Хетты
Шрифт:
Весьма ценное обобщение достигнутого к этому времени прогресса в открытии заново хеттов и их памятников содержалось в публикации Дж. Гэрстенга в 1910 г. Он много путешествовал по Малой Азии весной 1907 г. и посетил Г. Винклера в Богазкёе. В его книге «Тhе lаnd of the Hitties» (Страна хеттов) наряду с обзором хеттских памятников содержится привлекательное описание местности, где они были найдены, а также дается резюме истории хеттов, основанное на докладе Винклера. Эта книга стала на много лет образцовой работой в своей области. Раскопки Дж. Гэрстенга в Сакджагёзо в Северной Сирии обнаружили остатки дворца позднейшей хеттской эпохи, украшенные барельефами, но ничего не добавили к нашему пониманию истории хеттов; в самом деле, древнее название этого места до сих пор неизвестно.
Начавшаяся в 1914 г. война сделала невозможными дальнейшие изыскания, а также отрезала английских ученых от немецких коллег, занявшихся теперь изучением богатых первоисточников из богазкёйских архивов. Исследование грамматики клинописного хеттского и факсимиле хеттских текстов впервые были опубликованы в Германии
Дело в том, что единственный текст, имевший сколько — нибудь существенное значение, находился на серебряной полусферической накладке «печати Таркондемоса», о которой А. Сейс написал в 1880 г. статью. Но этот текст содержал только десять клинописных и шесть иероглифических знаков, да и саму клинописную надпись можно было интерпретировать по-разному. Более полезным для дешифровки было отождествление ряда топонимов и некоторых имен собственных, известных из ассирийских надписей той же эпохи. Опираясь на них, пять ученых — Боссерт (немец), Форрер (швейцарец), Гельб (американец), Грозный (чех) и Мериджи (итальянец), — работая независимо, достигли значительной степени согласия в оценке фонетического значения большинства знаков и определили общую структуру языка. Но только открытие длинной двуязычной надписи в Каратепе в 1947 г., которая описана ниже, дало ключ к пониманию смысла многочисленных идеограмм и возможность достигнуть нынешнего уровня дешифровки, при котором всё, кроме самых архаических надписей, более или менее понятно.
В Берлине изучение клинописных табличек из Богазкёя было поручено Немецким восточным обществом группе ассириологов. Началась публикация факсимиле клинописных текстов. Прошло немного времени, и были получены сенсационные результаты в области лингвистики. В 1915 г. Б. Грозный опубликовал свой первый набросок хеттской грамматики и показал, что этот язык, несомненно, имеет индоевропейскую структуру, как это утверждал Кнудтсон в 1902 г. Вскоре вышло более детальное исследование хеттского языка Б. Грозного под заглавием «Diе Sрrache dеr Неthiеr» («Язык хеттов»). К сожалению, Б. Грозный, который не был филологом — индоевропеистом, распространил свою концепцию на словарный состав хеттского языка и слишком вольно приписывал хеттским словам значения, исходя лишь из их сходства со словами других индоевропейских языков. В результате многие филологи полностью отвергли его концепцию, хотя в действительности многое в ней было вполне обоснованным.
Необходимые коррективы внес в 1920 г. Ф. Зоммер, выдающийся филолог, достигший в ассириологии достаточного уровня, чтобы прочесть опубликованные тексты. Зоммер утверждал, что успеха можно добиться, лишь соблюдая строжайшие требования: словам следует приписывать определенные значения, только основываясь на сравнении всех контекстов, где эти слова когда-либо встречались, а не пользуясь обманчивыми этимологиями. Этот метод был бы едва ли применим, если бы не широкое использование «аллографии» в хеттских текстах, когда писцы заменяли распространенные хеттские слова соответствующими шумерскими или вавилонскими с целью сокращения (см. ниже). Поскольку это делалось беспорядочно, мы встречаем в дублированных текстах и аккадские, и шумерские эквиваленты хеттских слов; и даже там, где нет дубликата, многие фразы так изобилуют аккадскими и шумерскими словами, что смысл промежуточных хеттских слов становится вполне очевидным. Известную помощь принесли фрагменты словарей, содержащие шумерские, аккадские и хеттские слова в параллельных колонках; впрочем, в целом эти словари принесли разочарование, отчасти потому, что были сильно повреждены, а отчасти потому, что состояли из слов, редко встречавшихся в самих текстах. Когда в конце концов значение рада хеттских слов было установлено вышеуказанным методом, стало возможным распространить его на фразы, и таким образом Ф. Зоммер и его коллеги И. Фридрих, X. Элольф и А. Гётце, постоянно продвигаясь от известного к неизвестному, довели постепенно наши знания хеттского языка до того уровня, при котором исторические тексты можно в общем перевести от начала до конца с почти полной уверенностью, хотя многие религиозные и другие тексты содержат места, все еще ставящие толкователя в тупик. В общем, большинство наилучшим образом сохранившихся исторических текстов было издано и переведено, на немецкий к 1933 г.
Тем временем Э. Форрер с энтузиазмом занялся главным образом реконструкцией истории хеттов. Работая независимо от Б. Грозного, он также составил набросок хеттской грамматики; тем не менее он не может претендовать на первенство в этой области. Э. Форреру удалось собрать и издать в одном томе почти все исторические тексты, относящиеся к периоду Древнего царства (см. ниже), и реконструировать полный перечень царей Хатти. Эта работа надолго сохранила свое значение. Его резюме языковой природы хеттского архива как целого, с его восемью языками, стало хорошо известным. Но наибольшую сенсацию
Статья о хеттах, написанная Б. Грозным для 14–го издания Британской энциклопедии (1929), была первой попыткой синтеза знаний о жизни и культуре хеттов, знаний, почерпнутых из текстов. Первое же полностью документированное и систематическое описание хеттской цивилизации мы находим в мюллеровском «Наndbuch der Аlthегtumwissenschaft» (1933 г.), в томе о Малой Азии, принадлежащем перу А. Гётце. Он проявил такое мастерство в обращении с материалом и сумел так ясно изложить его, что, хотя с тех пор пришлось заполнить ряд пробелов, здание, которое он возвел, все еще стоит неколебимо. Его труд неизбежно лег в основу этой книги, так же как и всех предшествовавших. Первым значительным шагом в области хеттологии за пределами Германии были «Еlemеnts dе lа grаmmаirе Hittitе» («Элементы хеттской грамматики») Л. Делапорта, изданные в 1939 г. В 1930 г. по инициативе Л. Делатаорта, Е, Кавиньяка и А. Жюре в Париже было основано «Sосiete der Еtudes Нittites еt Аsianiqui», которое стало издавать журнал «Revue Hittite et Asianique», посвященный изучению хеттсюих и анатолийских проблем. В Америке Е. X. Стертезант, возглавивший группу филологов — индоевропеистов, занявшихся хеттским языком с точки зрения сравнительной лингвистики, опубликовал в 1933 г. «А Соmраrаtive Grаmmаr оf the Нittite Languagе» («Сравнительную грамматику хеттского языка»). Эта работа подверглась суровой критике за легковесные выводы в области сравнительной этимологии. Впрочем, в качестве описательной грамматики, подытоживающей работу немецких ученых, она была очень своевременна и превзошла все предшествующие попытки подобного рода, включая и работу Делапорта.
Грамматика Е. X. Стертеванта продержалась в течение семи лет. Лишь в 1940 г. из-под пера одного из пионеров хеттологии вышла описательная грамматика хеттского языка, принявшая наконец законченный вид. Это была «Hethitisches Elementarbuch» («Элементарный курс хеттского языка») Й. Фридриха, которая, вероятно, останется нормативной работой в своей области еще в течение долгого времени. «Hethitisches Worterbuch» («Хеттский словарь») того же автора (1952) снабдил ученых подобным же нормативным трудом в области лексикографии, превзойдя «Hittite Glossary» («Хеттский глоссарий») Стертеванта (1935).
На самих же хеттских землях раскопки возобновились в конце 20–х годов. Этому способствовали новые условия, существенно отличавшиеся от тех, которые имели место при довоенном турецком режиме. X. X. фон дер Остен и И. Й. Гельб, работавшие от Чикагского университета, совершили обширные поездки по Малой Азии и обнаружили ряд новых памятников. Фон дер Остен предпринял также раскопки в хеттском городище Алишаре, благодаря чему была установлена хронология разных видов керамики бронзового века в Анатолии. Делапорт начал раскопки в Малатье в 1932 г. В самом Богазкёе раскопки возобновились в 1931 г. под руководствам К. Биттеля и продолжались из года в год до начала второй мировой войны.
В Сирии в этот период раскопки велись в Хаме (Хамат) датской экспедицией под руководством Гарольда Ингольта, в Телль — Тайнате — экспедицией в Чикаго и, наконец, в Телль — Атчане — Л. Вулли. Самым примечательным было возросшее участие самих турок в изучении всего, связанного с хеттами, которое велось под руководством Г. Г. Гютербока, профессора хеттологии в Анкарском университете с 1935 г. по 1948 г. ( Проф. Г. Гютербока достойно заместил турецкий хеттолог Д-р Седат Альп, получивший образование в Германии), а также X. Т. Боссерта, директора Отдела ближневосточных исследований Стамбульского университета. Боссерту и его турецким помощникам мы обязаны открытием одного из самых важных хеттских иероглифических памятников и двуязычной надписи в Каратепе. На вершине этого холма, расположенного высоко в предгорьях Тавра, невдалеке от реки Джейхан (античный Пирам), находится хеттская крепость позднего периода, впервые привлекшая внимание проф. Боcсерта в 1946 г. Раскопки были начаты осенью 1947 г., и обнаружилось, что крепость имеет два привратных строения, обращенные на север и на юг, к каждому из них ведет коридор, сложенный из камней, покрытых надписями. В обоих коридорах надпись по левую руку, сделана на древнем финикийском языке, а по правую руку надпись высечена хеттскими иероглифами, и содержание надписей по ту и другую сторону одинаково; фактически мы имеем здесь двуязычный текст — на финикийском и на хеттском иероглифическом. Еще один такой же текст на финикийском языке высечен на статуе, лежавшей тут же, на поверхности. По страдной случайности такой крупный и важный памятник ускользал от внимания исследователей в течение многих лет. Хеттский и финикийский тексты не полностью идентичны, но между ними имеется очень близкое соответствие. Поэтому, хотя многие проблемы так и остались нерешенными, это открытие существенно продвинуло нас в понимании иероглифических надписей.