Хэппи-энд
Шрифт:
Это была она! Его стенографистка и начинающая актриса!
Тогда кто же, черт возьми, сидел перед ним, старательно записывая его слова детским почерком?! Что это за фантом из шестидесятых годов с невероятно бледной кожей и длинными золотистыми волосами?! И почему она с такой радостью и облегчением смотрит на опоздавшую настоящую стенографистку?!
– Кто вы? – довольно резко спросил Джейсон у хрупкого создания. Она повернулась к нему, и в ее глазах снова появился страх. Тогда он повторил уже гораздо мягче:
– Кто вы?
Только теперь Джейсон вдруг осознал,
Когда она заговорила, ее голос оказался нежным и тихим, словно созданным для пения баллад о романтической любви.
– Я Мэрилин Пире... Лорен Синклер? – тут же поправилась она, встряхнув густой золотистой челкой.
В двенадцать часов мне была назначена встреча с вами, мистер Коул.
Холли – а это была, конечно же, она – остановилась и беспомощно оглянулась на красавицу, все еще стоявшую в дверях, словно ища поддержки.
– Это не Рейвен Уинтер, – догадался Джейсон. Рейвен застряла в Чикаго из-за нелетной погоды, и я легкомысленно решил, что наша встреча не состоится. Но мы можем поговорить и без ее участия.
– Может, лучше перенести наш разговор на другое, более удобное для вас и Рейвен Уинтер время? – робко предложила Холли.
И Джейсон сразу понял, что именно этого ей сейчас хотелось больше всего. Но если он согласится с ее предложением, то больше уже никогда ее не увидит, в этом Джейсон был абсолютно уверен. Она наверняка решила, что он продиктовал ей свое окончательное решение ни в коем случае не менять свой замысел и сделать конец фильма не таким, как в романе.
Но на самом деле слова, продиктованные ей Джейсоном, предназначались совершенно другому человеку и по другому поводу. Размышляя о том, как бы получше извиниться перед Лорен Синклер, Джейсон виновато посмотрел ей в глаза. Ему редко приходилось извиняться перед кем-либо, поэтому он сейчас испытывал некоторую неловкость.
Внезапно его пронзила мысль о том, что, возможно, это ловкий розыгрыш, что перед ним сидит ненастоящая Лорен Синклер, а чрезвычайно талантливая актриса, решившая таким образом поразить воображение Джейсона и привлечь к себе его режиссерское внимание.
Он ожидал, что его виноватый взгляд вызовет на лице популярной писательницы что-то вроде праведного гнева, но вместо этого увидел лишь смятение и полнейшее замешательство. Тогда он повернулся к так и стоявшей в дверях красавице стенографистке и сказал:.
– Боюсь, произошло недоразумение. Встреча, назначенная на двенадцать, все-таки состоится, поэтому ваша помощь сегодня не понадобится.
Настоящая актриса талантливо изобразила на лице искреннее огорчение, потом ослепительно улыбнулась и грациозно удалилась. Она очень понравилась Джейсону, и он решил непременно дать ей какую-нибудь второстепенную роль в своем очередном фильме.
Оставшись наедине с Лорен Синклер, он серьезно произнес:
– Когда вы появились в моем кабинете, я не знал, что вы не стенографистка. Те строки, которые я имел глупость вам продиктовать, не имеют ровно никакого отношения к вашему роману.
Сделав эффектную паузу, он улыбнулся
– К счастью, я не отменил заказ на столик в ресторане.
Глава 15
Джейсон заранее заказал столик в ресторане Охотничьего клуба. В этот день, когда весь Лос-Анджелес был буквально наводнен репортерами со всего мира, ленч в каком-нибудь известном ресторане непременно был бы испорчен бесцеремонным вмешательством журналистов и доброжелателей, желающих взять у Коула последнее интервью перед вручением наград Академии киноискусства.
В Охотничьем клубе можно было найти необходимое уединение.
Когда метрдотель повел их по обеденному залу, наполненному голливудскими знаменитостями, Джейсону пришлось все же улыбаться направо и налево, здороваясь со знакомыми, но дальше этого не пошло.
Для Джейсона и его спутницы был забронирован столик в самом укромном уголке обеденного зала. От прочих посетителей их отделяло толстое прозрачное стекло, давая тем самым иллюзию полного уединения. Вокруг царил пьянящий аромат роз, которые пышными букетами были расставлены в напольных вазах.
Если бы Джейсон обедал с кем ни будь другим, но не сЛорен Синклер, он бы мало заботился о меню, заказав для себя лишь овощной салат и апельсиновый сок. Но в лице и во всей хрупкой фигуре писательницы угадывалось явное недоедание, поэтому он решил заказать самые калорийные, но легко перевариваемые блюда.
– Здесь отлично кормят, – сказал он, улыбаясь и подавая своей спутнице ресторанное меню.
– Не сомневаюсь, но... я совсем не голодна... я вообще очень мало ем...
– Тогда, может быть, закажем овощной салат исвежеиспеченные булочки?
– Да, – с радостью согласилась она.
Только сейчас Джейсон заметил, что стекла очков Лорен Синклер не были специальными линзами. Это были простые толстые стекла! Под огромными сине-зелеными глазами виднелись темные круги, словно она не спала несколько ночей подряд в ожидании встречи с Джейсоном Коулом, великим маэстро Голливуда.
Джейсону стало интересно, чем же кончится вся эта шарада. На миг ему даже показалось, что вот сейчас в зал ресторана войдет Рейвен Уинтер с настоящей Лорен Синклер и актриса, все это время притворявшаяся писательницей, встанет и назовет свое настоящее имя, а потом Реивен и Лорен станут уговаривать его не менять счастливый конец романа...
Бросив взгляд на сидевшую напротив него хрупкую бледную женщину, он вдруг понял, что это вовсе не розыгрыш и не маскарад. Это действительно была она, женщина, написавшая необыкновенно трогательную и правдивую историю счастливой любви, преодолевшей все преграды. Ее книга была поэтической, лирической, неземной, как и сама Лорен Синклер. Ее романы поражали читателя прежде всего мужественной надеждой на лучшее.
В них не было откровенных постельных сцен, хотя секс, разумеется, в них присутствовал. Он был почти невинным, словно сама писательница не имела в этой области никакого личного опыта. В ее романах секс был всего лишь красивой оберткой любви и поклонения.