения…

— Это меня мало волнует, — отрезала подруга и набросила на глаза Конни тонкую полоску шарфика. Кажется, шарфик принадлежал Оливии. — Ну-ка, заткнись и иди за мной.

Конни не хотела обижать её. Проглотив ещё и это, она побрела следом за Стейси и почти сразу учуяла запах алкоголя.

— Вы здесь что, пили? — хмуро спросила она.

Стейси хихикнула:

— Самую малость.

Но, судя по шумным голосам в гостиной, это была далеко не малость. Наконец, Стейси остановилась и развязала Конни глаза:

— Ну что, детка, та-дам!

Конни окинула взглядом дом и похолодела. Он и так выглядел неважно, но теперь, неряшливо украшенный к Хэллоуину, был словно обезображен. Она посмотрела на лестницу, на которой стояло несколько пустых пивных бутылок, и на телевизор, к которому Карл подключил приставку. Он и Чед сидели на матрасе от дивана, брошенном прямо на пол, и Конни вскипела. Диван казался осиротелой коробкой из фанеры и деревяшек, обтянутой тонкой красной тканью. В комнате витал запах не только алкоголя, но и травки. На кухне выстроилась батарея бутылок из-под джина и пива. В некрасиво развешанных, испачканных чёрной краской тыквах и черепах, повисших над дверным проёмом, Конни узнала старые бабушкины украшения. В куклах, из которых сделали висельников и украсили ими потолок над лестницей — свои детские игрушки.

Это было уже слишком. Особенно слишком — для этого длинного, ужасно тяжёлого дня. Конни села на лестничную ступеньку и расплакалась.

Она не помнила, как к ней спустилась Оливия и обняла за плечи. Конни казалось, она уже не чувствует ничьих прикосновений.

— Парни и Стейси с Сондрой выкурили косячок, мы с Милли пытались как-то это прекратить… — виновато сказала она. — Но они подумали, что будет прикольно.

— Да, —

сглотнув горькие, злые слёзы, сказала Конни, подняв голову на фарфорового арлекина с лицом, грубо размалёванным чёрной краской. — Прикольно вышло. Действительно.

Оливия сочувственно замолчала.

— Где Тейлор? — только и спросила Конни.

— Поехал за выпивкой.

— Им мало этой? — Конни резко простёрла руку в сторону и задела пивную бутылку на ступеньке. Та, грохнувшись набок, покатилась вниз. — Какого чёрта, Ливи?! Меня не было меньше одного дня!

— Да мы не знали, что ты так взбесишься… — она пыталась оправдать их, но не себя. Конни знала: она как раз ничего не делала, но всегда за всех вступалась, и вдруг это начало очень злить. — В смысле, да, они перегнули палку, но мы всё исправим назавтра, после вечеринки.

Конни с болью осмотрелась кругом. То, каким она помнила бабушкин дом на праздник, растаяло, словно призрак. Она прозрела.

Конни вернулась сюда за воспоминаниями, а теперь их изгадили, и она совсем не знает, что делать дальше. Всё так навалилось, что она резко встала и выбежала в ночной дворик, хотя Оливия жалобно крикнула ей вслед. Конни вся дрожала.

Зачем она позвала сюда этих ублюдков? Боже, да кто они такие, чтобы она с ними связалась?! Как она могла вообще быть такой слепой?

Первое желание сказать им всем, что вечеринки не будет, сменилось жгучей жаждой не говорить совсем ничего. Она посмотрела на бабушкины гортензии и шмыгнула носом.

Кто-то из них всё же задавил их своей тачкой.

Конни наклонилась к изломанному, смятому кусту, присев возле него на корточки. Она вспомнила, как бабушка корпела над этими цветами и гнула спину, чтобы выходить их после каждой зимы. Их было так трудно растить.

И так легко уничтожить.

— Эй, — позвали её со спины, и она вздрогнула. — Это Карл. Он ездил в магаз и случайно на них наехал. Хочешь, купим новые?

Конни обернулась. Посмотрела на Милли, сидевшую на террасе в самом углу, в плетёном кресле, спрятанном в тени. И покачала головой.

— Такие уже не купишь, — сказала она.

Милли пожала плечами, лениво выпустив дым от сигареты. Её яркий огонёк горел в тонких пальцах.

— Куришь?

— Нет.

— Жалко. Чед дал неплохую траву.

Конни поднялась на террасу и устало села в кресло напротив, обмякнув в нём и положив запястья на плетёные ручки. Она смотрела на девушку, которую возненавидела больше всего за то, что Хэл взял её, а Конни отверг. Если думать об этом часто, сердце сжималось в узел.

Так страшно Конни ревновала впервые.

— Я не курю траву.

Кто привёз сюда этих шлюх? Ну да, Чед. Она потёрла лоб рукой и вздохнула.

— Что-то ты бледная, — заметила Милли. — Хочешь выпить?

— Нет, не хочу.

— Потому, что ты вся из себя такая положительная? — Милли холодно улыбнулась.

«А ведь я ей тоже не нравлюсь» — вдруг поняла Конни.

— Нет. Просто сегодня явно не тот день.

— А какой день? Я не понимаю, — Милли затянулась, затем мягко выпустила дым между полных губ. — Мы приехали сюда отдохнуть и развлечься, а ты всё время ходишь с кислым лицом. В чём дело?